Это случилось почти 40 лет тому назад. Мы были второклашками, когда в наш класс пришла новенькая девочка. Наташа. Она была рыжеволосой, с короткими до плеч волосами, с веснушками на носу и щеках, и очень замкнутой. Девчонки и мальчишки из нашего класса пытались с ней подружиться, приставали к ней с различными вопросами, но Наташа ни с кем не шла на контакт. И никто о ней ничего не знал: с кем она живет, есть ли у нее братья и сестры, живет ли дома кошка, да и вообще, где и как она живет.
Уже спустя пару дней одноклассники привыкли к ее молчаливому присутствию и отстали от новой ученицы. Тем более, что близился конец учебного года, и всем не терпелось отправиться на летние каникулы.
А в мае наша любимая классная учительница предложила родителям отправить нас вместе в один летний пионерский лагерь за городом - она уезжала туда работать воспитателем в одном из младших отрядов. Больше половины родителей согласились, тем более, что наша учительница пообещала позаниматься с нами и подтянуть за три недели отдыха наши хвосты.
Так наш лагерный отряд больше чем на половину состоял из одноклассников. Приехала с нами и Наташа. В день заезда мы впервые увидели ее маму - небольшую худенькую женщину в потертом платье, которая почему-то прятала глаза и куда-то торопилась, а потому оставила Наташу стоять на деревянном крыльце отряда и поспешила на ближайшую электричку. Чемодана у Наташи с собой не было, в отличие от всех остальных детей, которых родители снарядили всем необходимым на все случаи жизни - и дождь, и ветер, и летний зной.
Это была наша первая в жизни лагерная смена, и жизнь без родителей. К слову сказать, ко многим из нас родители приезжали чаще всего через день, по 2-3-4 раза в неделю. Ко всем, но не к Наташе. Ее мама ни разу не приехала за все три недели отдыха, но мы, будучи детьми, особо не задумывались над этим. А Наташа часто сидела с грустными глазами в стороне ото всех, и наблюдала за тем, как мы, сломя голову, летим встречать родителей, приехавших на электричке, кидаемся им на шею, разбираем пакеты с фруктами и сладостями.
Когда Наташе предлагали чем-нибудь угоститься, она всегда отказывалась.
- У меня тоже есть пряники в тумбочке, - говорила она. - И конфеты с печеньем. Ко мне мама приезжала вчера.
Так она говорила нам каждый день, только сладости каждый раз были разными. То шоколад, то яблоки, то мармелад. Но маму ее никто из нас никогда не видел. И сладости в ее руках - тоже.
А когда мы все отрядом выходили на улицу играть в пионербол, футбол, вышибалы, прятки, шашки и шахматы, Наташа всегда оставалась в корпусе. Говорила, что от солнца у нее болит голова. Никто к ней не приставал, не звал с собой играть. Но ребята начали замечать, что из тумбочек у них начали пропадать конфеты, груши, печенье и прочие родительские припасы.
Учительница тогда поступила очень мудро. Она предложила поставить на столе в игровой комнате тарелку, куда каждый мог положить угощение для поселившегося у нас Невидимки, чтобы он мог взять все, что ему хочется и сколько хочется. Так мы и поступили. Складывали для Невидимки угощение, от которого он никогда не отказывался.
А в конце смены случился один неприятный инцидент. В последний день за мной приехала мама и мы вместе с ней начали собирать мой чемодан. Долго не могли найти мою вязаную кофточку с вышитыми на ней яркими бабочками и цветами: ни в гардеробной, ни в комнате, ни в игровой. Стали спрашивать у других детей, и одна из девочек сказала, что видела такую кофточку у Наташи.
Но вот только больше ни у кого не могло быть точно такой же кофточки, потому что мне ее связала рукодельница-бабушка, которая своими руками вышивала на ней цветы и бабочки.
- Это моя кофточка, - тихо сказала Наташа и потупила взгляд. Кофточку нашли у нее под подушкой - мятую и грязную, такую, что и узнать-то ее было сложно.
- Откуда у тебя эта кофточка? - спросила у нее учительница. - У тебя же не было с собой никаких вещей.
- Я в прошлом году здесь в лагере отдыхала, забыла ее. А в этом году приехала, нашла в кладовой, и взяла, - ответила Наташа.
Мама с учительницей переглянулись, всё поняли.
- Ну, значит, это твоя кофточка, Наташа, - сказала моя мама. А когда мы уже шли на выход к лагерным воротам, увидела, как я расстроилась, и добавила: "Не плачь! Бабушка тебе новую свяжет, еще лучше!"
Лето пролетело, всё забылось нами - и проделки Невидимки, и пропавшая кофточка. Начался новый учебный год.
За весь сентябрь Наташа была в школе всего лишь несколько дней, а потом пропала. Никто не знал, почему она пропускает занятия.
А в один из вечеров, когда меня уже уложили спать, к нам постучали поздние гости. Мама куда-то спешно засобиралась и ушла. Пришла домой она уже около полуночи. Я все еще не спала: так было любопытно, что же такое случилось, куда уходила так поздно мама!
Пыталась подслушать их с папой разговор, но слышала лишь обрывки фраз: "в школу позвонили... пожаловались... вызвали инициативную группу родителей... приехала милиция... мать - невменяемая... Наташа - нетрезвая... Обматерила всех.. Увезли в распределитель..."
Я не понимала значения слов "нетрезвая", "обматерила", но понимала, что произошло что-то из ряда вон выходящее.
А Наташа после того вечера так больше и не пришла в школу. И никто из нас так и не узнал, что с ней случилось, куда ее забрали, как сложилась ее судьба. Спустя годы мы пытались найти ее в соцсетях, но это было бесполезно. Никаких следов. Никаких зацепок. Жива ли она? Справилась ли?
