В последние месяцы Генеральная прокуратура РФ обнародовала шокирующую статистику по делам о коррупции на высоком уровне. Речь идёт не о мелких взятках чиновников среднего звена, а о масштабном, почти промышленном разграблении государственных ресурсов. Только по нескольким громким делам — бывших мэров Сочи и Владивостока, главы Крымского района, экс-владельца «Южуралзолота» — речь идёт о суммах, исчисляемых сотнями миллиардов рублей. Если сложить всё вместе, получается триллион — цифра, сопоставимая с годовым бюджетом целого федерального округа.
При этом страна живёт в условиях жёсткой фискальной политики: повышаются налоги, сокращаются социальные льготы, растут тарифы на жилищно-коммунальные услуги. Всё это ложится на плечи простых граждан — пенсионеров, рабочих, учителей, врачей. Именно они платят в магазинах, где цены растут быстрее зарплат, именно они вынуждены выбирать между лекарствами и продуктами.
А в это время элита, прикрываясь лояльностью и «патриотизмом», продолжает вывозить капиталы, прятать золото в виде железнодорожных костылей и оформлять элитную недвижимость на родственников.
Вот лишь несколько примеров:
— Алексей Копайгородский, бывший мэр Сочи, обвиняется в получении взяток на 375 млн рублей. На него и его близких наложен арест на имущество стоимостью 1,6 млрд рублей: элитные квартиры в Москве и Петербурге, коммерческая недвижимость в Краснодарском крае, автомобили премиум-класса.
— Владимир Николаев, экс-градоначальник Владивостока, уже лишился имущества на 14,8 млрд рублей. Теперь Генпрокуратура требует дополнительно изъять ещё 5,3 млрд рублей. Всё это — нажитое, по версии следствия, коррупционным путём.
— Сергей Лесь, глава Крымского района, пытался скрыться от силовиков с 12 килограммами золота, замаскированного под железнодорожные костыли, 100 млн рублей и семью новыми iPhone. Он оформил на подставных лиц 109 государственных земельных участков на 2 млрд рублей, которые потом превратились в торговые центры и рестораны.
— Константин Струков, бывший владелец «Южуралзолота», по данным прокуратуры, вывел за рубеж 163 млрд рублей — сумму, равную годовому бюджету целой области. На эти деньги он приобретал яхты, особняки и предметы роскоши по всему миру.
И это — только верхушка айсберга. Сколько таких «Лесей» и «Николаевых» по всей стране? Сколько миллиардов утекает в офшоры, пока чиновники в регионах жалуются на «дефицит бюджета» и «необходимость оптимизации»?
Между тем, руководство страны пытается компенсировать утечку капитала за счёт фискального давления на население. Но у этого пути есть предел. Нельзя бесконечно выжимать из народа, когда система управления превращена в конвейер по перераспределению национального богатства в пользу узкого круга лиц.
Требуются не точечные репрессии и показательные процессы, а фундаментальная перестройка всей политико-административной системы. Нужно:
1. Вернуть идеологию служения народу, а не собственному карману. Чиновник должен понимать: он — слуга государства, а не его хозяин.
2. Реформировать систему контроля и надзора, сделав её независимой от клановых интересов.
3. Ввести жёсткую ответственность за вывод капитала за границу, включая уголовную для аффилированных лиц.
4. Отказаться от практики оформления активов на подставных лиц — ввести прямую ответственность бенефициаров.
5. Обеспечить прозрачность бюджетных расходов на всех уровнях — от федерального до муниципального.
Но системная коррупция, описанная в примерах, — не результат «отдельных нарушений», а следствие глубоких структурных изъянов в устройстве государственного управления. Чтобы разорвать порочный круг, недостаточно лишь наказывать отдельных чиновников. Требуется комплексная реформа системы управления, направленная на ликвидацию условий, позволяющих элите присваивать национальные ресурсы.
«Большинство коррупционных схем строятся на неограниченном усмотрении чиновников: выделение земли, распределение госзаказов, лицензирование, контрольные проверки. Следить за каждым действием каждого чиновника нереально, поэтому пенять на «бездействие» правоохранителей бессмысленно. К тому же, каждый чиновничий акт регламентируется десятками противоречивых норм, которые можно трактовать как угодно — прокурор лишни раз подумает, стоит ли связываться», — комментирует доктор социологических наук Константин Антонов.
По его мнению, необходимо заменить «человеческое усмотрение» на чёткие, прозрачные, алгоритмизированные правила с минимальным пространством для интерпретации.
Большие возможности для повышения эффективности трат и борьбы с воровством дает цифровизация управленческих процессов. Нужно автоматизировать процессы через единые цифровые платформы (например, земельные аукционы, госзакупки) с полной открытостью данных. И такие действия власти уже активно предпринимают.
Сегодня нет прямой ответственности за неэффективно потраченные средства. По показателю зарытых в землю народных рублей мы уже переплюнули времена СССР с его завиральными проектами, типа освоения целинных и залежных земель, поворота сибирских рек…
«Бюджетные средства должны быть «привязаны» к результату, а не к отчёту на бумаге», — продолжает перечислять меры социолог и добавляет:
Нужно ввести сквозной учёт бюджетных средств от казначейства до конечного получателя с публичным доступом в реальном времени, пересмотреть подходы к обязательной оценке эффективности всех программ и проектов с последующей персональной ответственностью руководителей за нецелевое использование.
Но, по мнению Антонова, необходимы существенные изменения и в системе назначения и отбора управленцев. А это уже зависит от политической воли сегодняшнего руководства России.
«Нужно ввести конкурсный, прозрачный, независимый отбор на все руководящие должности в исполнительной власти (от глав районов до федеральных министерств). Сегодняшние конкурсные процедуры формальные и бесполезные — мы вернулись к временам позднего СССР. Сегодня ключевые посты часто занимают не по компетенции, а по лояльности, связям или «клановой принадлежности», — ставит диагноз системе Константин Антонов.
Он неслучайно вспоминает времена застя, потому что сегодня в политико-административной системе действуют те же самые механизмы. Например, сегодня надзорные органы (прокуратура, Счётная палата, контрольно-счётные палаты) часто встроены в ту же систему, которую должны контролировать. И очень часто прокурор или следователь, решившие призвать коррупционера к ответу, вынуждены согласовывать свои действия с начальством, потому что дело может быть «политическим».
Поэтому давно уже в России обсуждается идея о создании мощного независимого антикоррупционного агентства с правом прямого доступа к банковским счетам, регистрам недвижимости, данным миграции и связи. Нужно обеспечить его прямую подотчётность парламенту и гражданскому обществу, а не исполнительной власти.
Коррупция — это не болезнь отдельных людей, а симптом деградации системы. Пока власть остаётся закрытой, неотвечаемой и ориентированной на клановые интересы, страна будет терять триллионы, а народ — веру в справедливость.
Реформа управления — не роскошь, а условие выживания России как суверенного, развитого и справедливого государства.
Нельзя строить великую державу на песке коррупции.
Иначе мы рискуем оказаться в ситуации, когда Россия будет платить за коррупцию не деньгами, а своим будущим — остановкой экономического роста, утратой технологического суверенитета и ослаблением позиций на мировой арене.