XIX век, Европа переживает кофейное помешательство, но все больше и больше в обществе начинают говорить о том, что ароматный напиток очень вреден. Более всего порицают новомодное увлечение среди юных девушек, а каждый уважающий себя отец семейства видел в кошмарах свою дочь в кофейном доме.
В этой атмосфере к И.С.Баху, получившему хорошую должность в музыкальной коллегии Лейпцига, приходит владелец кофейни Циммермана с просьбой написать музыку для исполнения в своем заведении. Заказывая Баху юмористическое произведение о кофе, он хотел еще более популяризовать этот напиток.
Либреттист Христиан Фридрих Хенрици создал легкий, почти водевильный сюжет о консервативном бюргере Шлендриане и о его дочери, фанатке кофе, Лисхен. Отец-самодур пытается заставить дочь отказаться от ароматного соблазна и найти ей, вместо этого пагубного пристрастия, мужа.
17 октября 2025 года эта кантата вновь была исполнена в Мариинском театре наряду со многими другимим ариями Баха, вызвав у ценителей немалый интерес. Состав был выдающийся: Мирослав Молчанов (бас), Кристина Гонца (сопрано), Александр Тимченко (тенор) и Сергей Барковский (художественное слово).
Перед режиссером встала непростая задача: кантата длится от 25 до 30 минут, что слишком мало для концерта. Решением стало добавление первого действия состоящего из множества арий из разных кантат Баха в хронологическом порядке. Исполнения были объединены справками актера в образе, который пояснял предысторию опусов, уточнял нюансы и указывал на любопытные факты.
Рассказчик был звездой вечера. Все его фразы, «оценки» и движения были уместны, дополняя музыку и либретто кантат. Персонаж, ломающий четвертую стену, усиливал магию театра, отделяя мир музыкальный от реального мира зала. При этом именно благодаря взаимодействию с партнерами по сцене и даже инструменталистами он служил связующим звеном между этими мирами. Два действия он подшучивал над певцами, подавал кофе первой скрипке, успокаивал бушующего отца и умилялся его строптивой хитрой дочерью. Единственный нюанс в таком сценическом решении был в нарушении общего «темпоритма» (термин принадлежит К.С. Станиславского, отражает скорость и напряжённость совершаемого на сцене действия): разные арии предполагают разный характер, тогда как персонаж рассказчика был почти постоянно в быстром актерском темпоритме, что создавало сомнительный контраст и общую «невыдержанность».
Инструменты понравились в основном из-за аутентичности. Клавесин, играющий «бассо-континуо»; скрипка, сопровождающая Лисхен в ариях; грузная виолончель в ансамбле с Шлендрианом. Исполнение инструменталистов было не сильно убедительным, было заметно, что сойтись с солистами без дирижёра ансамблю очень непросто. Первая скрипка эпизодически занижала тон, но, вероятно, многое объясняется недостатком совместных репетиций и редкостью исполнения этой музыки (кантата не является репертуарной).
Зато вокальная часть приятно удивила: Мирослав Молчанов в роли напористого отца был весьма убедителен. Заметная ровность диапазона, отсутствие зажима в нехарактерной для исполнителя партии. Если совсем строго, то для выдержанного стиля не хватило легкости, но это можно с легкостью простить, ведь этот бас обладает довольно крепким голосом, который и так пришлось сдерживать в зале Стравинского. Кристина Гонца, с другой стороны, испытывала большую свободу и комфорт, ведь ее специализация на облегченном колоратурном репертуаре и виртуозная техника была мною отмечена еще в давней статье об «Ариадне на Наксосе».
Подводя итог, если вы цените барочную музыку и увидите вновь в афише исполнение этой программы - смело берите билеты и ждите отличного вечера в компании Баха. Глубокое погружение в эпоху, хорошее исполнение и редкий опыт прослушивания «Кофейной кантаты» вам обеспечены.
Автор: Данила Кулик
#НеДиванныйОперныйОбзор
#НеДиванныйКультуролог