Яблочный сад 1996
Александр Кравченко 8
1. Город
Нина стояла у входной двери квартиры пятиэтажного дома и ждала, ждала когда её благоверный муж заявится домой. Это было уже выработанной практикой, после того как окончилась перестройка и началась гласность ожидать мужа трезвым и с зарплатой не приходилось. Сковородка? Сковородка, как всегда, была наготове. Она смотрела в упор на замок входной двери и мечтала. Мечтала чтобы в этот раз она ей не пригодилась. И она выплатила все долги по коммунальным платежам. Чтобы её благоверный не пропил ту крохотную зарплату, что платят эти зажравшиеся частные собственники государственных предприятий. Да, в период развала Советского Союза директора вдруг резко стали предпринимателями, не имея ни гроша за спиной. Элита – кровь с молоком. Нина никогда не думала что уехав из своей деревни в город она окажется у разбитого корыта. Но жизни расставляет всё по своим местам. Так и она стояла у двери, ожидая прибытия своего дорого мужчину, который не смог влиться в современный поток обогащения за счёт разорения ближайших к ним людей.
Да, Нина Михайловна, была явна не женой олигарха. Но цену себе знала, у неё уже было двое детей: мальчик и девочка. И выработанная поза годами ни как не мешала ей жить.
За дверью послышался металлический скрежет и через минуту в дверной замок проникли ключи. Пара оборотов и дверной засов отворился.
Григорий Петрович стоял на пороге, в руках его было две сумки, видимо полностью заполненные вещами. Нина Михайловна посмотрела на его довольное лицо, по нему явно читалась радость и счастье. Такого она допустить не могла. Нина Михайловна, взяла себя в руки и выпалила:
— Ну что Григорий, ты опять зарплату не получил и напился с горя? Опять по мозгам захотел? – держа в левой руке сковороду говорила жена.
— Что ты Ниночка, получил зарплату и не грамма ни выпил, вот тебе крест. – поставив сумки на пол в прихожей Григорий Петрович перекрестился.
— Ну слава богу, хоть за коммуналку расплатимся. Давай их сюда – приказала Нина.
— Денег нет – сказал Григорий Петрович.
— Как нет? Ты же сам сказал: получил зарплату?
— Ну нет, просто…
— Что просто, набухался с друзьями и всё пропил – держа наготове сковороду сказала Нина Михайловна.
— Ничего подобного, трезв как стёклышко – Григорий подошёл ближе и дыхнул прямо в нос жене.
— Да, странно, и что это стёклышко трезвый и без денег?
— Так наше предприятие бартером получила оплату за выполненную работу.
— Каким ещё бартером, деньги давай жмот.
— Ну Нинок, денег нет, вот две сумки., – указал Григорий Петрович на сумки оставленные у дверей, они плотно были заполнены какими-то вещами.
— И? Что это за барахло? – спросила жена, явно начавшая выводиться из себя.
— Да, что ты Ниночка, это совсем не барахло, это джинсы, фирменные. Таких в городе не найдёшь.
— Не найдёшь значит, фирменные? А как ты этими фирменными джинсами расплачиваться за коммуналку будешь? – рука в локтевом суставе разогнулась и пошла в замах.
— Ниночка, дорогая, но может быть они бартером возьмут? – Нина Михайловна подпрыгнула и сковородка чётко прилетела в ухо Григория Петровича так, что он упал на колени.
— Бартером говоришь? Бартером? А не получится Гриша, не получится. Им деньги нужны. Такие разноцветные фантики, там по шесть нулей нарисовано. Да кому знать? С кем я разговариваю? – Нина ещё раз ударила сковородкой по черепной коробке Григория.
— Нина, Ниночка, я от тебя такого не ожидал – в полном забытее шептал Григорий. – Я же трезвый. По телевизору вообще люди с касками по мостовой бьют. Денег не видели по несколько месяцев.
— Трезвый он. Трезвый. Телевизор он смотрит. А ты мне расскажи, как я этим телевизором кормить тебя буду? Ты вообще в курсе, что на твоей работе полторы тысячи человек работает, а значит и джинсов по два пакета на каждого. Тряпки это, тряпки, ими туалеты и унитазы промывать можно, Даже продать некому – Нина схватилась за волосы мужа на голове и резко их рванула, так что Григорий упал на пол, послышался приглушённый всхлип.
Дверь в прихожую открылась, на пороге стояла маленькая девочка и плакала.
— Мама, мамочка, не бей, пожалуйста, папочку.
— И в правду, чего вдруг я, иди доченька мы с папой сами разберемся. Вот видишь скотина, до чего ты ребёнка довёл. Изверг ты проклятый.
Нина Михайловна отложила сковороду в сторону.
— Ну что, очухался, ну давай, одевайся – Нина швырнула вытащенную пару джинсов. – Одевайся поедем в деревню сейчас.
— Но у меня синяк на всё лицо, – промычал муж.
— Синяк? И что? Что? Что-то тебе не нравится? Шрамы украшают мужчину. Если ты мужчина конечно. Тряпка половая. Давай, иди одевайся в своё фирменное шмотье. И детей не забудь собрать. Не друзей, ни плетей. Ни чего в этом городе не нажили. В деревне хоть продукты наберём. Да и у Петьки день рождения на днях был. Не с пустыми руками приедем.
2. Деревня
Яблочный сад окутывал дурманом созревших молодых яблок, они были жёлтого цвета с красным отливом, один из первых урожаев этого года. Вдоль молодых деревьев были прорежены ровные между рядовые проходы, где стояли деревянные ящики полностью заполненные только собранными сладкими, как мёд плодами евангельских песнопений.
Лена стояла в кроне молодой низкорослой яблони и собирала поспевшие плоды, оставляя дозревать ещё зеленоватые яблоки. Она почувствовала сзади дыхание, это было очень знакомо, но внезапно поступивший страх заставил Елену резко развернуться.
— Петька, ты что меня так напугал? Дышишь мне в спину и молчишь – сняв с плеч платок и вязав её на голову как косынку завязав сзади.
— Ленчик, какая же ты красивая.
— Я знаю. Что смотришь так?
— Ни как не налюбуюсь на тебя.
— Ой девчонки, он меня сейчас глазами испепелит, иди уже Петька, вон к мужикам, смотри они с ящиками справиться не могут.
— Да что ты Ленчик, всё они справятся, да и рабочий день к концу подходит, вон посмотри, как высоко солнце светит.
Елена подняла голову и посмотрела вверх и почувствовала жёсткий толчок. Петька прижал Елену к стволу дерева и стал целовать в шею, ухо и губы.
— Ленчик, ты даже не знаешь как люблю я тебя...
Продолжение читайте на моей странице: