А вы знаете, что американцы тоже тоскуют по "добрым старым временам"? Нет, вовсе не по тем, где "как я сказал, так и будет!" и бамс кулаком по столу и в салун, пить виски. И даже не о законах Джима Кроу (это про то, что чернокожие должны знать свое место и прочая расовая сегрегация). И даже не по золотой лихорадке. Они тоскуют по доверию между соседями и временем, когда лучшим твоим капиталом была твоя репутация, а сколько серебряных долларов было в кармане - на это смотрели потом, во вторую, если не третью очередь.
Ну, по крайней мере они в это верят. И даже находят тому подтверждения, вроде той истории о маленькой девочке, которую родители послали бабушке почтой.
Вы наверное помните это фото, гуляющее по просторам интернета:
и другие подобные.
Так вот, я нашла статью, где объясняются причины подобных прецедентов и та проблема, с которой пытались справиться "нерадивые" на наш, современный взгляд, родители. Американскую и, естественно, англоязычную. И этот взгляд с другой стороны многое объясняет.
Итак.
В 1914 году четырехлетнюю девочку отправили бабушке по почте - и тогда это было совершенно законно.
Ее звали Шарлотта Мэй Пирсторфф, хотя все называли ее просто Мэй. Она жила в Грэнджвилле, штат Айдахо, маленьком горном городке, где все знали всех, а ее бабушка жила в 73 милях от Льюистона, который находился на другом конце страны.
Родители Мэй хотели отправить ее в гости к бабушке, но возникла проблема: билеты на поезд стоили слишком дорого. Детский проезд мог обойтись в несколько долларов - деньги, которые сельская семья Айдахо не могла взять, и вот так просто выложить за билет.
Тогда у отца Мэй появилась идея.
В 1913 году была запущена система U.S. Parcel Post, которая революционизировала то, как американцы отправляли посылки. Посылать можно почти что угодно: цыплят, яйца, даже суточных птенцов. Правила были просты: если отправляемая посылка весит меньше 50 фунтов и подходит под правила, то её можно отправить почтой.
А технически маленький ребенок как раз и весил менее 50 фунтов.
Отец Мэй пошел на почту и спросил почтмейстера: "Можно ли дочь отправить по почте?" "
Почтмейстер еще раз проверил правила. Не было ничего явно запрещающего это. Детей в правилах вообще не упоминали. А Мэй весила как раз чуть меньше 50 фунтов, и могла квалифицироваться как посылка по "цыплячьему тарифу".
19 февраля 1914 года родители Мэй одели ее в лучшее пальто, прикрепили к нему почтовые марки на 53 цента и отвезли на вокзал.
Мэй не бросили в почтовый мешок и не заперли в ящик. Она ехала в почтовом вагоне рядом с почтовыми пакетами, за ней присматривал друг ее родителей - почтальон Леонард Мочел, который совершал то же самое путешествие. Она удобно сидела, вероятно, пребывая в восторге от приключения, когда поезд проплыл через горы Айдахо в сторону Льюистона.
Когда она приехала, почтовый клерк доставил ее прямо в объятия бабушки, как и любую другую драгоценную посылку.
Местная газета пронюхала историю и с восторгом запустила ее. Скоро газеты по всей стране подхватили эту историю. Американцы были очарованы изобретательностью и абсурдностью всего этого. Фотография Мэй была сделана с почтовым клерком, и она стала одним из самых знаковых изображений Америки начала XX века.
И Мэй была совсем не одинока.
Как только про эту возможность стало известно, другие семьи попробовали это. Шестилетний мальчик был отправлен по почте в 225 миль через Монтану. Еще один ребенок отправился по почте в гости к родственникам. Родители рассматривали это как умное решение: безопасное, недорогое и под наблюдением доверенных почтальонов, которые зачастую были друзьями или соседями бедных, но изобретательных родителей.
Но почтовая служба быстро поняла, что у них проблема.
В 1915 году издали новые правила, разъясняющие, что человека нельзя отправлять по почте. К 1920 году пересылка чад была запрещена. Мэй Пьерсторфф и горстка других "посылаемых детей" стали причудливым казусом в истории почты США.
Но вот что делает эту историю большим, чем просто странный исторический факт: он раскрывает нечто глубокое об Америке начала XX века, особенно о сельской Америке.
В 1914 году почтовая служба была не какой-то далекой бюрократией. Почтальоном был твой сосед. Почтальон, который ехал в поезде с Мэй, не был незнакомцем в форме; он был Леонард Мохель, которого родители Мэй знали и ему доверяли. Почтмейстер не был безликим чиновником правительства - он был частью сообщества.
Люди доверяли почтовой службе так же, как ты доверяешь другу, который может подвезти ребенка в школу. Потому что часто именно такими были работники почты - друзья, соседи, люди, которые выросли с тобой в одном городе и видели бабушку Мэй в церкви в воскресенье.
Это не было пренебрежением или отчаянием. Это было сообщество.
Родители Мэй не отправили её почтой, потому что им было все равно. Они отправили дочку почтой, потому что знали, что Леонард за ней присмотрит, знали, что система будет работать, знали, что их дочь доедет в целости и сохранности. Это было творческое решение проблем, порожденное доверием и сплоченными социальными связями.
Сравните это с сегодняшним днем.
У нас есть ночная доставка, GPS отслеживание, и мы можем быть на видеосвязи с людьми на другом конце света. Но мы бы не доверили службе доставки присматривать за нашим ребенком и пяти минут, не говоря уже о путешествии на огромное расстояние. Не потому, что службы доставки менее безопасны, а потому, что мы потеряли чувство взаимосвязанного сообщества, где все учреждения состояли из соседей, которых вы знали по имени.
Путешествие Мэй Пирсторфф стало возможным только в тот момент, когда правительство, сообщество и семья совпали настолько, что послать дочку почтой имело смысл.
Есть всё же что-то прекрасное в этом уровне доверия.
Мэй выросла и прожила долгую нормальную жизнь. Она вышла замуж, родила детей и стала чем-то местной знаменитости. Она рассказывала историю с улыбкой, всегда подчеркивая, что находилась в полной безопасности, совершенно комфортно, и она была рада такой возможности побывать у бабушки.
Фотография маленькой Мэй в пальто с прикрепленными к нему марками стала мемом - перепечатанная в учебниках истории, распространенная в раннем интернете, а потом завирусившись в социальных сетях. Смешно, да. Но и трогательно.
Потому что под абсурдом стоит история о том, как любовь находит себе дорогу.
Родители Мэй не могли позволить себе билет на поезд, поэтому они нашли другой путь. Они доверяли своему сообществу, использовали доступные им системы и убедились, что их дочь обняла бабушку. Это не провал воспитания - это и есть воспитание.
В 2025 году мы шутим про "доставку в один день" и жалуемся, когда Amazon берет ещё один дополнительный день. Но мы также потеряли то, что было у семьи Мэй: уверенность в том, что люди, ответственные за доставку ценного, действительно заботились о том, что они несут.
Мэй Пирсторфф была не просто пакетом. Она была маленькой девочкой, которую любили родители, доверяла заботе знавших ее людей и благополучно доставлена к бабушке на ручки.
В эпоху автоматизированных систем и анонимных транзакций в этом есть что-то почти магическое.
Иногда любовь действительно путешествует в удивительных пакетах. А иногда самые важные доставки - это те, которые происходят с объятиями в конце.
(с) Unsolved Mysteries & Natural Wonder Facts
******
Вот такой американский взгляд на прошлое. Может быть наивный. Но у меня, выросшей в московском дворе, где все знали всех, родители моги оставить детей гулять во дворе, а сами уйти в магазин или даже в кино в полной уверенности в том, что если чадо расквасит коленку - её будет кому промыть, намазать йодом и забинтовать. Когда пришедшим с тобой из школы одноклассникам наливали супу и вы садились делать уроки. Когда звонок мамы приятеля в дверь с вопросом "мой не у вас?" - был обычным делом.
Сейчас принято бояться за детей, бояться детей и вообще не доверять никому и ничему. Но безопасности это не добавляет. Ни нам, ни американцам, никому. Поэтому, быть может, с такой ностальгией люди оглядываются назад... На времена, когда деревья были большими, а соседи знали друг друга поколениями.
НепоДзензурное традиционно тут:
https://vk.com/public199851025
или тут
https://old-venefica.livejournal.com/
Сарказм в уксусе, йад с перцем, окололитературные изыскания и прочие деликатесы, взращенные на отечественных реалиях