На первый взгляд, арабские курорты выглядят как сцена из восточной сказки: солнце сияет так ярко, будто само небо улыбается; море переливается тысячами оттенков лазури; ветер пахнет специями и морскими водорослями. По улицам вдоль отелей уверенной походкой проходят смуглые мужчины с ослепительными улыбками, мягкими голосами и манерами сказочных принцев. Они щедры на комплименты, осыпают вниманием, смотрят в глаза так, будто видят в тебе свою судьбу. «Ты особенная», — шепчут они. «Я ждал тебя всю жизнь».
Слова ложатся на сердце, словно музыка. Романтика вспыхивает мгновенно: прогулки под луной, признания в любви, обещания навсегда. И вот уже звучит предложение: «Стань моей женой». Кажется, это и есть чудо, которого ты ждала всю жизнь — настоящая любовь без границ, экзотическая, горячая, как пустынный ветер. Всё вокруг будто создано для счастья — море, пальмы, запах жасмина в ночи. Ты веришь: сказка продолжится и после отпуска. Но увы, реальность оказывается совсем иной, и иногда очень жестокой.
«Бегство сквозь кукурузу ночью — кошмар наяву»
Поздний вечер. Темнота настолько плотная, что кажется — можно дотронуться до неё рукой. Полина держит на руках младшую дочку, а старшую — за ладошку, сжимая так, что побелели пальцы. Влажный воздух пахнет землёй и кукурузой. Где-то далеко лает собака. «Ни звука. Ни слова по-русски. Поняли?» — шепчет она детям. Девочки кивают, сдерживая слёзы. Они идут вслепую, только бы дальше от того дома, где всё началось.
Три, может быть, четыре часа шаг за шагом через густые заросли. Колени в ссадинах, дыхание сбивается, младшая засыпает на руках. Когда, наконец, впереди появляется слабый свет, Полина не сразу понимает — это утро или фонарь в деревне. Главное — выбраться. На окраине они ловят маршрутку, потом — автобус, потом такси. Чудом добрые люди дают телефон, помогают позвонить в Каир. Но уже через несколько часов становится известно: муж сообщил в полицию, будто жена украла крупную сумму. По стране объявлен розыск.
А в загранпаспорте Полины детей нет. Значит, официально — это даже не её дочери. Позже ей пришлось лететь в Россию одной, срочно восстанавливать документы и возвращаться снова, чтобы забрать девочек которых она спрятала в отеле с сестрой прилетевшей из Самары.
Сейчас, вспоминая то бегство, она говорит:
— Иногда мне кажется, будто всё это было не со мной, а с кем-то другим. Как страшный сон, где ты бежишь, но ноги не слушаются, а за спиной — тьма.
Так закончилась египетская сказка 35-летней Полины Кушнарёвой из Санкт-Петербурга. Раньше она жила обычной жизнью: работа, друзья, съёмная квартира, планы на будущее. Пока однажды, подрабатывая на стройке, не встретила улыбчивого египтянина по имени Мохамед Ахмед. Он всегда шутил, помогал, говорил красивые слова. Был мягок, внимателен, настоящий арабский принц из сказки. Роман закрутился стремительно. Осенью они познакомились, весной — уже стояли в ЗАГСе. Через год у них родились две дочки-близняшки.
Прошло немного времени. Дети подросли, и Мохамед всё чаще повторял:
— Полина, поехали ко мне на родину. Мама мечтает увидеть внучек. Всего пару месяцев — отдохнём, покажем детей семье.
Звучало логично. Семейная поездка, отпуск, тёплая страна. Что могло пойти не так?
С первых же дней после приезда в деревню мужа Полина почувствовала тревогу. Дом, где им предстояло жить, поразил её до глубины души. На первом этаже держали скот — коров и коз, и запах аммиака въедался в кожу и волосы так, что казалось, будто его невозможно смыть. На втором этаже, где жила вся многочисленная семья, не было ни уединения, ни комфорта: крошечные комнаты, матрацы прямо на полу, постоянная суета.
Позже начались настоящие испытания. Муж забрал у неё паспорт, а затем — телефон. В один из дней он произнёс тихо, почти без эмоций:
— Дети останутся в Египте. У них будет новая мать. Ты можешь уехать одна, если хочешь.
Полина не поверила своим ушам. Сначала просила по-хорошему, потом плакала, пыталась объяснить. В ответ — холодная стена. Потом — крики. Потом — удары. А потом — молчание, в котором не было ничего, кроме ужаса. Телефон у неё отобрали, дом покидать запретили. Даже выйти во двор можно было только под присмотром. Она оказалась отрезана от мира.
Позже выяснилось, что Мохамед собирался вернуться в Россию без неё, но с ключами от её квартиры. Всё было продумано заранее.
— Девочки всё чувствовали, — вспоминает Полина. — По ночам они тихо плакали, просили: «Мама, поехали домой». А я не знала, как их утешить. У меня не было связи, не было свободы... Я была как в клетке.
Так продолжалось несколько месяцев. Каждый её шаг контролировался. Её выводили на улицу словно пленницу. Но однажды появился шанс. Вечером родственники заснули раньше, и она решилась. Быстро одела девочек, взяла воду и кусок хлеба — и в темноте выскользнула наружу. Шла, не разбирая дороги. Когда услышала лай собак, ускорила шаг. Когда показался свет — не поверила глазам.
— Мне повезло, — говорит она. — Я смогла уехать с дочерьми. Но сколько наших женщин так и не нашли своих детей… Они до сих пор ищут, годами. Я считаю, мне выпал шанс, который есть далеко не у всех.
«Вы сами себе роете яму»
Согласно неофициальным данным, сегодня на территории Египта проживает около тридцати тысяч россиянок. Большинство из них — это женщины, когда-то приехавшие на отдых или по приглашению знакомых, а затем связавшие жизнь с местными мужчинами. Наиболее крупные русские общины находятся в Каире, Александрии, а также на курортных зонах — Хургаде и Шарм-эш-Шейхе. Многие из этих браков начинались с романтики под пальмами, но далеко не все закончились счастливо.
Официальная статистика, которую приводят местные юристы, тревожит: почти половина браков между египтянами и иностранками распадается уже в течение первого года совместной жизни. Ещё около трети — в последующие четыре-пять лет. За этими цифрами — не просто разводы, а драматичные истории борьбы, отчаяния и потери.
Большинство женщин приезжают, ожидая увидеть восточную сказку: синие волны, яркие закаты, аромат манго и фиников, романтические вечера у моря. Но реальность оказывается иной. Как только курортный блеск исчезает, на первый план выходит строгий уклад: религиозные нормы, многовековые семейные традиции, чёткая иерархия, где женщина не равна мужчине, а обязана подчиняться.
Жительница Каира, россиянка Елена Багаева, прожившая в Египте много лет, говорит прямо и без прикрас:
— Как только женщина выходит замуж за паренька с пляжа, который подавал ей полотенце или работал аниматором в отеле, она фактически принимает решение жить в бедности. Не в романтической бедности “мы прорвёмся вместе”, а в настоящей, системной нищете, которая передаётся из поколения в поколение.
По словам Елены, это главная иллюзия, в которую охотно верят наши женщины: будто можно построить здесь жизнь «как в России», только с солнцем и морем. Но в Египте всё иначе. Социальные лифты почти отсутствуют: если мужчина родился в бедной семье — с большой вероятностью так и останется там навсегда. И жена вместе с ним.
Елена рассказывает историю, которая стала известна в русской общине:
— Одна женщина продала свою квартиру в Москве на Таганке. Захотела “построить совместное будущее” здесь, купила жильё, оформила на мужа. Через десять лет она осталась с двумя детьми... и без крыши над головой. Квартира была продана без её ведома. Она вернулась домой — и не смогла даже войти внутрь. А по закону — всё чисто. Это его собственность.
Таких историй — десятки. Женщины с высшим образованием, опытом работы, бывшие предпринимательницы, учёные, инженеры — оказываются за границей в положении бесправных домохозяек, зависимых от мужа во всём: от денег до разрешения выйти на улицу.
— Самая большая ошибка — продавать недвижимость в России, — подчёркивает Ирина. — Здесь это воспринимают как сигнал: “деньги пошли”. И после этого женщина превращается не в равную партнёршу, а в ресурс.
«Он смотрит влюбленными глазами, но думает как купец»
Русские женщины часто рассказывают, что впервые в жизни почувствовали себя по-настоящему желанными именно здесь, на берегу Красного моря. Египетские мужчины умеют ухаживать так, как в России многие уже разучились: они дарят внимание, интересуются настроением, предлагают помощь, восхищаются красотой. Они говорят: «Ты — подарок Аллаха», «Мы встретились не случайно», «Я сделаю тебя самой счастливой». И женщина верит. Она шепчет подругам: «Это не как наши мужланы. Он другой».
Но этот «другой» зачастую действует по выверенной схеме — не из злого умысла, а потому что так устроена его жизнь, семья и общество.
Елена Багаева объясняет:
— Для мужчин из бедных районов Египта иностранная жена — это шанс резко подняться в глазах окружающих. Жениться на местной девушке — значит платить за неё: дарить золото, покупать квартиру, обеспечивать. А если он женится на русской или украинке, всё наоборот: женщина сама привозит деньги, машину, оплачивает аренду или покупку жилья. Для него это не романтика — это социальный контракт.
Молодые мужчины из глубинки специально приезжают на курорты — не для работы, а для поиска «невесты». Они учат несколько ключевых фраз на русском: «красивая», «любовь», «семья», тренируются улыбаться перед зеркалом и отрабатывают сценарии знакомств. Внешне — романтика. Внутри — холодный расчёт.
Главная цель — не курортный роман. Цель — женитьба. Желательно быстрая, без долгих раздумий, пока женщина находится под впечатлением, без друзей, которые могут предостеречь, и без времени, чтобы разобраться в законах.
Мужчины обещают, что работать жене «не нужно» — якобы это проявление заботы. На деле это способ ограничить её независимость. Ведь женщина без работы — женщина без средств к существованию. И без права выбора.
— Женщина влюбляется. Она думает, что он не такой, как остальные, что он любящий и нежный. А он уже подсчитывает: квартира в России, вероятное наследство, пособия на детей, зарплата.
Елена предупреждает: торопиться с беременностью — самая опасная ошибка.
— Первые два-три года нужно наблюдать. Смотреть, как мужчина относится к своей семье: уважает ли он мать, как разговаривает с сестрой, кто принимает решения в доме. Только через совместное проживание с человеком можно понять, какова его настоящая культура. А не та, которую он демонстрирует на пляже.
В Египте мужчина — глава семьи. Его слово — закон. Иностранная жена, особенно из Европы или России, должна быть готова к тому, что её права автоматически окажутся ниже, чем у его братьев, дядей или даже двоюродных
Елена предупреждает:
— Наши думают: если я люблю, он оценит жертву. Но здесь жертва — это обязанность женщины. Ты ему всё, а он тебе… ничего не должен.
«Русская — значит с деньгами»
Елена Багаева не всегда была столь категорична в вопросах брака с иностранцами. Когда-то она сама приехала в Египет, наполненная романтическими надеждами, веря, что встретила мужчину, который поймёт и защитит её. Они познакомились в интернете: переписка, звонки, разговоры до утра. Он был внимателен, ласков, уверял, что ценит её независимость и силу характера.
— Я тогда думала: вот он, взрослый, серьёзный мужчина, с которым можно построить семью, — вспоминает Ирина. — Он говорил: “Со мной ты будешь как за каменной стеной. Я всё возьму на себя. Ты не будешь ни в чём нуждаться”.
Она продала машину, собрала вещи и переехала к нему. Первое время всё казалось даже лучше, чем в мечтах. Скромная, но уютная квартира. Прогулки по Нилу. Сладкий чай в уличных кафешках. Он говорил, что работать ей не нужно — «в Египте женщина — королева дома». Ирина радовалась: «Какой заботливый человек».
Но вскоре «королевская жизнь» начала превращаться в ад. Муж стал говорить более настойчиво:
— Здесь не принято, чтобы жена выходила на работу. Люди не поймут. Это плохо скажется на моей репутации.
Так мир Елены сузился до стен квартиры. Затем появились правила: нельзя выходить без разрешения. Нельзя общаться с мужчинами в магазинах. Нельзя звонить подругам в России «слишком часто».
Она всё ещё думала, что это временно, что он просто волнуется. Но вскоре изменилась атмосфера: исчезли нежные слова, появилась грубость. Каждый конфликт заканчивался оскорблениями, а со временем — рукоприкладством.
— Ты ещё недавно была самостоятельной женщиной, принимающей решения, — говорит Елена. — А через несколько лет понимаешь, что спрашиваешь разрешение даже на то, чтобы выйти за хлебом. Ты перестаёшь быть личностью. Ты — собственность.
После семи лет брака Елена ушла. Ушла, потеряв почти всё, но сохранив главное — себя.
Сегодня она известна в Каире как женщина, которая помогает другим: ищет похищенных детей, помогает матерям сбежать, консультирует по законам. В её телефоне — десятки контактов россиянок, белорусок, словачек, немок, оказавшихся в похожей ловушке.
Ирина говорит, не скрывая эмоций:
— В Египте существует негласное правило: “если жена иностранка — значит, у неё есть деньги”. И если у неё нет денег — значит, она должна их добыть.
Она рассказывает случай, который знает лично:
Женщина из Перми была заперта в комнате почти год. Муж забрал у неё документы, ребёнка, телефон. Ей подбрасывали остатки еды через окно. Она не могла ни уехать, ни обратиться в полицию. Когда её наконец совершенно случайно удалось вызволить из плена, она ела, не поднимая головы, как человек, который слишком долго голодал.
— Я видела, как женщины, вчера ещё уверенные и гордые, превращаются в тени самих себя. Они теряют голос. Теряют право решать. Теряют детей. И самое страшное — во многих случаях всё началось с той самой мысли: “Он же меня любит. У нас всё будет иначе”, - резюмировала Елена.