Наша страна находится в состоянии глубокого, почти тотального паралича институтов государственной власти. И это не образное выражение, а констатация факта, доступного для понимания без специального анализа. При этом решения по вопросам, требующим пересмотра ранее утверждённых норм, фактически не принимаются, считает депутат Госдумы, доктор экономических наук Михаил Делягин.
По словам эксперта, мотивация власти предельно проста: "Мы же их уже приняли, поэтому не можем даже рассматривать данный вопрос". Подобная логика сохраняется на протяжении нескольких лет. И при этом – что парадоксально – решения, вносящие сиюминутные коррективы в налоговое или регуляторное поле, проходят беспрепятственно: резкое снижение планки для ИП в шесть раз за сутки, повышение утильсбора через два месяца – всё это реализуется мгновенно.
А вот отменить или внедрить что-либо принципиально новое – невозможно. По той простой причине, что система испытывает страх. Не перед внешним противником, санкциями или кризисом. Она боится самой себя.
"Этот паралич порождает странное коллективное состояние – все ждут. Уже третий год. Чего именно – никто не может сказать. Но ожидание стало стилем жизни. Оно пронизывает и экономику, и политику, и общественное сознание. Мы не планируем на год вперёд, не говоря уже о пятилетке. Горизонт мышления сжался до трёх месяцев. И в этом контексте любая инициатива, особенно если она касается финансов, вызывает у населения не интерес, а подозрение: "Если государство что-то предлагает – значит, в этом есть подляна", – говорит Делягин.
Для иллюстрации своей мысли парламентарий взял ситуацию с цифровым рублём. По его словам, в действительности никакого "крипторубля" не существует – есть лишь концепция цифрового рубля, изначально обречённая на провал. Почему? Потому что он призван решить две задачи, фундаментально несовместимые с современной российской государственной моделью.
Первая – создание устойчивости к западным санкциям через проведение незаметных для Лондона расчетов.
Вторая – ограничение коррупционных схем.
Однако экономикой руководят либералы – "обслуга финансовых спекулянтов", а в конечном счёте – "обслуга Лондонского Сити". Для них сама идея ухода от западной финансовой системы противоестественна.
Что касается борьбы с коррупцией, то можно вспомнить: первый официальный английский учебник по использованию коррупции как инструмента внешней политики был издан ещё в XVIII веке. Противостоять ей – значит нарушать негласные правила игры.
"Поэтому цифровой рубль превратился в "бирюльку" – игрушку, в которую все дружно играют, но никто всерьёз не воспринимает. Инициаторы проекта – вроде Аскар Богатовой – тихо уходят в другие сферы, например, в монополизацию QR-кодов (что, впрочем, тоже не выгорело – Сбербанк оказался сильнее). А Банк России, возможно, использует общественную истерию вокруг цифрового рубля, чтобы отвлечь внимание от своих реальных провалов", – делает вывод Делягин.
Наибольшую тревогу у экономиста вызывает налоговая политика, "которая превратилась в механизм системного выкачивания ресурсов из малого бизнеса".
Снижение порога для ИП с 60 до 10 миллионов – это не поддержка предпринимательства, а искусственно созданная ловушка. Первый этап: предприниматели начнут дробить бизнес. Второй этап: налоговая служба, функционирующая в автоматическом режиме, начнёт выявлять таких "дробителей" – ведь это одно из наиболее простых нарушений для фиксации.
И даже если юристы докажут в судебном порядке отсутствие дробления, последствия могут оказаться серьёзными: у всех на слуху случай, когда успешного предпринимателя признали иноагентом – не из-за налоговых нарушений, а потому что он "слишком хорошо" защищался.
Всё это происходит на фоне того, что в наличном обращении находится полтора бюджета страны – около 54 триллионов рублей. Однако эти средства размещены в банках. И никто не верит, что государство не предпримет попытку их использовать. Люди помнят, как в 90-е годы изымали сбережения. Помнят, как в 2022-м замораживали валютные счета. Поэтому теперь любая инициатива, имеющая отношение к деньгам, провоцирует панику.
При этом отказаться от наличных средств невозможно – они представляют собой последний барьер доверия между гражданином и государством. Пока этот барьер существует, государство не сможет окончательно превратить экономику в цифровой концлагерь.
Ключевая проблемой Делягин считает нежелание системы меняться. Она не хочет признавать ошибок. Она не хочет пересматривать решения. Она просто ожидает – ждёт внешнего шока, катастрофы, войны, чтобы затем заявить: "Мы же предупреждали". Однако катастрофа не может быть решением. Она станет лишь продолжением паралича в изменившихся условиях.
"И всё же, несмотря на мрак, я сохраняю исторический оптимизм. Да, страна окружена кольцом интервентов. Да, система в параличе. Но бывали времена и хуже. Главное – не поддаться иллюзии, что кто-то сверху "всё решит". Никто не решит. Решать придётся нам – через ясность мышления, через отказ от иллюзий, через понимание, что настоящая безопасность – не в цифровых кошельках, а в живой экономике, в наличных деньгах, в способности принимать решения", – заключил эксперт.