В воспоминаниях Андрея Гусакова
01.11.2025 г.
Андрей живет в Санкт-Петербурге и в 90-х был музыкантом, благодаря чему познакомился с Мишей Горшеневым, с которым оказалось много общего. Сейчас Андрей ведет канал в дзене Кальсоны Питерского рока, где делится своими воспоминаниями о той эпохе, которая безвозвратно ушла. А мы с благодарностью публикуем его воспоминания о Михаиле Горшеневе в виде небольшого интервью.
1.Расскажите, пожалуйста, если помните, как произошло ваше знакомство с Михаилом Горшеневым и группой Король и шут?
Первый раз мы увиделись, на каком-то неформальном концерте, нечто среднее между репетицией и квартирником, в районе улицы Седова, в помещении больше похожем на склад магазина. Помню в углах стопки паллет беспощадно не вписывались в музыкальную феерию.
Это было осенью 1993-го, приятель из нашего техникума сказал, что будет крутой сэйшн в стиле фэнтези. Я его обожаю, мы сами в Питере основали первый фэнтези-панк проект, поэтому пропустить событие никак не мог. Вместо ожидаемого метала в стиле Manowar и Running Wild я обнаружил там, кроме прочих «Сказы леса» (название условное: это уже не были «Барабасы», но и до «NORD FOLKS» со Старковым было ещё далеко) и «Король и шут».
Было около 30 человек, обстановка неформальная. После концерта, приятель познакомил с меня со «Сказочным» басистом «Отто» и молодым Мишей Горшенёвым. Андрюха Князев к этому времени куда-то вышел. Любовь к ведьмам, троллям-гномом до жути в текстах нас сразу сплотила, тем более, что мы тоже панки. Мы тоже пели свои песни на два голоса (мой брат - близнец), и что самое важное все наши песни, как и песни Короля и Шута, это песни-истории. Мы выпили за встречу, панк-рок и разошлись.
2.Возможно помните свое первое впечатление о Михаиле?
Сложно было составить законченный портрет, тем более, что сразу нашли общую тему, которая затмила собой остальное. Спорили, кричали, перебивали друг-друга, но при этом не переходили границы. Мне тогда показалось, что Миха слишком самокритичен. Но в целом, я увидел воодушевлённого, открытого человека, ещё не уставшего от самого себя. Это когда ты уверен в своих силах, но при этом раздираем внутренними противоречиями.
Мы, панки, легко узнаём своих по неуёмному желанию отвесить этому миру полновесного пинка под зад. У Миши такое желание явно присутствовало, но при этом оно не перерастало в известные всем формы музыкального протеста, свойственного панк-року. И сразу было понятно, что у него какой-то иной путь, не лучший чем у всех остальных, просто другой, свой.
3.Каким он запомнился в общении с вами? Резкий? Открытый? Дружелюбный? Эмоциональный? Закрытый? Возможно, в принципе, не особенно любил общаться? Каким был чаще всего?
Он был разным, и в этом была вся прелесть. Но в этой разности, он был цельным, если грустил, то так грустил, что дальше ехать некуда. А если веселился – то тоже на полную. Грустным я видел его редко, скорее задумчивым. Он выглядел при этом как главной герой из «Невесты палача».
Не могу сказать, что он не любил общения, просто были моменты, когда к нему лучше не подходить, и он всем своим видом это демонстрировал. Он мог за секунду из доброгодушного парня превратиться в машину смерти, это хорошо должны помнить те, кто пытался его доставать.
Один раз наш словесный дружеский спор, за секунду перерос в физическую борьбу, где преимущество и инициатива было у Михи. Через пару минут мы уже допивали пиво. Когда я недоуменно спросил, что это сейчас было, он грустно сказал только: «Достали б..я». Кто и как его достал я не выяснял. Чаще всего он был беззаботным и свободным, мы общались с ним с 93-го по 97-й, и с 99-го по 2002-й., и в девяностых это было действительно так.
4. Можно ли сказать, что Михаил был добрым человеком? Почему?
Все ненавидят всех в театре, в кино, и на музыкальном Олимпе тоже, но Миху это не интересовало. Он не понимал зачем это всё. Он был большим ребенком, и любил таких, какой он сам. Да, временами это был очень-преочень капризный ребенок, но дети сами по себе добрые.
Но вот всё «взрослое», всё что есть в Большом мире, он как и мы презирал: серьёзность, деловитость, напористость, лицемерие, успешность. Он всегда хотел уйти, уйти в театр свой. По-своему простой, где-то детский, где образы воспринимаются как глазами ребенка. Он был добрым, даже когда был злым. И даже когда ему нужно было стать злодеем, он злодействовал по-честному. Слабые не любят слабых, слабого может любить только сильный, поэтому Миха был добрым.
5. Если бы у вас была сейчас возможность задать Михаилу вопрос, что бы вы спросили?
Спросил бы о том, каким достижением в жизни он больше всего гордится. По его мнению, какой след, он оставил в сердцах людей? Что сделало его бессмертным: песни, театр, образ, позиция, эрудиция и т.д.? Что он считает самым важным в панке и в людях, которые его исполняют? Ну и конечно, мог ли у него в жизни быть другой путь и знал ли он про это.
6. Нравилась/нравится ли вам музыка группы? - Посещали концерты группы? - Помните свои впечатления от посещений? Да, в девяностые посещал регулярно, тем более, что иногда приходилось играть на одной сцене. Пару раз помогал с проведением концертов как бесплатный такелажник. На часть концертов Миха выкупал билеты и дарил их нам. Это были отдельные мероприятия, те, где он нас знакомил с журналистами.
Самым крутым выступлением группы я считаю их сэт в Александровском саду, в 2000-м. Такой энергетики как от Миши, так и от Андрея, я, не видел на крытых площадках. Впечатления всегда очень яркие, мощные, но какие-то добрые. Конечно, без мордобоя никуда, но всё это отходило на второй план.
Мне нравились песни Короля и Шута, Миша с удовольствием слушал наши, если мы ему их показывали. Самой лучшей песней группы, исключительно для себя, я считаю "Панику в селе", могу слушать её часами.
Творчество группы после 2001-го года я уже не слушал. Сейчас эта музыка скорее нравится моим детям. Старшая дочь с удовольствием рисует комиксы в стиле КиШ и пишет хоррор-тексты. Хотя наследие группы я никогда не откажусь вспомнить, как и свою молодость.
7. Есть что-то такое, что запомнилось больше всего?
Много было разного и безобразного. Летом 94-го нам оказалось по пути. Миха ехал в "Крупу", бес знает зачем, там уже года два никаких концертов не было. Шли пешком от метро, в мае, заправлялись пивом где только можно. Я и брат шли в лабораторию техникума, она была в промзоне. Миха решил срезать путь вместе с нами, ну и нанести визит ближайшим кустам.
Производственная галерея над заводом привлекла наше внимание. На ней кто-то оставил пустые ведра, прикрытые брезентом, и торчащую из этого швабру. Танк на мосту! - решили мы. А когда русский панк видит вражеский танк - он просто обязан его сжечь.
Мы учились на химика, в лаборатории никого не было, но был жидкий азот. Ракеты из емкостей с азотом летают страшно и далеко. Соорудив втроём систему залпового огня, мы жахнули, конечно всё мимо. Сдав тетради, мы двинулись провожать Миху. Тот внезапно попросил у нас учебник по химии. Минут пять он скользил пальцами по таблице Менделеева беззвучно шевеля губами. Потом улыбнулся и вернул книгу.
На площади Бехтерева он попросил гитару, которую мы всегда таскали с собой. Зная Миху, можно было уже смеяться. Мощно пробренчав до боли знакомый всем проигрыш, он вдруг заорал на всю площадь: "Белый фтор, серый йод, на растрескавшейся земле..» , и что-то ещё про «танки в дорожной петле». Делал он это с таким важным видом, что мы не знали, как разогнуться из корч. Потом он сказал, что «химия – это ваще» и ему она понравилась.
8. Может быть, вспомните о чем общались, какие темы Михаил любил обсуждать?
У нас в музыке направления совпадали - у него хоррор-панк, а нас фэнтези-панк, бывало спорили по этому поводу до хрипоты. Но я к нему в друзья не лез, и он в наши дела тоже. Это важно, мы просто не успели выбесить и достать друг друга. А потом общение само собой прекратилось - у каждого началась другая и новая жизнь
Мы чаще всего общались на нейтральные темы. Например, в начале девяностых он не понимал и не принимал Летова, и по этому предмету у нас кипели самые страшные бои. Позже он конечно изменил своё мнение, но спор есть спор. Странно, но про Михины музыкальные вкусы я ни разу не спрашивал. Не модно было тогда это среди музыкантов, как и фото совместные. Вроде он один раз мне ответил, но названия этих групп или песен мне ничего не дали.
Помню с братом помогали организовывать летний опен-эйр в 2000 (?)-м году, и за кулисами, я оценил Мишкины познания в истории и культуре. Гитарист одной из групп (хороший парень, не стану называть), хлебнув лишнего стал разворачивать дискуссию о том, у какой из неформальных группировок самые глубокие корни. В его изложении это были скины, и проскочив на ходу историю всех рейхов он углубился в средние века, мифологию и закончил Валгаллой.
Тут подошёл Михон и довольно учтиво но жёстко стал уничтожать позиции оппонента очень увесистыми контраргументами. Я потерял нить изложения и углубился в поглощение пива. Из транса вывели Мишкины крики: «Да какие б…ть руны? Какие нах викинги? Ты чё? Ты Бакунина Читал? Ты про Кропоткина знаешь?». Дальше последовали тесты на знание истории с непереводимой игрой слов: «Ты долбо..б, в тысяча таком-то году, что случилось?».
До какой степени распространялась широта горшенёвскихпознаний я судить не берусь – в этих предметах я не силён. Но в заявляемых Мишей тезисах я чувствовал систему - логически законченную последовательность гипотез и аргументов.
9. Общались с другими музыкантами из группы Король и шут?
Можете что-то вспомнить? С Андреем раза три виделись, привет-пока, общих тем у нас не было. Зато были с Поручиком. Я был ударник, он ударник, общались тесно по музыке. После армии я жил в Кировске, где он родился. Перед уходом мы продали и раздали свои инструменты. Свои барабаны я выкупил назад убитыми и нужно было прикупить к ним какой-то ЗИП, а это была проблема. Я позвонил Саше, и он мне помог достать что-то.
Потом в начале 2001 (?)-го, вечером меня кто-то окликнул у ларьков на Бульваре Партизанской Славы. Это был Саня, который был в Кировске проездом. Он стал спрашивать почему не видит меня на сцене, а мне сказать было нечего, наш последний состав уже развалился. Весной этого же года я чуть было не убил его. Я увидел его спину в узком проходе между пятиэтажками. Он шёл от меня вместе к каким-то мужиком, метрах в двухстах.
Тут я услышал характерный звук, когда с крыши срывается лёд и заорал: «Стой!!!!!». До сих пор я себя всё спрашиваю, какой же я дебил, если думал, что могу дать оценку полёта этой глыбы, даже не видя дистанцию Саниного движения. Собственно, если он бы меня услышал и остановился, у группы «Король и Шут» был бы новый барабанщик. Поручик благополучно вышел из прохода, глыба упала сзади, в метре от него, а он этого даже не заметил.
Еще раз выражаем огромную благодарность Андрею за его бесценные воспоминания и за то, что согласился поделиться с нами.
*все фото в статье носят иллюстративный характер