Маленькая Мишель бродила по парку и слушала, как сухие листья шелестят под ногами. В воздухе витал пряный запах корицы и печёной тыквы — где-то поблизости отмечали Тыквенный Спас. Но у Мишель на душе было горько и одиноко. Сестра днями и ночами пропадала в своей автомастерской и, казалось, совсем забыла про праздник.
Слёзка скатилась по её щеке и упала на пожухлые листья. Вдруг по земле повполз лёгкий серебристый туман. Он клубился, становился плотнее и наконец принял форму небольшого привидения. Но это привидение не было страшным – оно напоминало облачко с двумя добрыми глазками-изюминками.
– Привет! — прошелестело привидение. — Ты почему грустишь? В такой праздник!
Мишель от удивления перестала плакать.
– Я одна, — прошептала она.
– Вот и отлично! — обрадовалось привидение. — Меня зовут Пух, и я тоже один. Но это же можно исправить!
Оосенние листья у её ног подхватил весёлый, совсем не холодный вихрь. Мишель и Пух играли в прятки в лунном свете, и маленький призрак, конечно, всегда выигрывал, растворяясь в воздухе. А потом устроили пир — делились тыквенными сладостями и осенними яблоками, которые Пух забавно пытался «попробовать», пропуская их через свое туманное тельце.
Когда первые лучи солнца покрыли краешек неба лазурью, Пух стал прозрачнее.
– Мне пора, — грустно прошелестел он. — Я появляюсь только, когда кто-то очень грустит в Тыквенный Спас.
– Ты уйдёшь навсегда? — испугалась Мишель.
– Нет, — его голос уже звучал едва слышно. — Я буду жить в твоей памяти. И в каждой тыкве, которую ты попробуешь.
Он растаял, оставив после себя лишь тёплое чувство и маленькую серебристую капельку росы. Мишель больше не было грустно. Она знала, что чудеса случаются, стоит только в них поверить. И теперь Тыквенный Спас был её самым любимым праздником.