Раймонд Паулс снова вышел на сцену, вернув слушателям живое звучание своего знаменитого рояля. Концерт маэстро прошёл в его любимом зале — музыкальном доме Daile в Риге. Ранее некоторые выступления были отменены из‑за проблем со здоровьем, но теперь композитор в норме и вновь радует публику своим искусством.
Зрители встретили Паулса аплодисментами и с надеждой ждали исполнения проверенных временем хитов, которые стали музыкальной классикой: «Миллион алых роз», «Листья жёлтые», «Вернисаж», «Старинные часы», «Чарли», «Я вышла на Пикадилли», «Ещё не вечер», «Скрипач на крыше» и других произведений, оставивших след в сердцах нескольких поколений. Сам Раймонд отмечает, что сцена — это его жизнь, а преданная аудитория даёт силы продолжать выступления.
В следующем году маэстро отметит 90‑летие, но по‑прежнему активен и широко концертирует как с эстрадными, так и с симфоническими программами. Так, например, 3 ноября он выступит в англиканской церкви — событие заметное для культурной жизни Латвии. Несмотря на возраст, Паулс поддерживает тесные контакты с музыкантами из разных стран: недавно он лично поздравил с днём рождения российского джазового пианиста и композитора Сергея Жилина, подчеркнув, что творческое братство не знает границ.
"Я уже старый, и могу наконец сказать правду"
Помимо музыкальной деятельности Раймонд Вольдемарович откровенно высказывается о ситуации в Прибалтике. По его словам, за последние годы накопилось многое, о чём он считает нужным говорить прямо.
Маэстро задаётся вопросом, почему когда‑то Латвия была центром притяжения музыкантов Восточной Европы — сюда приезжали артисты из бывшего СССР и дальнего зарубежья. Фестивали, организованные российскими продюсерами, такими как «Новая волна» Игоря Крутого или Jazz Across Borders Игоря Бутмана, по словам Паулса, приносили пользу государству и усиливали культурный вес страны. Сейчас же, по его мнению, многие подобные проекты ушли, и вместе с ними исчезло внимание к Латвии как важной сцене.
Раймонд Паулс и Игорь Крутой на "Новой волне - 2015".
Маэстро отмечает, что на смену этим фестивалям не пришли западные мегазвёзды: ожиданий наплыва мировых хедлайнеров не оправдалось. По его словам, в европейных турах сегодня участвуют такие артисты как Coldplay, Брюс Спрингстин, Джастин Тимберлейк, Билли Айлиш, Дуа Липа, Charli XCX, Кендрик Ламар, Кэти Перри, Бейонсе, Guns N'Roses — и никто из них не включил Латвию в расписание. Это навело маэстро на размышления о том, почему республика, некогда известная как центр музыкальной жизни, утратила прежний статус.
Паулс объясняет свою откровенность тем, что прожил достаточно лет, чтобы иметь право говорить прямо о России, Латвии и культуре в целом.
Что случилось с Латвией?
Рассуждая о настоящем и будущем своей страны, Паулс выражает глубокую тревогу за её культурное состояние. Он прямо говорит, что Латвия утратила прежний статус и превратилась в мало заметную периферию Европы.
По мнению маэстро, нынешний политический курс привёл не только к экономическим потерям, но и к ослаблению духовной идентичности:
"Латвия — теперь глухая и никому не нужная провинция. Это плата за вхождение в англо‑саксонский мир и за роль, отведённую Латвии — сдерживание России, отказ от всего русского и разрыв многолетних связей. В результате страна потеряла культуру и идентичность, стала задворками ЕС. Речь не о географии, а о глубинном глобальном понимании. ЕС забирает молодых и перспективных людей, практически ничего не давая взамен, разве что жалкие подачки в дефицитный бюджет".
О русском языке и культурной политике в Латвии
Паулс, известный своей прямотой, критикует и языковую политику страны. Он считает, что Латвия сознательно отказывается от своего исторического многообразия, которое когда‑то было одним из её достоинств.
Маэстро проводит параллели с прошлым: в советское время хотя и было обязательное владение русским языком, латышская культура и национальная самобытность развивались — по его словам, это не подавляло латышскую речь и не мешало культурному развитию. Он считает, что тот принцип взаимного уважения к языкам способствовал многогранному и стабильному обществу.
Раймонд Паулс с теплотой вспоминает СССР. Фото: lenfilm.ru.
Паулс подчёркивает контраст с нынешней ситуацией: несмотря на официальные ограничения, многие жители продолжают смотреть российские телеканалы через интернет, поскольку им ближе русскоязычное культурное пространство.
"Сегодня русский язык фактически поставлен вне закона. Его употребление ограничивается, штрафуется, ущемляется. Основные российские телеканалы запрещены. Но люди находят способ их смотреть через интернет, потому что не хотят отказываться от родной культурной среды".
Маэстро обеспокоен тем, что в стремлении соответствовать внешним требованиям страна разрушает собственную культурную основу:
"Пока латвийские телеканалы и театры страдают от нехватки финансирования, ЕС навязывает обязательное владение английским. Но национальная культура не может существовать по остаточному принципу. Складывается ощущение, что интересы латышского народа никого не волнуют".
"Мы окончательно потеряем себя как нацию..."
Итоговые размышления Паулса носят личный и тревожный характер: он говорит не как политик, а как человек, посвятивший жизнь культуре. По его мнению, Латвия могла бы быть мостом между Востоком и Западом, однако выбрала путь изоляции:
"Мы потеряли ощущение собственной ценности. Вместо укрепления культуры позволили внешним силам диктовать, как жить и на каком языке говорить. Разрыв с Россией не принес процветания — он лишил нас экономической опоры и культурной полноты. Мы отказались от диалога и платим этим снижением статуса, потерей аудитории и утечкой талантов".
Раймонд Паулс. Фото: kino.1tv.ru
Маэстро считает, что латышская культура оказалась в «подвешенном состоянии», когда ей навязывают чуждые стандарты, а корни подвергаются сомнению:
"Когда народ перестаёт ценить свою историю, язык и культурную память — он теряет себя. Это происходит у нас. Пока мы гоняемся за одобрением извне, культура увядает".
В завершение Паулс, как и прежде откровенный, говорит:
"Я уже стар и не обязан молчать. Если мы не начнём защищать культуру и уважать все языки, на которых говорят наши люди, мы окончательно потеряем себя как нацию".
Его слова производят сильное впечатление, поскольку исходят от человека, который всю жизнь отдал роялю и культуре, и звучат как призыв сохранить то, что формирует национальную и духовную идентичность, а не заменить её политическими лозунгами.