Древнеримский моряк Секст Конгений Вер однажды пересек Атлантический океан. Конечно, не в прямом смысле и не по своей воле, просто могильную плиту с именем этого человека обнаружили, когда расчищали листву на заднем дворе одного из особняков в Новом Орлеане.
Даниэллу Санторо, владелицу дома, находка очень обеспокоила – она в надпись на плите не всматривалась, к тому же латынью не владела, поэтому подумала, что наткнулась на следы старого кладбища, которое было где-то в этих местах лет 100 назад. Но археологи, изучившие камень, заявили, что копать надо глубже, причем сильно глубже – надгробие как минимум раз в 20 старше и к Америке никакого отношения не имеет.
На плите хорошо сохранилась надпись, рассказывающая, кто ее истинный владелец:
D(is) M(anibus)/S(e)x(to) Congenio Vero/mi(liti) cl(assis) p(raetoriae) Mi(senensis) natio(ne) Bes(so)/vixit an(nis) XLII mi(litavit) an(nis)/XXII, Tutela ((triere)) Asc(l)epio/fece(runt) Atilius Carus/et Vettius Longi/nus heredes/b(ene) m(erenti)
«Духам умерших Секста Конгения Вера, солдата преторианского флота Мизенского, из племени бессов, (который) прожил 42 года (и) прослужил 22 года на войне на триреме «Асклепий». Атилий Кар и Веттий Лонгин, его наследники, сделали (это) для него достойным»
Позднее выяснилось, что плиту привез из Италии один из прежних владельцев дома. Во время Второй мировой войны сержант Чарльз Пэддок-младший служил на Апеннинах, где познакомился с будущей женой, которую впоследствии забрал на родину – в Новый Орлеан. Но не одну, а вместе с частичкой Секста Конгения Вера - в виде могильной плиты. Как говорится, на память. На протяжении десятилетий эта частичка украшала уголок американского сада и в то же время числилась как один из пропавших экспонатов Национального археологического музея Чивитавеккьи - древнего порта на Тирренском море в 56 километрах к северо-западу от Рима. Теперь же наверняка вернется в Италию.
Как именно надгробие попало к сержанту Чарльзу, мы вряд ли когда-нибудь узнаем (Чарльз умер в 1968-м) – может, он купил его у черного антиквара, а может и не купил. Всякое могло быть – война шла.