1805-й - очень важный год в жизни Саши Пушкина. К этому году, скорее всего, относится его ранняя влюблённость, в девочку Соню Сушкову.
Пушкин соотносил потом эту свою влюблённость с такой же ранней влюблённостью Байрона в девочку Мэри. Вот что писал о себе и своей влюблённости Байрон:
"Но как же это чувство могло пробудиться во мне так рано? Каковы были начало и причина этого? Я не имел никакого понятия о различии полов даже много лет спустя. И тем не менее, мои страдания, моя любовь к этой девочке были так сильны, что на меня находило иногда сомнение: любил ли я по-настоящему когда-нибудь потом? С некоторого времени – сам не знаю почему – воспоминания о Мэри (не чувства к ней) вновь пробудились во мне с не меньшей силой, чем когда-либо. Какой очаровательный образ её сохранился в моей душе!"
/ / livelib.ru:
https://www.livelib.ru/book/1069312/readpart-tesen-krug-pushkin-sredi-druzej-i-ne-tolko/~10
Вероятно, и в душе Александра Пушкина сохранился очаровательный образ девочки Сони Сушковой, и, возможно, он сознательно избегал встречи с ней во взрослом возрасте, чтобы не разрушить этот образ.
В этом году родился брат Лев, и Александр его рождение (в отличие от рождения Николая) уже запомнил.
С этого же года бабушка Мария Алексеевна Ганнибал стала жить в доме Пушкиных.
И так же в этом году было первое лето, проведённое семьёй в сельце Захарово, купленном бабушкой в конце предыдущего года.
Бабушке не нравилось, что дети в семье её дочери говорят в основном на французском, между собой и с родителями. Она в своём доме в Захарово смогла установить свои порядки. В её доме звучала только русская речь. Скорее всего, потому что сама Мария Алексеевна французского не знала и поэтому ей было неуютно с франкоговорящими ближайшими родственниками. Зато русским языком эта бабушка владела очень хорошо. Очень жаль, что до нас не дошли её письма внуку Александру, в Лицей.
Александр читал эти письма своему задушевному другу Тосе Дельвигу, и Дельвиг был в восторге от литературного слога бабушки Пушкина.
В усадьбе были русские слуги. Арина Родионовна, - которую так же привезла с собой бабушка и высоко её ценила, по-видимому. Дядька Пушкина с его 7 лет, Никита Тимофеевич Козлов, - на 20 лет старше своего воспитанника, то есть, тогда - совсем молодой парень (если год его рождения действительно 1779, порой пишут 1778 и даже 1770). Никита был зятем Арины Родионовны, мужем её дочери Надежды Фёдоровны. Он так же имел литературный дар, сочинял сказки. Известна его баллада «О Соловье Разбойнике, богатыре Еруслане Лазаревиче и златокудрой царевне Милитрисе Кирбитьевне».
В Захарово мальчик окунался в мир русской сказки. Сказки ему рассказывали няня Арина, камердинер Никита и бабушка Мария, перед сном.
Я сам не рад болтливости своей,
Но детских лет люблю воспоминанье.
Ах! умолчу ль о мамушке моей,
О прелести таинственных ночей,
Когда в чепце, в старинном одеянье,
Она, духов молитвой уклоня,
С усердием перекрестит меня
И шепотом рассказывать мне станет
О мертвецах, о подвигах Бовы…
От ужаса не шелохнусь, бывало,
Едва дыша, прижмусь под одеяло,
Не чувствуя ни ног, ни головы.
Под образом простой ночник из глины
Чуть освещал глубокие морщины,
Драгой антик, прабабушкин чепец
И длинный рот, где зуба два стучало, —
Все в душу страх невольный поселяло.
Я трепетал — и тихо наконец
Томленье сна на очи упадало.
Тогда толпой с лазурной высоты
На ложе роз крылатые мечты,
Волшебники, волшебницы слетали,
Обманами мой сон обворожали.
Терялся я в порыве сладких дум;
В глуши лесной, средь муромских пустыней
Встречал лихих Полканов и Добрыней,
И в вымыслах носился юный ум...
Так вспоминал то время Пушкин в Лицее, в 1816 году (стихотворение "Сон").
Долгое время считалось, что "мамушка" - это няня Арина. Но теперь пушкинисты всё более склоняются к тому, что это - бабушка поэта, Мария Алексеевна. Я тоже думаю, что это, конечно, бабушка! Арина Родионовна была моложе, ей тогда было лет 40 с чем-то.
К тому же, вряд ли она могла носить "драгой антик - прабабушкин чепец", - с чего бы крепостной крестьянке отдали чепчик с головы Сарры Юрьевны Ржевской, - прабабушки поэта?
В Захарове для маленького Пушкина слились мир русской природы и мир русского языка. И - русского народа, - с которым так же будущий поэт начал знакомиться в этом сельце своей бабушки.
Младший сын Арины Родионовны, Стефан, был, как и Ольга Пушкина, 1797 года рождения, и был молочным братом девочки. В деревенской вольнице, не связанные правилами и этикетом, дети могли играть вместе с деревенскими ребятами и знакомиться с исконными русскими играми - в горелки, в лапту, в кубари, в бабки...
К шести годам Саша Пушкин читал уже и по-русски, и по-французски. Но первоначальной для него была французская грамота, - так было принято тогда в дворянских семьях. И, если бы не бабушка, возможно, и не было бы у нас великого русского поэта!
Продолжение следует.
БЛАГОДАРЮ ВСЕХ, КТО ПРИСЛАЛ МНЕ ДОНАТЫ!