Сегодня утром голова гудела, как старый чайник на слабом огне — не вскипает, но ноет. Давление подскочило, мысли будто в вате.
Я достала с холодильника косточку, ту самую, с мозговым веществом, которую берегу для особых дней, закинула в кастрюлю с холодной водой, поставила на плиту и сказала себе:
«Пусть варится. Пока она варится — я тоже имею право подождать».
Пока бульон закипал, я вымыла руки, нарезала лук и морковку — не слишком мелко и не крупно. Перловку замочила с вечера, знала: сегодня будет суп. Не ради праздника — ради спасения.
Когда голова раскалывается от боли, а внутри ощущается гнетущая тяжесть. Порой единственное, что помогает удержаться в этом мире, это аромат варящегося мяса. Спокойное бульканье на плите и уверенность, что кто-то (даже если это ты сама) скоро получит горячую тарелку.
Пока суп варился, я составляла план для соц работницы, которая должна прийти сегодня. Она приходит по пятницам.
Первым делом — почистить тропинку от снега. Снега немного, но всё же нужно убрать. Если вдруг стукнет мороз, потом этот снег будет убирать труднее.
Второе — убрать пыль на шкафах, давно не вытирали. Немного пройтись по углам, снять паутину, смахнуть пыль с люстры.
Ну и вроде бы всё, там по плану посмотрим.
А, да, забыла. Ещё нужно принести дров.
Так как у меня раскалывается голова, сил нет, поэтому на выходные она мне обеспечит дровами.
Когда суп был готов, мы пообедали, тихо, почти без слов. Потом таблетка от давления, плед и лёгкое: «Извини, мне надо прилечь».
И вот я лежу, а за окном обычный день. Пасмурно и медленно падает снег.
И вдруг ловлю себя на мысли:
«А статью-то нужно написать…»
Сначала хотела отмахнуться — не до этого. Но потом подумала: а почему бы и нет? Почему всё должно быть идеально — и настроение, и здоровье, и вдохновение? Пусть будет как есть. Честно.
Потому что и у меня бывают плохие дни. И в эти дни я всё равно ставлю суп на плиту, всё равно вытираю стол после готовки, всё равно стараюсь — хоть чуть-чуть — не сдаться.
Иногда забота — это не героизм. Это просто поставить кастрюлю на огонь, даже когда тебе хочется только свернуться калачиком и исчезнуть.
А писать — это значит быть рядом. Даже с самой собой.
Завтра, наверное, будет легче. А если не завтра — то послезавтра. Главное — не перестать верить, что это «легче» всё-таки придёт.
Пока же я прикрою глаза. За окном пасмурно, на плите остывает кастрюля, а в доме — тишина, наполненная заботой. И этого уже достаточно