Когда я впервые увидел трейлер «Барби», подумал: «Ну вот, опять маркетинговая помпа. Розовый, гламур, парочка шуток про патриархат — и в кассу».
А вышел из кинотеатра с ощущением, будто мне аккуратно, но твёрдо постучали по внутреннему ребёнку — тому, что до сих пор боится быть «недостаточно хорошим».
Потому что «Барби» — это не фильм про куклу.
Это фильм про тот момент, когда ты понимаешь: идеал — это тюрьма. Даже если она розовая и с идеальными бровями.
В Барбиленде всё идеально:
— ноги всегда загорелые,
— улыбка — безупречна,
— даже депрессия выглядит эстетично (привет, сцена с «I’m just Ken» под закатом).
Но стоит Барби задать один простой вопрос — «А что, если я не идеальна?» — и весь мир начинает трещать по швам.
Потому что идеал не терпит сомнений. А человек — живёт ими.
И вот тут Гервиг делает гениальный ход:
она берёт символ потребительской культуры — куклу, которую миллионы девочек одевали, расчёсывали, заставляли «быть красивой» — и превращает её в зеркало для взрослых.
Мы все когда-то играли в «идеального себя».
— В школе — быть умным, но не выскочкой.
— На работе — быть уверенным, но не агрессивным.
— В отношениях — быть открытой, но не «слишком эмоциональной».
Знакомо?
Так вот: Барби — это мы, когда пытаемся впихнуть себя в рамки, нарисованные кем-то другим.
А Кен?
Кен — это все, кто думает, что его ценность зависит от того, кто рядом с ним. (Не будем называть имена… но вы знаете таких.)
И финал фильма — не про «и жили они долго и счастливо».
Он про то, что настоящая свобода начинается там, где заканчивается идеал.
Даже если вместо идеальных ног — варикоз,
вместо розового джипа — старый «Логан»,
а вместо вечной улыбки — честное «мне сегодня тяжело».
И это… чертовски красиво.
А вы после «Барби» хоть раз поймали себя на мысли: «А я-то чей идеал ношу?»
Делитесь в комментариях — обещаю, даже Велес не осудит. Хотя, возможно, предложит вам деревянную куклу вместо пластиковой. Она, говорят, дышит лучше.