Толик Балаботька – Анатолий Лисеевич Балаботько, механик на «Золотинке»*, а потом и на охоте у Подоляка́ Ю.И., работник Сеймчанской геологоразведочной комплексной экспедиции, мастер на все руки. Говорят, он умел чинить практически всё! И не только чинить. Надо сшить морду на облицовку моторного отсека автомашины? Пожалуйста! Надо отремонтировать топливный насос на дизель? Вот Вам! Изготовить жестяное ведро? Да хоть ведро, хоть печку! И т.д. и т.п.
Слово «комплексная», в названии экспедиции, означало наличие на предприятии, кроме разведочных участков, подразделений, обслуживающих другие геологические партии и экспедиции. Имелись ремонтно-механический участок, много грузового автотранспорта, свинарник, пилорама, стройцех и, даже, печь по обжигу извести.
Все эти производственные участки требуют постоянного обслуживания. Конечно, в штате были работники, отвечающие за их функционирование, но, часто, требовался специалист для, как бы это точнее сказать, нестандартных технических решений.
И такой человек в экспедиции был — Толя Балаботько. Числился он на должности аккумуляторщика, но, повторюсь, ремонтировал всё, что касается транспорта, буровых машин, судов и, что немаловажно, не имеющее запчастей. Ну и немаловажное обстоятельством был его мягкий характер — на любое невыполнимое задание отвечал: –«Посмотрим. Если что-то сделал человек, то это что-то всегда можно починить».
Автор познакомился с Анатолием, когда после армии работал в стройцехе, на промбазе Сеймчанской экспедиции. Жил Анатолий Лисеич здесь же, рядом, в частном домике со всеми удобствами во дворе. Папа мой попросил меня зайти к нему и забрать какую-то деталь, которую он по-дружески ему отремонтировал. Подробностей не помню, но меня поразил колодец в сенях. Вместо во́рота — редуктор с электроприводом (с насосами при «Союзе» была напряженка). Когда живёшь в городской квартире, такое водоснабжение было сильно в диковинку.
Толя, иногда, выезжал на участки ремонтировать сломанную технику и возил с собой несколько научных журналов или книг. По вечерам, с неизменной «Беломориной» в зубах изучал всевозможные теории: научные и практические или научно-практические. Дома же у него был читальный зал, причем на страницах всех книг имелись его пометки шариковой ручкой или карандашом. Видно было, что мастер постоянно работал с источниками информации. А когда экспедиция развалилась в 90-х годах и он устроился к Подоляку́ Юрию Ивановичу, на охотничий участок, притащил с собой несколько ящиков с книгами — целую библиотеку.
К алкоголю Толик относился ровно, был –выпивал, не было –и не надо. В тайге на новый год спросил Юрьиваныча:
– Может выгоним?
– Так аппарата нет!
– Сообразим чего-нибудь.
И сообразил. Собрал по всей охотбазе трубочки, резинки, заколки, кастрюльки и оп-ля! Через десять дней трёхлитровая банка горючей слезы!
Тридцать первого декабря сели встречать «Новорождённого». Иваныч выпил три рюмочки и пошёл спать, а Балаботько не сдавался. Позволил бы он себе отступить, пока сохранилась хоть капля живительной влаги! Наутро Юрьиваныч застал Толю лежащим под лавкой, сладко спящим.
Поболел малость, доел оставленную нетронутой закуску, и пошёл чинить «Буран». Как будто не было мгновений горя или счастья в эту волшебную ночь. Потом на очереди сборка исправного аккумулятора из двух убитых. Всё было по плечу Анатолию Лисеевичу.
Никакого экшена, надрывов и преодоления в жизни Балаботьки не было, но по мнению всех производственников Сеймчана, да чего уж там – Среднеканского района, это был настоящий «Левша».
Хотя был один неоднозначный случай, который мог запросто окончиться для него трагедией. Юрьиваныч как то бросил курить. Ну как бросил, жизнь заставила — после хирургического вмешательства в голосовые связки, доктор запретил ему курить. Полгодика хотя бы. И при сборах на охотучасток, решил курево с собой не брать. Анатолий, когда узнал об этом, сказал:
– Ну раз ты не куришь, то и я не буду!
На том и сошлись. В начале осени забросились на Сугой**, обустроились, расконсервировали трактор, начали ставить капканы. С момента отшвартовки от пристани «Сеймчан» прошло месяца два. Установка капканов на соболя близилась к концу. И вот однажды Юрьиваныч, устанавливая очередной капкан в «домик»***, услышал трёхэтажные маты и глухой удар, после которого крик оборвался.
Пока Юрий Иванович был занят с капканом, Толя решил поправить сочленение базовой машины и волокуши. Ему показалось, что палец фаркопа вылез из сцепного устройства, но металлический штырь не поддавался ударному воздействию.
Короче, чрезмерные усилия и потеря психического равновесия, привели к поломке ручки кувалды. Оная же прилетела Балаботьке прямо в голову. Потерял сознание и уже в кабине признался шефу, что псих его берёт при малейших неудачах в работе.
– Так что надо сделать? –Спросил его Юрьиваныч.
– Привези мне «блин» … КУРИТЬ!
*Золотинка –судно снабжения СКГРЭ, курсировавшее по р. Колыма.
**Сугой –правый приток Колымы, охотничьи угодья Подоляка Ю.И.
***Домик –укрытие для установки капкана, заставляющего животное двигаться к наживке в определённом направлении.
На фото справа налево - Минаев Николай Иванович, Подоляк Иван Дмитриевич и Игорёк, на тот момент, Стафеев