Анна Викторовна медленно, чтобы не споткнуться в полумраке, поднималась по лестнице своего старого панельного дома. Лифт снова сломался, а жила она на пятом этаже. В руках она несла тяжёлую сумку с продуктами — по акции купила курицу и немного яблок. Дышала прерывисто, сердце колотилось где-то в горле, отдаваясь глухой болью в виске. Каждый шаг отзывался ноющей тяжестью в спине. Не молодость уже.
Дверь её малогабаритной «хрущёвки» со скрипом открылась, впуская её в знакомую, до боли родную атмосферу одиночества. В прихожей пахло старыми книгами и варёной картошкой. Она бросила сумку на пол, прислонилась лбом к прохладной поверхности стенной панели и закрыла глаза. Сегодня был день рождения её сына, Егора. Ему исполнилось тридцать лет.
Она знала, что он празднует в каком-то модном ресторане с друзьями и своей женой, Катей. Анна Викторовна отправила ему с утра сообщение с поздравлениями и пожелала счастья. Ответа не было. Она не ждала. Последние два года, с тех пор как Егор женился на этой девочке из богатой семьи, их общение свелось к редким, коротким звонкам и денежным переводам от сына, которые она принимала с горьким чувством вины и стыда.
Она прошла в комнату, служившую ей и гостиной, и спальней. На комоде в рамочке стояла фотография — она, молодая, улыбающаяся, и маленький Егорка, сжимающий её руку своей ладошкой. Ей было всего двадцать, когда она осталась одна с ребёнком на руках. Муж, красавец и душа компании, ушёл к другой, более успешной женщине, не выдержав испытания пелёнками, ночными коликами и вечным безденежьем.
Анна Викторовна не сломалась. Она пахала, как лошадь. Днём — бухгалтером на заводе, вечерами и ночами — брала работу на дом, считала чужие отчёты, писала курсовые для студентов, лишь бы поставить сына на ноги. Она отказывала себе во всём: в новой одежде, в косметике, в походах в кафе с подругами. Все её силы, вся её молодость ушли в этого мальчика. Она шила ему самые лучшие костюмы к школе из старой своей одежды, готовила обеды из самых дешёвых продуктов, но они всегда были вкусными и сытными. А по вечерам, когда засыпал, садилась за свои бумаги, и слёзы усталости капали на столбцы цифр.
Она верила, что он оценит. Что он поймёт, какой ценой далось ему его беззаботное детство и хорошее образование.
Егор вырос. Поступил в престижный вуз, получил диплом экономиста. Анна Викторовна светилась от гордости. А потом он привёл Катю.
Катя была дочерью крупного бизнесмена. Хрупкая, избалованная, с холодными, оценивающими глазами. Она смотрела на их скромный дом, на затертый диван, на выцветшие шторы, и Анна Викторовна читала в её взгляде лёгкое презрение. Егор, всегда такой ласковый и внимательный, рядом с Катей будто подменился. Стал резким, нетерпеливым.
— Мам, не надо это старье готовить, Катя такое не ест.
— Мам, не называй меня Егоркой при ней, звучит деревенски.
— Мам, тебе не кажется, что тебе пора бы уже и на пенсию? Сидела бы дома, отдыхала.
А потом была свадьба. Роскошная, в шикарном ресторане. Анна Викторовна копила полгода, чтобы купить себе приличное платье. Она чувствовала себя белой вороной среди гостей в дорогих костюмах и вечерних нарядах. Катя сияла. Егор сиял. А её, мать жениха, посадили где-то в конце стола, рядом с какими-то дальними родственниками невесты. Она слышала, как тёща Егора, элегантная дама в жемчугах, громко говорила подруге: «Наконец-то мой зять избавился от этого гнёта прошлого. Теперь он в нашей семье заживёт по-человечески».
Анна Викторовна ушла с праздника тихо, ни с кем не попрощавшись. С тех пор её жизнь окончательно превратилась в ожидание редких звонков сына.
Она села в кресло, включила телевизор для фона. По щеке скатилась предательская слеза. Она вытерла её грубым движением. Нет, нельзя раскисать. Она всегда была сильной. Сильной её заставила быть жизнь.
И тут её взгляд упал на старый, допотопный ноутбук, подаренный ей несколько лет назад коллегой. Он был её окном в мир, её спасением от тоски. И её… тайным оружием.
Анна Викторовна провела рукой по крышке. Она вспомнила, как всё началось. Сначала это было просто хобби, способ занять мозг. Она, опытный бухгалтер, всегда видела закономерности в цифрах. И вот однажды, от нечего делать, она начала анализировать котировки на бирже. Читала статьи, смотрела вебинары, вела виртуальные торги. А потом, скопив с пенсии и мелких подработок небольшую сумму, она открыла брокерский счёт.
Она не рассказала об этом никому. Сыну — тем более. Он бы лишь посмеялся: «Мам, тебе бы внуков нянчить, а не в азартные игры играть».
Но это не были азартные игры. Для неё это была сложная, но понятная математика. Она чувствовала рынок. Её скромные вложения начали потихоньку расти. Потом она рискнула — вложила все свои скромные сбережения в один перспективный, но рискованный актив. И не прогадала. Её капитал вырос вдесятеро.
Год за годом, тихо, в своей маленькой квартирке, пока её сын наслаждался жизнью с богатой женой, Анна Викторовна превращалась в очень состоятельную женщину. Её счёт, о котором никто не знал, уже исчислялся суммой с шестью нулями. Она не тратила эти деньги. Они лежали мёртвым грузом, словно памятник её одиночеству и невостребованной любви.
Звонок телефона вырвал её из раздумий. На экране горело фото Егора. Сердце ёкнуло.
— Мам? — его голос прозвучал напряжённо.
— Егорушка? Что-то случилось? — тут же встрепенулась она.
— Случилось? Да вроде нет. У меня всё отлично. — Он помолчал. — Слушай, мам, тут такое дело… Кате врачи прописали курс лечения в Швейцарии. Дорогое удовольствие, ты понимаешь. А у меня сейчас все деньги в обороте, новый проект. Не могла бы ты одолжить? Миллион рублей. Я тебе скоро верну.
Анна Викторовна замерла. Миллион. Для неё это сейчас была не такая уж большая сумма. Но тон… Тон был таким деловым, таким отстранённым. Ни «здравствуй», ни «как ты». Просто «одолжи».
— Егор… — начала она дрогнувшим голосом. — Я… я не знаю. У меня нет таких денег. Ты же знаешь, я на одну пенсию…
— Мам, хватит! — резко оборвал он. — Хватит эту песню петь про бедность! Я знаю, ты всегда копила, во всём себе отказывала. Наверняка у тебя есть какая-то заначка. Это для Кати! Для моего будущего ребёнка! Мы планируем, понимаешь?
«Для моего будущего ребёнка». Эти слова ударили её, как ножом. У неё будет внук. И её сын просит денег на лечение его матери, но не навестил свою собственную мать уже полгода.
— Нет, Егор, — сказала она тихо, но твёрдо. — У меня для тебя нет денег.
На другом конце провода повисла гробовая тишина.
— Я так и знал, — прошипел он. — Вечно ты жадничаешь. Вечно ты скупишься. Я же прошу не для себя! Ладно, не надо. Обойдёмся. Катя попросит у отца.
Он бросил трубку.
Анна Викторовна сидела, не двигаясь, с телефоном в руке. В ушах звенело. «Жадничаешь». После всех её жертв, после всей её жизни, отданной ему, он назвал её жадной.
И в этот момент в её душе что-то щёлкнуло. Та самая стальная решимость, что помогала ей выживать все эти годы, проснулась с новой силой.
«Хорошо, Егор, — подумала она, глядя в пустоту. — Ты хочешь играть по этим правилам? Хочешь видеть во мне жадную старуху? Я покажу тебе, на что действительно способна твоя «жадная» мать».
Она открыла ноутбук. Её пальцы привычно заскользили по клавиатуре. Она вошла в свой брокерский счёт. Затем открыла новостную ленту, нашла статью о компании своего бывшего муя, отца Егора. Тот, промотав состояние своей второй жены, пытался строить новый бизнес — небольшой завод по производству строительных материалов. Дела шли не очень.
А потом она нашла то, что искала. Фирма «Каприз-Холдинг», владельцем которой был тесть Егора, отца Кати. Крупная компания, занимавшаяся элитной недвижимостью.
У Анны Викторовны родился план. Жестокий, блестящий и беспощадный.
Она потратила несколько недель на тщательный анализ. Изучила все открытые отчёты «Каприз-Холдинга», проанализировала их долги, цепочки поставщиков, котировки акций. И нашла ахиллесову пяту — несколько рискованных проектов, висящих на волоске, и дочернюю фирму, которая была на грани банкротства, но тщательно скрывала это за красивыми цифрами.
Используя подставные компании, зарегистрированные на её офшорные счета, Анна Викторовна начала тихую атаку. Она начала скупать долги «Каприз-Холдинга» у мелких кредиторов, действуя через посредников. Параллельно она играла на понижение их акций, запуская в профессиональных аналитических блогах и чатах «управляемые» слухи о проблемах компании.
Её бывший муж, отец Егора, в это время пытался получить крупный кредит на развитие своего завода. Его единственным козырем было то, что его сын женат на дочери владельца «Каприз-Холдинга», а значит, есть негласная поддержка. Анна Викторовна узнала об этом. И в день рассмотрения его заявки в банке, анонимный источник отправил членам кредитного комитета подробный отчёт о реальном, а не приукрашенном, состоянии дел «Каприз-Холдинга». Кредит ему, разумеется, отказали.
Кризис назревал стремительно. Акции «Каприз-Холдинга» поползли вниз. Кредиторы, напуганные слухами, начали требовать возврата денег. И тут, как по команде, появилась компания-«спасатель», готовая выкупить все долги разом, но с огромным дисконтом. Этой компанией, разумеется, управляла Анна Викторовна.
Она сидела перед монитором и наблюдала, как рушится империя её «благодетелей». Она не чувствовала радости. Лишь холодное, леденящее удовлетворение.
И вот настал день, когда её телефон снова зазвонил. Егор. Он звонил каждый день последнюю неделю, но она не брала трубку. Сейчас она подняла её.
— Мама! — его голос был истеричным, почти детским. — Мама, ты не представляешь, что тут творится! У Катиного отца крах! Их компанию кто-то целенаправленно уничтожает! Все деньги ушли на спасение бизнеса, у нас самих скоро не будет на жизнь остаться! Мама, ты должна помочь! Одолжи хоть сколько-нибудь! Хоть немного!
Анна Викторовна молчала.
— Мам, ты меня слышишь? Это же я, твой сын! Мы же семья!
— Семья? — тихо произнесла она. — Семья не бросает свою мать в одиночестве на пятом этаже с больным сердцем. Семья не называет свою мать жадной старухой. Ты просил денег на лечение жены. А кто даст денег на лечение моей души, Егор? Кто вернёт мне те годы, что я отдала тебе?
— Мам, я всё понял! Я был слепым, глупым! Прости меня! — он рыдал в трубку. — Мы приедем к тебе! Мы всё наладим! Катя тоже просит прощения!
— Не трудись, — холодно ответила Анна Викторовна. — Мне не нужны ваши унижения. И твоей жене передай, что её папочке стоит быть осторожнее с партнёрами. Мир финансов, знаешь ли, очень жесток. И анонимен.
Она положила трубку. Впервые за долгие годы на её лице появилась не горькая улыбка, а спокойное, уверенное выражение. Она доказала. Не только ему, но и в первую очередь самой себе. Она была не жалкой, брошенной старухой. Она была грозной силой, которую все недооценили.
Через месяц фирма «Каприз-Холдинг» объявила о банкротстве. Его основные активы были выкуплены новой инвестиционной компанией по бросовой цене. Анна Викторовна была теперь их полновластной владелицей.
Однажды вечером раздался звонок в дверь. Она посмотрела в глазок. На площадке стоял Егор. Один. Похудевший, с потухшим взглядом.
Она открыла.
— Мама… — он попытался шагнуть вперёд, но она не отступила, преграждая ему путь.
— Что тебе нужно, Егор?
— Я… я всё потерял, мама. Катя ушла к отцу, говорит, я неудачник. Её отец… он всё знает. Говорит, что это я как-то причастен к краху. Мама, пусти меня, пожалуйста. Я больше так не могу.
Он смотрел на неё умоляющими глазами, точно так же, как в детстве, когда провинился.
Анна Викторовна смотрела на него. На своего мальчика. И в её сердце не было ни злорадства, ни торжества. Лишь бесконечная, вселенская усталость.
— Ты знаешь, Егор, — сказала она тихо, — есть поговорка: «Что посеешь, то и пожнёшь». Ты пожинаешь. А я… я просто перестала быть тем, о кого можно вытирать ноги.
Она сделала шаг назад.
— Ты можешь войти. Но не как хозяин, и не как проситель. Ты можешь войти как гость. И мы поговорим. Но это не значит, что я тебя простила. Прощение нужно заслужить. И на это могут уйти годы. Готов ли ты к этому?
Егор, не говоря ни слова, просто кивнул и, пошатываясь, переступил порог дома, который когда-то был его единственным пристанищем.
Анна Викторовна закрыла дверь. Битва была выиграна. Но война за её сына, за обломки их семьи, только начиналась. И она знала, что на этот раз будет диктовать условия она.
Рекомендую к прочтению другие истории и рассказы:
Спасибо всем за прочтение, желаю всего самого наилучшего💛