Новосибирск, октябрь 2025 года. В тихом дворе Октябрьского района, где дети играют под окнами, а пенсионеры обсуждают погоду, разворачивается история, от которой мороз идёт по коже. Спустя 1 лет после жестокого тройного убийства мужчины, его жены и восьмилетней дочери, правоохранительные органы задержали двух мигрантов, причастных к преступлению. Они не просто скрывались — они вернулись, чтобы снова работать в России. И, похоже, решили, что страна уже забыла их имена… и кровь на их руках.
Март 2014 года. В одной из квартир Октябрьского района находят тела троих: главы семьи, его супруги и маленькой девочки. Все с признаками насильственной смерти. Следствие быстро выяснило: убийцы — мигранты, приехавшие в Россию на заработки. Они знали погибшего: делали ему ремонт. Планировали ограбление. Но всё пошло не по плану.
Словесный конфликт между главой семейства и мигрантами перерос в драгу. Мужчину забили до смерти. Под руку попала жена и дочь. Свидетелей мигранты не оставили.
А потом — бегство. В тот же день. Через границу. Без следа. Или почти без следа.
Они думали, что всё позади. Что прошло больше десяти лет, значит, прошло навсегда. Что российская полиция, как и всё остальное в стране, «рассосалась». Что можно спокойно вернуться, снова брать в руки шпатель и молоток, стучать по стенам тех самых квартир, где когда-то лилась кровь, и делать вид, что ничего не было.
Но международный розыск не спит. Архивы не стираются. И память о погибших, особенно о ребёнке, не выветривается.
Ирония? Они вернулись не ради раскаяния, а ради заработка. Возможно, даже не скрывали своих настоящих имён. Возможно, считали, что «все уже забыли».
Сегодня им инкриминируют:
Два эпизода убийства** (в том числе малолетнего) по п. «а, в, д, ж, з, к» ч. 2 ст. 105 УК РФ — это не просто убийство, это особо жестокое, с особой жестокостью, с целью скрыть другое преступление, в отношении лица, заведомо находящегося в беспомощном состоянии**.
Разбой, квалифицированный по п. «в» ч. 4 ст. 162 УК РФ — с применением насилия, опасного для жизни.
Это не «бытовуха», не «конфликт на почве непонимания». Это хладнокровное истребление целой семьи ради денег. И попытка стереть следы, убивая ребёнка.
Вывод?
Россия — не бездонная яма, куда можно сбросить трупы и исчезнуть. Она помнит. Она ждёт. И иногда — спустя 11 лет — она ловит.
Пусть это станет уроком не только для этих двоих, но и для всех, кто думает, что можно приехать, убить, украсть — и уйти.