Съемки «Трудно быть богом», новой экранизации Стругацких, завершены. Но Кинопоиск успел забросить Алексея Белякова в средневековый Арканар, чтобы он увидел, как «НМГ Студия» и Team Films снимают для Wink и НТВ самый обсуждаемый сериал следующего года.
Алексей Беляков
Журналист, писатель, сценарист
Взлохмаченный человек в мрачном средневековом плаще задумчиво курит. Выглядываю из машины: «Извините, а Арканар — это здесь?» — «Да! За угол сворачивайте, там все». За углом большой шатер, и другие средневековые люди болтают друг с другом, кто-то звонит по мобильному; это массовка. Подальше — белые вагончики для актеров, художника, режиссера и Сергея Безрукова, которого все здесь называют исключительно Сергей Витальевич. «Сергей Витальевич, как съемки?» — улыбается: «Грандиозно».
Безруков вообще немногословен: будет сериал, вот всё и увидите. Но зря мы, что ли, добирались в этот Арканар, спрятанный в Новой Москве в парке «Москино» среди полей, лесов и дачных поселков? «Москино» — эмбрион будущего московского Голливуда; места полно, возводи что угодно. Здесь уже отснят «Буратино», его итальянский город пока стоит, но вся жизнь кипит в Арканаре, где Средневековье в разгаре. Хотя не только Средневековье — внутри древнего города скрывается еще кое-что космическое.
На всякий случай напомню сюжет повести Стругацких, которая вышла еще в 1964 году — время романтики, Окуджавы и строительства коммунизма. На одной далекой планете существует цивилизация и королевство Арканар, пребывающее примерно в феодализме, на уровне земного XII века. Среди арканарцев действуют агенты-прогрессоры с Земли, наблюдая за процессами на средневековой планете. А творится черт знает что: орудуют серые штурмовики, которых возглавляет бывший неприметный чиновник дон Рэба, они уничтожают всех просвещенных. Главный персонаж Стругацких — дон Румата: он наш, он такой Штирлиц в этом немытом аду. Румата пытается спасти кого можно из приличных людей, но возможности его ограниченны: хоть он и видный аристократ по легенде, однако не имеет права менять исторические события и тем более применять оружие.
С этой историей и правами на «Трудно быть богом» к сценаристу Андрею Золотарёву пришел продюсер Теймур Джафаров. Золотарёв был счастлив: ведь это его любимая книга! Начали разминать идею. Фантастику братьев Стругацких кинематографисты обожают, во-первых, потому, что их тексты идеально годятся для переработки в сценарии; во-вторых, потому что они настоящие создатели миров: в их произведениях реальность всегда отдельная, интересная и яркая. Стругацкие — это и «Сталкер» Тарковского, и новогодние «Чародеи» (главное, чтобы костюмчик сидел). «Дни затмения» Сокурова — хоть и отдаленная, но экранизация «За миллиард лет до конца света». «Отель „У погибшего альпиниста“» имеет аж четыре киноверсии, сейчас снимают еще одну. Фёдор Бондарчук выпустил «Обитаемый остров» в 2008 году, а «Трудно быть богом» Алексея Германа стал фильмом-подвигом для всех причастных.
Читайте также
Джафаров с Золотарёвым решили делать сериал, однако повесть-первоисточник не такая уж продолжительная, если ее раскладывать на действия. «Сериал будет больше, объемнее, поэтому многое дописано», — объясняет сценарист. В целом фабула в нем такая же, как у Стругацких, однако Золотарёв все изрядно поменял, многое добавил, в том числе новых героев. Ему можно, потому что он сейчас один из корифеев сценарного цеха: писал «Сто лет тому вперед», «Слово пацана» и «Притяжение». Как полушутя сказал Лев Зулькарнаев: «В первую очередь вы будете смотреть произведение Золотарёва». Сам Зулькарнаев играет дона Тику, брата возлюбленной Руматы, и по ходу действия… Так, здесь лучше остановиться, иначе создатели направят к автору отряд серых штурмовиков, если выдать лишнее из сюжета. Дальше возник режиссер. «Когда я узнал, что такое затевается, — говорит Дмитрий Тюрин, — тут же побежал к продюсеру со словами „Хочу!“. Тот ответил: „Ну, я не зна-а-аю“. Я написал заявку, им понравилось». Тюрин вспоминает, что сперва планировали делать этаких «трех мушкетеров на другой планете», но все пошло не так. Нет, разумеется, приключения, драки, страдания, поиски — все это будет, но вся команда будто в унисон повторяет: сериал больше и шире, чем увлекательный экшен, там своя философия. «Трудно быть богом» уже наложил вечную печать на Тюрина — причем буквально.
Режиссер закатывает рукав и показывает татуировку: на плече — круглый символ, напоминающий древнеегипетский, и сверху написано: «Арканар».
Новомосковский Арканар впечатляет, особенно издалека. Стоит мрачная средневековая крепость, камни, башни, статуи рыцарей. Будто бы это уже где-то видел, но где? А нигде! Потому что мир Арканара создан почти что с нуля, и это все гений Пушкина. Григорий Пушкин — художник-постановщик (между прочим, кудрявый), сделавший мир, в котором выжженное пространство, в котором люди толком не моются, в котором тем не менее есть культура и письменность. Был создан целый арканарский язык со своим арканарским алфавитом, и режиссер даже подумывает начать сериал так, чтобы герои сперва говорили на арканарском.
«Мы сразу договорились о цветовой гамме, — объясняет художник по костюмам Варвара Авдюшко. — На этой планете нет зеленого цвета. Все такое выжженное, скрипящее на зубах». Внутри города есть пара чахлых деревьев — так вот они с фиолетовой листвой. Тюрин вообще к цвету придирчив: в фильме «Рубеж» 2017 года по его требованию раскрашивали вручную камни и землю — никаких этих «сделаем потом на компьютере».
Создатели «Трудно быть богом» решили, что не будут творить очевидное европейское Средневековье — у них скорее уклон в сторону Африки и Востока, не зря же натуру снимали в пустыне Ирана. В городе Язд нашли древнюю зороастрийскую башню — прямо готовый объект. Зороастрийцы в городе живут и сейчас, между прочим. «У меня глаза были на лбу постоянно в этом Язде, — рассказывает актер Фёдор Лавров. — Эти улицы, эти базары. И там уживаются мирно три религии: иудаизм, зороастризм, ислам». Лавров как раз играет того самого Рэбу, причем в эту средневековую воду ступает во второй раз: некогда ему довелось сниматься у Германа в его затяжном «Трудно быть богом», в мелкой роли, конечно. «От меня там в кадре осталось примерно шесть секунд, — усмехается Лавров. — Но зато была суровая школа Германа, великого мастера». Рэба у Золотарёва и Тюрина — уже большая роль, тут он грандиозный злодей. От его действий даже пострадал Сергей Витальевич — то есть герой Безрукова, дон Кондор, который тоже землянин. Но, опять же, без спойлеров.
Во время нашего визита Лавров выбежал к журналистам буквально на десять минут прямо в костюме. А когда повернулся, на его спине показались полукруглые линии, напоминавшие сложенные крылья насекомого или сочленения рака. «Да, вы это увидели! — радуется художница Авдюшко. — Спасибо! С лица вроде человек, но когда он поворачивается, то какое-то членистоногое». Всего костюмов для сериала было сделано около девятисот, и это колоссальная цифра. Когда актеры массовки собираются вместе, хочется заговорить с ними на арканарском. Тут всякий персонаж наряжен, будто он главный и на нем все внимание. Один благодушный арканарец рассказал мне, что ему выдали средневековые очки с теми же диоптриями, что у него. Так он после съемок в них и поехал домой, забыв снять. «Обычно как на костюмных проектах делают? — поясняет Авдюшко. — Шьют одежду на главных актеров, а остальное — аренда, чуть дошивают, меняют. Но мы придумали свой уникальный мир. И шили, и ткали все сами в разных мастерских по стране».
Эти костюмы чуть не пропали в Иране. Случилось все неожиданно: идут съемки, нормальная жара под сорок, все потеют, рабочий процесс. Вдруг начинается война с Израилем. Аэропорты закрыты, съемки останавливаются, куда бежать, что делать — ничего не понятно. «А там еще и алкоголь не продают!» — смеется Зулькарнаев. О том, как вывозили съемочную группу, мог бы снять отдельный экшен Фёдор Бондарчук, один из продюсеров проекта. Группу в итоге вывезли, но костюмы остались. «Месяц целый мы жили в напряжении. Восстанавливать — это же еще год работы!» — восклицает Авдюшко. Однако и костюмы спасли.
Кроме Безрукова, Зулькарнаева и Лаврова, в сериале снимаются Никита Кологривый, Виктория Исакова и сам Бондарчук.
Герой последнего — дон Куба, которого не было у Стругацких, и что это за дон — загадка. Сербская модель Нина Сеникар играет Джоан Синерс, влюбленную в дона Кондора руководительницу филиала Института экспериментальной истории на планете Кеплер. А возлюбленную дона Руматы — звезда «Цикад» и «Ландышей» Ирина Паутова. Румата высокий, крепкий и молодой — сербский актер Александар Радоичич, известный у нас разве что по фильму «Балканский рубеж». И решение это, кажется, очень верное: Румата должен быть пришельцем, в том числе для зрителей. К прессе Александар вышел с ссадиной на лбу, усмехнулся: «Это не режиссер меня так, это грим». Рассказал, что на первые съемки приехал в Москву, не зная русского. Сперва общение шло на английском, но уже в Иране начал понемногу говорить по-нашему. Оцените эту глобалистскую загогулину: актер-серб говорит на английском с русскими, снимаясь в Иране. На вопрос, будут ли его переозвучивать, Тюрин загадочно улыбается: «Есть кое-какие идеи». Александар признаётся, что до этих съемок не ездил верхом, не дрался на мечах, не лазал по стенам. И как, спрашиваю, получилось? «Да, — смеется. — Раз я живой». Роман Стругацких прочитал, когда уже позвали на съемки, но его сценарный герой сильно отличается от литературного. «Когда я стал думать над Руматой, мне помогла моя маленькая дочка. Мой персонаж в начале очень похож на ребенка, совсем неиспорченного».
Если долго бродить по Арканару, по всем этим коридорам и башням, то вдруг попадаешь на космическую станцию.
Как это обычно бывает, здесь все объекты для съемок собраны в одной точке: очень практично. Станции не было у Стругацких: на ней живут те, кто наблюдает за Арканаром, это вообще параллельная линия. Слегка напоминает «Солярис», что Пушкин, видимо, сделал намеренно — как тут не передать салют классику? Тюрин вообще признаётся, что они готовы к сравнениям: и с «Дюной», и с «Игрой престолов», и еще много с чем, благо фантастический кинематограф насоздавал миров и героев. «Можно вспомнить также „Кин-дза-дза!“ Данелии, — улыбается Тюрин. — И они тоже снимали в пустыне». Смешное здесь также будет, сообщает режиссер по секрету: нельзя все делать со средневековым, понимаешь, страданием.
Когда мы уже собираемся уезжать, за стенами Арканара выстраивается длинная очередь. Стоят друг за другом люди в серых плащах, шлемах, латах, с мечами. Выглядит так, будто они идут куда-то к месту казни. Что, спрашиваю, происходит? «Обед дают!» — отвечают арканарцы. На первое сегодня суп сербский со свининой — чтобы Румата себя чувствовал как дома.
