Сегодня 4 ноября День народного единства.
В такой день как-то принято всех безудержно хвалить и говорить, что все мы едины, все непобедимы, и чем дальше идет время, тем единее и непобедимее становимся. Такие речи забываются, как только они прозвучат. Скажу более того: до того, как они прозвучат. Сказали – и забыли, вот мы какие!
Когда речь заходит о боксе в сочетании с народным единством, тут и подавно все чувствуют себя растерянными. Вид спорта индивидуальный, эгоцентричный, до какого там тебе единства есть дело, когда ты выходишь на ринг один против одного соперника, и вы начинаете обмениваться ударами, которые, как выражался Джо Фрезер, «сокрушат городские стены». С кем тебе быть единым, когда ты находишься под таким камнепадом? Боксер во время поединка – самый одинокий человек в мире.
Вроде бы, я все сказал о том, что бокс и единство – две вещи несовместны. А теперь я скажу одно слово, нет, два, которые перевернут эту формулу с головы на ноги: Александр Лебзяк. Что, болельщики со стажем уже закивали? Понятно. А остальным я не расскажу, а просто напомню.
Александр Лебзяк был нашей надеждой еще в 80-90-е годы. Первые соревнования, Спартакиаду дружественных армий, он выиграл в 1989 году в весовой категории до 71 кг. Если кто не знает, Спартакиада эта проводилась между армиями социалистических стран. Было это еще во времена СССР, которому оставалось прожить еще два года.
Сами соревнования я не помню, но Лебзяка на них помню. В тот год проходил чемпионат мира в Москве, я на нем был практически каждый день. Так вот там больше всего говорили об Андрее Курнявке, который стал чемпионом, о Косте Цзю, который проиграл в полуфинале немцу из ГДР Андреасу Цюлову (через два года он станет-таки чемпионом, и начнется совсем другая эпоха нашего бокса) и об Александре Лебзяке. Нет, в сборную он не входил. Спартакиада дружественных армий была турниром, скажем так, на порядок ниже. Но рядом со мной сидели два мужика с характерными сточенными лицами, и один из них, как раз тогда, когда в весе до 71 кг выступал великий наш кудесник Исраел Акопкохян, все говорил, что есть у нас молодой парень по имени Александр Лебзяк, и он в скором времени [побьет всех]. К сожалению, я не могу привести его колоритное выражение, которое я заменил тем, что стоит в квадратных скобках. Никакая цензура не пропустит. Даже та, которой нет. Но смысл я передал верно.
Надо сказать, что тот пророк ошибся. На чемпионатах Европы 1991, 1993 и 1996 года подросший до весовой категории до 75 кг Лебзяк уже выступал, но завоевал, соответственно, бронзу, серебро и снова бронзу. Еще в 1991 году он завоевал серебро на чемпионате мира. Тот чемпионат проходил в Сиднее. Там основное внимание было приковано к Косте Цзю, который расцвел пышным цветом, но и о Лебзяке тоже не забыли. Серебро – вроде бы удача, а вроде, и нет. Серебряных призеров вспоминают, без всяких преувеличений, раз в десять меньше, чем чемпионов.
Но там была еще одна крайне неудачная история. В 1992 году состоялась Олимпиада в Барселоне. Лебзяку было 23 года. Самый возраст для побед, но только члены нашей сборной знали, что после радикальной сгонки веса у него перед Олимпиадой лопнуло легкое. Если я скажу, что это больно – я ничего не скажу. Это как лопнуло все твое тело. До соревнований он дошел. Но дальше второго круга дело не пошло. Случился рецидив травмы, и Лебзяк выбыл из соревнований. Как ведут себя те, кто пережил нечто подобное? Так, как будто у них рухнуло все. Даже ВСЕ. Следующая Олимпиада через четыре года. Если выигрывать все подряд, это можно как-то пережить. А если просидеть на «бронзово-серебряной» диете, то тогда вообще кошмар. Это хуже, чем ничего.
Но худо-бедно годы прошли. Наступил 1996 год, Олимпиада в Атланте. Все в приподнятом настроении, Лебзяк по-прежнему в сборной, он все еще выступает в весовой категории до 75 кг, выходит на первый олимпийский бой… и у него снова лопается легкое. Ни с той ноги встал или ни с той карты пошел, не судьба. Я никогда не спрашивал Сашу, что он думал тогда. Хотел спросить, но духу не хватило. Но знаю, что ему было… Есть такое ничего не значащее слово – «нелегко», сказать его проще простого, а вот пережить… в общем, ему было ОЧЕНЬ нелегко. Хуже того, спортсмены – люди суеверные. Если ты дважды приехал на Олимпиаду, и с тобой дважды то же самое случилось, что это может значить? Это значит не судьба. Кроме того, тебе уже 27 лет, возраст не очень большой, но по любительским меркам близкий к критическому.
Я не знаю, думал ли он тогда о следующей Олимпиаде. И без нее было о чем подумать. Ничего, кроме серебра и бронзы, он так и не выиграл. Я знаю, как к таким спортсменам относятся тренеры. Они ставят на них большой жирный крест и еще пририсовывают к нему всякие загогулины, чтобы тем больше обозначить, что с ним покончено.
В таком состоянии Лебзяк приехал на чемпионат мира в Будапешт. На свой последний, как ему дали понять, крупный международный турнир. Лебзяк выступал на нем в весовой категории до 81 кг. До финала дошел относительно легко, что уже считалось неожиданностью, а там его ждал техничный и драчливый француз Фредерик Серра.
Сделаем паузу. И вернемся к тому, с чего начали. К единству. Легко сказать, что страна тебя поддерживает. Что ты с ней одно целое и так далее. Но дело в том, что никто тебя не поддерживает. В тебя никто не верит. Если боксер – самый одинокий человек в мире, то Лебзяк был самым одиноким из одиноких.
Бой прошел, как муха пролетела. Так все в нем было быстро. В первом раунде Лебзяк дважды осадил француза левым боковым, и Серра как будто засомневался в своих силах. Может, у него и был какой-то план на бой, но его не было видно. Он только откровенно пытался ударить свой хороший и быстрый удар справа, но у него не получалось. Лебзяк все время менял дистанцию, и попасть в него плотно было большой проблемой. Несколько раз Серра сам пропустил от Александра правый в голову. В общем, бой прошел преимуществом Лебзяка. Финальный гонг.
Мы ждали судейского вердикта как манны небесной. И она пришла. 12-7 победил Лебзяк. Он впервые чемпион мира, когда в это верил только он сам! Это была больше, чем победа. Это был разрыв собственной традиции. Многие люди могут победить любого человека, но преодолеть долгую черную полосу – нет. Лебзяк был избранным.
Тут же нарисовалось множество людей, которые «всегда это знали». Где они были, когда так нужны были Александру? Но все-таки верящие в него люди были, хотя и в меньшем количестве, чем казалось. На чемпионат Александр поехал. Кто-то решил дать ему последний шанс. Один, Лебзяк, был за всех, но и все, его тренеры в первую очередь, были за одного. Этого не стоит забывать.
На победной волне он выиграл чемпионаты Европы 1998 и 2000 годов. Теперь осталась только Олимпиада. Его третья Олимпиада. У абсолютного большинства бывает только одна Олимпиада, удачная или, гораздо чаще, неудачная, а тут Лебзяку уже 31 год. Большинство, когда он начинал, ходило в школу, и вот теперь он вместе с ними? От этого с ума можно сойти.
В первых боях Лебзяк одержал досрочные победы над сенегальцем Эль Хаджи Джибрилом и австралийцем Дэнни Грином, между прочим, в будущем чемпионом мира среди профессионалов. Против Лебзяка он не продержался и четырех раундов, которые тогда дрались. В третьем бою Александр встретился с французом Джоном Дови. Он одержал победу со счетом 13-11, но судьи здесь явно ошиблись не в его пользу.
Лебзяк вел бой без труда, где-то послал соперника в нокдаун. На экране в ответ на это… французу пришло сначала одно очко, а потом, как бы подумав, второе. Все действительно так и было. Побывав в нокдауне, француз получил два очка! Наверное, за доблесть, которую выражало его растерянное лицо. Ну, или еще за что-нибудь.
Потом Александр, кстати, бесспорный капитан нашей команды, все выправил. Победил, как надо, даже с учетом подаренных французу очков, но осталось неясно, чем судьи смотрят бои.
Однако это был последний момент, когда они, то есть, судьи, что-то могли сделать. Ни в полуфинале Сергей Михайлов из Узбекистана, ни чех Рудольф Край в финале ничего не могли поделать ни с каким судейством. Лебзяк громил их беспощадно. В результате он стал олимпийским чемпионом.
Как просто это я сейчас сказал. Олимпийский чемпион. Два слова. А за ними восемь лет бесконечной веры в себя. Веры, которая включает и всех нас. Я знаю ни одного, ни двух и ни трех человек, которых Лебзяк на самом деле вдохновил. Они не стали олимпийскими чемпионами, они и не пытались, но они добились своих, вполне человеческих, успехов. Они занимались немного боксом, знали, через что прошел Лебзяк. И в самый ответственный момент они себя спросили: если он смог, то почему не смогу я? И они смогли. Один из этих людей сейчас заканчивает эту статью.
Так что Александр Лебзяк – действительно боксер народного единства. Он дал нам силы, когда их больше неоткуда было брать.