В 2024 году Россия впервые за последние годы догнала Великобританию по числу долларовых миллиардеров и заняла четвёртое место в мировом рейтинге. Согласно отчёту «Billionaire Census 2025», в нашей стране теперь насчитывается 128 миллиардеров, чьё совокупное состояние достигло $457 млрд. Это на 8,5% больше, чем годом ранее, — в то время как население страны сталкивается с ростом цен, увеличением налогов, удорожанием ЖКХ и всё более ощутимыми последствиями санкций.
На фоне этой «успех-истории» для избранных выглядит особенно цинично заявление чиновников о «напряжённом бюджете», «необходимости жертв» и «временных трудностях». Но чьи жертвы? И чьи успехи?
Кто выигрывает от кризиса?
Мировое сообщество миллиардеров в 2024 году действительно обновило рекорд: 3508 человек, чьё состояние в сумме превысило $13,4 трлн. Однако в большинстве стран рост числа сверхбогатых сопровождается хотя бы формальным экономическим ростом, инвестициями в инфраструктуру или созданием рабочих мест. В России же всё иначе.
Здесь миллиардеры богатеют не вопреки кризису, а благодаря ему. Санкции, социальная и экономическая мобилизация, геополитическая изоляция — всё это создаёт уникальные условия для концентрации капитала в руках узкого круга лиц, связанных с государством, силовыми структурами или сырьевым сектором.
В условиях закрытого рынка и отсутствия реальной конкуренции возникает экономика военного времени по-русски: одни получают контракты на миллиарды, другие — монопольный доступ к ресурсам, третьи — льготы и «особые условия» за лояльность.
При этом обычные граждане вынуждены платить всё больше: за бензин, за еду, за лекарства, за коммунальные услуги. Инфляция не снижается, реальные доходы падают, а социальные обязательства государства сокращаются под предлогом «финансовой стабильности». Но стабильна ли эта стабильность — или она просто стабилизирует неравенство?
Система, настроенная на избранных
Рост числа миллиардеров в России — не результат рыночной конкуренции, а следствие государственно-олигархической модели, где успех определяется не предпринимательской смекалкой, а степенью приближения к власти. В условиях санкций и геополитического давления эта модель лишь ужесточилась: контроль над ключевыми активами перешёл в руки тех, кто готов выполнять политические задачи, а не развивать экономику.
Интересно, что единственные страны, где число миллиардеров сократилось в 2024 году — Индия и Бразилия. В этих государствах действуют относительно открытые рынки, демократические институты и — пусть и несовершенные — механизмы перераспределения. В России же, напротив, чем глубже кризис, тем выше концентрация богатства.
Это не просто «издержки системы» — это системная несправедливость, заложенная в саму архитектуру нынешней экономической модели. Пока одни получают миллиарды за поставки военного оборудования, строительство тыловых объектов или перепродажу импортозамещённых товаров, миллионы людей вынуждены выбирать между лекарствами и продуктами.
Вопрос национальной чести
Нельзя говорить о «великой державе», если её величие строится на контрасте между роскошью немногих и нищетой большинства. Нельзя призывать к «сплочению» и «жертвенности», если жертвуют только простые люди, а элита — только в риторике.
Россия может и должна быть богатой страной — но не для 128 человек, а для всех своих граждан. Если мы хотим быть по-настоящему сильными, нам нужна не экономика для избранных, а справедливая система, где успех измеряется не размером личного состояния, а вкладом в общее благо.
Пока же мы наблюдаем парадокс: страна воюет, беднеет, теряет будущее — но её миллиардеры становятся всё богаче. Это не патриотизм. Это предательство национальных интересов в пользу узкого клана.