Евгения Евстигнеева еще при жизни называли символом «Современника», живым воплощением театральной эпохи шестидесятых. Но что скрывалось за признанием и славой?
Перед тем как начать читать, кликните по этой ссылке и подпишитесь на канал Max, где только кино без желтизны и прочей шелухи, без которой сегодня невозможно творить в Дзен. А еще вас ждут любимые тесты.
Ну а теперь...о закулисье Евстигнеева.
Любовь наперекор
Жизнь Евстигнеева в Москве началась с бурного романа. Его избранницей стала Галина Волчек — девушка из столичной богемы и дочь знаменитого оператора Бориса Волчека. Для отца этот союз был немыслим: провинциал из Горького и его утончённая дочь — «ужасный мезальянс».
Но Галина проявила характер: ушла из родительской квартиры к Евстигнееву, и вскоре пара поженилась. Именно Волчек первой поняла масштаб таланта актера. Благодаря ей Евстигнеев получил признание в театре и первые роли в кино. Их семья была непростой, но по-своему счастливой — пока в отношения не вмешалась другая женщина.
«Голый король»
Настоящий успех к Евстигнееву пришёл после премьеры спектакля «Голый король» по пьесе Евгения Шварца. Безусловно, этот путь не был устлан розами: в историю успеха сначала в мешалась цензура. В Москве спектакль запретили, и премьера состоялась на гастролях в Ленинграде: зрители буквально висели на люстрах — успех был грандиозный.
Какие последствия от успеха очень острой театральной постановки? «Современника» лишили помещения, отругали актеров, но афишу не сняли: шестидесятые были временем относительной свободы. И именно тогда Евстигнеев окончательно утвердился как один из ведущих актеров поколения.
Игра с властью
Несмотря на театральный усупех, кинематограф долго не принимал Евстигнеева. Он не был красавцем, не вписывался в образ «строителя коммунизма». Все изменилось, когда Элем Климов снял его в «Добро пожаловать, или посторонним вход воспрещен».
Зрители сразу увидели в герое Евстигнеева пародию на Хрущева — намек был слишком очевиден. Фильм едва не положили на полку, но вскоре после смещения Хрущева, ленту выпустили, и она стала хитом.
Следом последовали новые конфликты. В «Скверном анекдоте» по Достоевскому Евстигнеев сыграл царского генерала, но чиновники увидели в этом карикатуру на самих себя и запретили фильм. Он пролежал на полке несколько лет. Та же участь постигла картину «Бег», хотя позже режиссеры добились его выхода и триумфа.
Так Евстигнеев стал актером, который всегда шел по лезвию цензурного ножа.
Лилия Журкина
Во время расцвета карьеры в жизни актера появилась молодая актриса Лилия Журкина. Волчек долго не верила слухам, пока сама не застала их вместе на съемках фильма «Строится мост». Это был конец.
Евстигнеев признался во всем, но прощения не получил. Волчек ушла навсегда, а актер, по словам близких, так и не смог простить себе этот разрыв.
Брак с Журкиной оказался недолгим. Она не выдержала ярлыка «жены гения»: роли не шли, а жизнь закончилась трагически и рано. Евстигнеев будто разменял судьбу — талант и сценическую силу на личное одиночество.
Ирина Цывина
После смерти Журкиной Евстигнеев почти сразу начал отношения со студенткой Ириной Цывиной, которая была моложе его более чем на тридцать лет. Он помогал ей в профессии, снимал в фильмах, водил в театр — и это вызывало раздражение коллег, особенно Олега Ефремова.
Этот брак стал предметом пересудов и ревности, но для самого Евстигнеева, кажется, был попыткой снова почувствовать жизнь.
Разрыв с МХАТом
В конце 1980-х Евстигнеев пережил несколько инфарктов и попросил Ефремова уменьшить сценическую нагрузку. Но вместо поддержки услышал холодное:
«Если не можешь играть — уходи».
Он положил заявление об уходе на стол в тот же день. Ефремов потом просил вернуться, но Евстигнеев был непреклонен. Так закончилась его долгая история с театром, которому он отдал душу.
В фильме «Зимний вечер в Гаграх» Евстигнеев сыграл пожилого артиста, страдающего от проблем с сердцем. Роль оказалась пророческой: вскоре сердце подвело и самого актера. Ему было всего 66 лет....
Вместо эпилога
Жизнь Евгения Евстигнеева — это драма в трех актах: театр, кино и любовь. Он жил страстно, рисковал, не умел быть «удобным» и потому оставил след, который не стереть. Его гений сиял даже в скандалах — и, может быть, именно в этом заключалась подлинная правда о нем.
Не так ли?