После «Майора Грома» Владимир Беседин будто взял разгон — и вот уже на горизонте «Левша» (2026), где классика Лескова превращается в стимпанк‑детектив с погонями, интригами и механической блохой, от которой зависит судьба империи. Звучит как шутка? А вот и нет — 22 января 2026‑го нам предстоит увидеть, как тульский гений и столичный офицер спасают Россию от британского шпионажа.
Итак, что мы знаем: режиссёр — Владимир Беседин, жанр — фантастика и приключения, сеттинг — альтернативный Петербург конца XIX века. В кадре: Казанский собор, Михайловский замок, а ещё — паровые машины, шестерёнки и та самая блоха, которая, кажется, умеет не только танцевать, но и подслушивать. В главных ролях — Юрий Колокольников (Левша) и Фёдор Федотов (офицер Пётр Огарёв). Бюджет, трюки, графика — всё на уровне, чтобы зритель не скучал ни минуты.
А теперь — к сюжету. На дворе 18__‑е, надвигается война с Британией, и в императорском дворце обнаруживают диковину: механическую блоху. Не игрушку, не сувенир — а, возможно, шпионское устройство, способное слить врагу все государственные тайны. Расследование поручают Петру Огарёву — молодому офицеру, который мечтает заслужить доверие Александра III. Но как разгадать секрет механизма? Огарёв находит единственного, кто может помочь: Левшу — гениального, но забытого мастера из Тулы.
И вот уже двое — аристократ и самоучка — погружаются в мир заговоров. Левша с его «волососушкой» (да‑да, это не опечатка) и роботом‑собутыльником против британских шпионов с их навороченными технологиями. Огарёв, привыкший к дворцовым правилам, учится доверять интуиции; Левша, привыкший к кузнице, — разбираться в политических играх. Их миссия — не просто найти источник угрозы, но и понять: можно ли сохранить честь, когда вокруг один обман?
Визуально фильм — праздник для глаз. Стимпанк здесь не просто декор, а язык повествования: медь, пар, шестерёнки, но без стерильной «диснеевской» гладкости. Это мир, где технологии выглядят так, будто их собрали на коленке, — но работают на удивление эффективно.
Камера любуется деталями: то крупным планом на механизм блохи, то панорамой Петербурга, где шпиль Адмиралтейства соседствует с дымящими трубами мастерских. Цветовая гамма — сдержанная, но с яркими акцентами: красное офицерское мундир, тусклый блеск металла, желтоватый свет газовых фонарей.
Ритм фильма — как пульс авантюриста: то замирает на тихих диалогах, то срывается в погоню по крышам Екатерининской церкви. Монтаж резковат, но в тему: резкие склейки подчёркивают напряжённость, а долгие планы дают перевести дух.
Диалоги — смесь аристократической вычурности и народной прямоты. Огарёв говорит как человек из высшего света, Левша — как мастер, который привык выражаться коротко и по делу. Юмор — не лобовой, а вкрадчивый: то ироничная ремарка, то абсурдная деталь вроде «волососушки», которая выглядит как моток проволоки, но работает.
По стилю «Левша» напоминает «Шерлока Холмса» Гая Ричи — та же игра с жанрами, та же энергия, та же любовь к деталям. Но есть и отличие: если у Ричи всё блестит и щёлкает, как дорогой механизм, то здесь технологии нарочито «кустарны». Это как если бы Minecraft перенесли в XIX век: всё собрано из подручных материалов, но почему‑то работает.
Сильные стороны фильма очевидны:
- Визуальная изобретательность — стимпанк‑мир выглядит живым, а не как декорация.
- Дуэт Колокольников–Федотов — их взаимодействие держит внимание: один — мозг, другой — кулаки, но оба — люди с принципами.
- Динамика — ни одной скучной минуты: заговоры, погони, технические чудеса.
Слабые места? Пожалуй, к финалу фильм немного теряет фокус: слишком много сюжетных линий, и некоторые персонажи остаются нераскрытыми. А ещё — есть риск, что глубина лесковской трагедии растворится в экшене. Но пока что это смотрится как смелый эксперимент, где классика не задушена жанровыми условностями, а переосмыслена с огоньком.
И всё же, после «Левши» остаётся вопрос: а что, если гений — он не в подковах для блохи, а в том, чтобы увидеть в этом механизме угрозу? Может, настоящая сила — не в технологиях, а в людях, которые готовы за них бороться? В конце концов, даже в мире шестерёнок и паровых машин главное — это выбор. И Огарёв с Левшой его делают.