Людей, как специалистов из реальной экономики (производство и т.п.), массово переманивают в сектор услуг – курьеры, таксисты, работники сортировочных складов, дальнобойщики и т.п. Но, уже сейчас активно ведутся работы по их замене на ИИ, роботов, авто без водителя и т.п. Т.е. реальная экономика страдает и разрушается за счет оттока квалифицированных кадров. В т.ч. вынуждена решать вопросы по автоматизации и роботизации чтобы закрыть вакансии. Квалифицированные кадры на новых работах деградируют, и скоро они будет не нужны на своих новых работах, но многие из них не смогут вернуться на прежние места. А правильным ли мы путем идем, товарищи?
Есть мнение, что это не "путь", а стихийный процесс, движимый рыночной эффективностью, а не стратегическим планированием.
Почему это происходит:
1. Экономическая эффективность: Сектор услуг (логистика, доставка, такси) переживает бум благодаря цифровым платформам. Он предлагает более быстрые деньги и низкий порог входа. Для человека, которому срочно нужен доход, это рациональный выбор.
2. Технологический прогресс: Автоматизация — это объективный мировой тренд. Роботизация опасных, монотонных и тяжелых работ — это в целом благо (снижение травматизма, повышение производительности).
3. Удовлетворение спроса: Рост интернет-торговли породил гигантский спрос на курьеров и работников складов. Рынок просто заполнил эту нишу.
Однако не все так просто. Получается тройная технологическая ловушка, в которую попадают все ключевые участники процесса:
1. Для людей (специалистов): Ловушка сиюминутной выгоды и последующей ненужности. Они вынужденно бегут из «реальной экономики» в сектор услуг за более быстрыми и простыми деньгами, теряя при этом свою квалификацию. Вскоре их заменяют роботы, а вернуться к прежней сложной работе они уже не могут — навыки утрачены, а места заняты автоматами. Они становятся заложниками временного решения.
2. Для предприятий реального сектора: Ловушка кадрового голода и вынужденной преждевременной роботизации. Они страдают от оттока кадров и вынуждены срочно решать кадровый вопрос. У них нет времени и ресурсов на долгосрочное обучение новых специалистов, которые очень вероятно также уволятся и пойдут в таксисты и курьеры, поэтому одним из выходов является быстрая, но дорогостоящая автоматизация. Это не стратегическое развитие, а вынужденная мера, ведущая к огромным затратам и социальной напряженности. Альтернативой же будет закрытие предприятий или смена деятельности.
3. Для государства: Ловушка системного кризиса. С одной стороны, оно получает краткосрочный эффект от роста сектора услуг и снижения социального напряжения (люди хоть где-то работают). С другой, оно теряет основу экономики — реальный сектор, что ослабляет технологический суверенитет. В итоге государство сталкивается с волной структурной безработицы (вытесненные курьеры и таксисты), одновременной нехваткой инженеров и рабочих у оставшихся производителей и необходимостью тратить огромные средства на переобучение и социальные выплаты.
К сожалению, я понимаю цели людей – им нужно выживать и зарабатывать. Так же я могу понять и цели бизнеса – им так же нужно выживать и зарабатывать. На мой взгляд - задача государства видеть к чему мы движемся и регулировать законами, налогами и др. рычагами данные процессы. Но, проблема в том, что экономика глобальна и среди стран идут аналогичные процессы – они жестоко конкурируют друг с другом, а так как по большому счеты границы открыты, то люди спокойно перетекают из страны, где им кажется что у них небольшой доход, в страны, где они могут заработать больше, пусть даже пожертвовав своим статусом, квалификацией и т.д.
Еще одним гигантским моментом, который разрушает экономику производств, сельского хозяйства и др. реальной экономики является то, что происходит на финансовых рынках. Долгое время акции, золото, криптовалюты и многие др. активы растут очень быстрыми темпами. Куда выше чем рост экономик стран и у многих людей возникает соблазн, продать свой бизнес и вложить деньги в как всем кажется (в краткосрочной и даже среднесрочной перспективе так и есть) существенно более доходные способы, при этом голова не будет болеть от ежедневных производственных и др. проблем.
Итак, к чему же нас это приведет, если тенденции продолжатся?
Многослойный кризис: Конечная станция текущего пути
1. Социальный коллапс и "Великое расслоение".
o Возникнет постоянный, застойный класс "структурно безработных". Это не просто безработные, а люди, чьи навыки больше не нужны экономике, а для получения новых у них нет ни средств, ни возможностей.
o С другой стороны, будет тонкая прослойка сверхбогатой элиты (владельцы капитала, алгоритмов и роботов) и, возможно, небольшой класс высококвалифицированных специалистов, обслуживающих эту систему.
o Это приведет к беспрецедентному социальному напряжению, росту популизма, политической нестабильности и, в конечном счете, к волнам протестов и конфликтов вплоть до военных.
2. Утрата национального суверенитета.
o Страны, которые не смогут сохранить свой реальный сектор, потеряют экономическую самодостаточность. Они станут уязвимыми. Что будет, если глобальные логистические цепочки разорвутся (как во время пандемии или конфликтов), а своих заводов и ферм нет?
3. Финансовый пузырь, оторванный от реальности.
o Экономика все больше будет напоминать "карточный домик". Рост стоимости акций, криптовалют и других активов, не подкрепленный ростом производства реальных товаров и услуг, — это классический пузырь.
o Когда он лопнет (а это неизбежно), это вызовет цепную реакцию, по сравнению с которой кризис 2008 и даже 1929 годов покажется легкой разминкой. Пострадают все, включая тех, кто вложился в эти "более доходные способы", а пожинать мы его результаты будем не одно десятилетие.
4. Деградация человеческого капитала.
Гибель знаний: Самая страшная и необратимая катастрофа
o Это — самый страшный пункт, потому что он касается не просто экономических показателей, а самого фундамента, на котором стоит цивилизация. Это не абстрактная угроза, а уже разворачивающаяся на наших глазах трагедия. Навыки, знания и компетенции, накапливавшиеся веками, будут безвозвратно утрачиваться. Восстановить их за одно поколение будет невозможно.
- Утрата "неявного знания": гибель живого мастерства.
Речь идет не только о чертежах и учебниках. Речь о "ноу-хау" — о том, что нельзя оцифровать и передать через документацию. Это чутье металлурга, определяющего готовность стали по оттенку пламени; это мышечная память токаря, создающего уникальную деталь; это опыт агронома, читающего погоду и почву как открытую книгу. Когда уходит поколение носителей этого знания, завод может остаться с новейшими роботами, но без понимания почему именно такая последовательность операций или такой сплав дают уникальное качество. Это знание не восстанавливается за одно поколение. Его потеря — это ампутация конечностей у цивилизации.
- "Интеллектуальный голод".
Общество уже сталкивается с "интеллектуальным голодом", когда некому решать сложные, междисциплинарные задачи. Фраза "все лучшие умы ушли в финансовый сектор или IT, оптимизирующие доставку еды" — это не метафора, а точный диагноз современности. Система вознаграждений перекошена: гениальный алгоритм, увеличивающий маржу хедж-фонда на 0.1%, ценится неизмеримо выше, чем гениальный инженер, разработавший новый эффективный двигатель. Мозги, способные решать грандиозные задачи, тратятся на сиюминутные оптимизации, что ведет к интеллектуальному истощению всей системы.
- Исторические прецеденты: от СССР до деиндустриализации Запада - это не теория. Распад СССР — это хрестоматийный пример "технологического склероза". Единый народно-хозяйственный комплекс был разорван на куски, и вместе с ним распались цепочки кооперации и школы мастерства. В результате страна, делавшая сама все от гвоздя до космические корабля, сегодня не может наладить массовое производство сложных станков или конкурентных автомобилей не говоря уже про самолеты и т.д. Знания не просто устарели — они были утрачены физически с уходом специалистов и разрушением институтов.
Но СССР — не единственный пример.
США: Столкнулись с феноменом "потерянного производства". Яркий пример — программа "Сатурн-5". NASA годами не могло восстановить технологии производства двигателей F-1, потому что ушли инженеры, не осталось поставщиков с нужными компетенциями, а документация оказалась неполной. США
Авианосец «Энтерпрайз» и судостроение.
Утилизация первого атомного авианосца столкнулась с уникальной проблемой: не осталось инженеров и технологов, которые в деталях знали, как безопасно разобрать и утилизировать его уникальную восьмиреакторную атомную установку. Процесс был крайне сложным и дорогим, так как технологии и опыт 1960-х годов были утрачены.
Штамповка крупногабаритных деталей для аэрокосмоса.
В 2010-х годах выяснилось, что в США почти не осталось прессов гигантской мощности и специалистов, способных штамповать цельные металлические детали размером с крыло истребителя или корпус ракеты. Китай и Россия оказались впереди в этом направлении. Для программ вроде F-35 пришлось разрабатывать новые композитные технологии, так как восстановить старое производство было невозможно.
Европа
Великобритания: программа атомных подлодок «Дредноут».
При строительстве новых подводных лодок класса «Дредноут» британцы столкнулись с проблемой производства реакторов. Оказалось, что ключевые навыки сварки толстостенных стальных корпусов реакторов, которыми владели специалисты времен «Вэлиант» и «Резолюшн», были утрачены. Потребовались годы на переобучение новых сварщиков и разработку новых automated processes, что привело к задержкам и перерасходу бюджета.
Франция/Германия: тяжелое машиностроение.
В 2000-х годах европейские компании (например, Siemens) столкнулись с трудностями при выполнении заказов на уникальные турбины для ГЭС или прокатные станы. Оказалось, что многие старые немецкие и французские заводы, производившие такие сложные изделия «под ключ», были закрыты или перепрофилированы, а их конструкторские бюро распущены. Пришлось закупать часть компонентов в Японии и Южной Корее, теряя технологический суверенитет.
Испания: судостроение.
Когда в 2010-х годах понадобилось построить сложное научно-исследовательское судно, выяснилось, что знаменитая испанская судостроительная отрасль, способная в прошлом создавать огромные танкеры и уникальные корабли, деградировала. Многие верфи перешли на простой ремонт или сборку из импортных модулей. Не осталось инженеров, способных спроектировать и построить такое судно целиком, без помощи иностранных специалистов.
Япония
Микроэлектроника и «Чипы эпохи Хэйсэй».
В 2010-х годах японские автопроизводители и производители бытовой техники столкнулись с дефицитом специфических микросхем, которые больше не выпускались. Оказалось, что заводы, производившие эти чипы по старым, но надежным технологическим нормам, были закрыты, а оборудование утилизировано. Быстро наладить их производство не удалось, что вызвало кризис в цепочках поставок.
Станкостроение и производство подшипников.
Япония славилась своими высокоточными станками и подшипниками. Однако в 2000-х годах многие небольшие, но критически важные производители уникальных компонентов для них ушли с рынка. Когда потребовалось модернизировать старые, но надежные производственные линии, оказалось, что запчастей для японских станков 1990-х годов больше не произвести — документация и оснастка утеряны.
Строительство метро и тоннелей.
При строительстве новых линий метро в Токио инженеры столкнулись с тем, что технологии, использовавшиеся для сверхглубоких и безопасных тоннелей в 1980-90-х, частично утеряны. Ушли на пенсию целые бригады проходчиков-ветеранов, обладавших уникальным опытом работы в сложных геологических условиях мегаполиса. Новым бригадам пришлось учиться заново, набивая шишки, что увеличивало сроки и риски проектов.
- Глобализация как катализатор распада.
Глобализация начала этот процесс, создав иллюзию, что все можно купить, а значит, не обязательно производить самому. Она разделила мир на "голову" (разработка, финансы) и "руки" (производство). Теперь, когда геополитическая турбулентность бьет по глобальным цепочкам, "голова" в панике осознает, что она не может дать команды "рукам", которые ей не хотят подчиняться, да еще у них начали отрастать свои головы.
- Глобальный дисбаланс и новая карта мира.
o Мир разделится на два типа стран:
§ Технократические державы-производители: Те, кто смог сохранить и перевести на новый уровень свою реальную экономику, контролируя цепочки создания стоимости, роботизацию и имея стратегические запасы. Они будут обладать реальной силой.
§ Страны-потребители/Сервисные экономики/Сырьевые придатки: Те, кто проиграл в этой гонке, став рынком сбыта и источником дешевой (пока она еще нужна) рабочей силы для держав-производителей, либо сырья. Но, это не продлиться долго.
Вот несколько сценариев, большая часть которых — тупиковые:
Кратко: варианты развития для стран-потребителей
1. Сырьевой придаток: Продажа оставшихся природных ресурсов (нефть, газ, лес, редкоземельные металлы). Это временно и ведет к истощению и полной зависимости от цен.
2. Долговая игла: Жизнь в долг у стран-производителей и международных фондов, за счет кредитов, которые все сложнее отдавать. Это путь к потере суверенитета и колониальной зависимости.
3. Туризм и низкоквалифицированные услуги: Превращение в "курорт" или "сборочный цех" для рутинных операций (колл-центры, простая сборка). Это низкомаржинально и нестабильно.
4. Социальный коллапс: Обесценивание труда, массовая бедность, сокращение потребления и превращение в "серую зону" с неконтролируемыми миграционными потоками и криминалом.
Вывод: Страна-потребитель не нужна державе-производителю как равный партнер. Она нужна как рынок сбыта (пока есть чем платить), источник дешевого сырия и геополитическая зона влияния. Ее благополучие в этой модели — временное и неустойчивое.
Бездумная глобальная конкуренция и финансовые спекуляции — являются оружием массового поражения реальной экономики.
Есть ли выход? Конечно! Выход есть всегда! Но, мы по прежнему мчимся в противоположную сторону…
Иллюзия всемогущества ИИ: Почему одного интеллекта недостаточно
Есть соблазнительное, но крайне опасное убеждение, что ИИ станет новым "философским камнем", который компенсирует любую утрату знаний и навыков. Это глубокое заблуждение, и вот почему.
1. ИИ — это интеллект без воплощения. А производство — это воплощение.
ИИ оперирует абстракциями, паттернами и данными. Но мир реальных вещей — это мир физики, химии, сопротивления материалов, трения, термодинамики. Чтобы создать гвоздь, автомобиль или космический корабль, недостаточно спроектировать его в цифре. Нужно:
· Знать, как поведет себя конкретный сплав при штамповке, сварке или литье. Эти знания родились из тысяч экспериментов, проб и ошибок, накопленных поколениями инженеров и рабочих.
· Иметь "чувство материала". Ни один ИИ не сможет "на ощупь" определить, что эта сталь сегодня пошла с чуть иными примесями, и поэтому параметры обработки нужно подкорректировать. Это — то самое "неявное знание" живого мастера.
· Обеспечить "последний дюйм" производства. ИИ может идеально спроектировать деталь, но ее финальная доводка, подгонка, балансировка часто требуют ювелирной работы человеческих рук и глаз, основанной на опыте.
ИИ может генерировать идеальный чертеж двигателя, но он не может его собрать и "обкатать" в реальном мире. Между цифровой моделью и работающим изделием лежит пропасть, которую заполняет именно человеческое мастерство и эмпирическое знание.
2. "Черный ящик" и риск технологического коллапса.
Так же в ИИ кроется еще одна угроза - о том, как ОНО работает, знает исчезающе малое число людей. Современные сложные ИИ-модели — это часто "черные ящики". Даже их создатели не всегда могут точно объяснить, почему модель приняла то или иное решение.
· Что будет, если такой ИИ, управляющий, к примеру, сложным химическим производством, даст сбой? Или выявится его системная ошибка?
· Кто его будет чинить и диагностировать? Если к этому моменту не останется живых инженеров-технологов, которые понимают сам процесс, а не только алгоритм, — цивилизация столкнется с полной остановкой. Мы получим "магическую" технологию, которую не можем ни починить, ни воспроизвести. Это путь к новой форме технологического варварства.
3. ИИ — великий оптимизатор, но плохой первооткрыватель в вакууме.
ИИ блестяще находит закономерности в существующих данных. Но он не создает новых физических принципов и не может заменить фундаментальные научные исследования. Он может помочь смоделировать новый материал, но чтобы его создать, нужно иметь:
· Развитую материаловедческую базу (лаборатории, институты).
· Опытных металлургов и химиков, которые превратят цифровую рецептуру в реальный слиток.
· Испытательные стенды и полигоны — физическую инфраструктуру реального мира.
Без этой экосистемы "реального мира" самые гениальные идеи ИИ так и останутся пикселями на экране.
Вывод:
Ставка на ИИ как на спасение от деградации реального сектора — это попытка заменить фундамент этажом. Это аналог того, как если бы общество, разучившееся печь хлеб, надеялось, что продвинутый кулинарный бот в смартфоне накормит его народ. Интеллект без воплощения — это фикция. Технология без сохранившейся технологической культуры — это карточный домик.
Задача государства — использовать имеющиеся только у него рычаги. Но в одиночку, в условиях глобальной конкуренции, это почти невозможно. Нужен парадигмальный сдвиг. Чтобы свернуть с сегодняшнего пути, потребуется колоссальная политическая воля и переосмысление самих основ того, что мы считаем "успешной экономикой". Сейчас мы, как цивилизация, проходим стресс-тест на зрелость и способность к долгосрочному планированию и развитию.
· На глобальном уровне: Потребуются новые глобальные соглашения, которые перенастроит финансовую систему, чтобы она служила реальной экономике, а не наоборот. Нужно налогообложение спекулятивных операций и поддержка производственных инвестиций. И куча других соглашений и правил, направленных на созидание, выживание, долгосрочное развитие и т.д.
· На национальном уровне: Государство должно стать "стратегическим инвестором" в человеческий капитал и критически важные производства. Не просто регулировать, а активно создавать условия, где быть инженером или фермером выгодно, престижно и безопасно, так же как и сотрудником в IT или финансовой сфере.
· Смена ценностей: В обществе должна произойти "реабилитация" реального созидания.
На самом деле это далеко не исчерпывающий список того, что необходимо предпринять чтобы не угодить в каменный век после ядерной войны.