Римляне хотя и добились в Дакии убедительной победы, но они тоже совершали ошибки и иногда делали весьма опрометчивые выводы…
Так они уже посчитали, что ими был убит не только Децебал, но и его наследник. Однако это оказалось не верно. Котизон на самом деле не погиб и продолжил борьбу. А вскоре вокруг него сплотились также сумевшие уцелеть вожди Тарскана и Пируст, и ещё несколько старейшин и предводителей мелких отрядов. Ну и далее, оправившись от поражения, многие не покорившиеся даки отошли на Север. А там они сумели создать уже так называемую «Территорию свободных племён» (или ещё её стали называть «Свободной Дакией»). На эту территорию власть римлян вообще не распространялась. Они даже долго не смели туда совать свой нос.
И вот, спустя почти год после падения Сармизегетусы и гибели Децебала, даки решили перейти в контрнаступление. Тем более их страну к этому времени покинул Траян, и из неё вслед за этим была выведена большая часть его легионов.
Все прежде действовавшие разрозненно отряды даков на этот раз объединились под главенством Котизона, которого, несмотря на его достаточно молодые годы, провозгласили царём Свободной Дакии. Торжественная церемония прошла по всем канонам, которые утвердились ещё в правление Буребисты. Котизона благословил на борьбу новый Верховный жрец бога Замолксиса, и большинство не покорившихся даков признали его своим новым царём.
А вскоре собрался Совет вождей и старейшин свободных даков. И на этом Совете было принято решение захватить и разрушить самый северный римский форт – Аквилею Дакийскую, которая преграждала удобный проход через ущелье Орлиное. Ну и после разрушения этого римского форта, не покорившиеся даки предполагали вновь призвать себе на помощь карпов, склавинов и бастарнов, и совместно с ними уже напасть на Поролис, Апул и Потаис, основные центры в Северной и Центральной Дакии. А может даже и не оставить камня на камне и от новой столицы Римской Дакии, из которой управлял всей провинцией поставленный Траяном у власти проконсул Скауриан.
Для нападения на Аквилею даки собрали внушительный отряд в количестве трёх с половиной тысяч воинов и в середине лета выступили на Север, по направлению к ущелью Орлиному.
***
А вот начали они своё контрнаступление с того, что выследили обоз римских фуражиров и напали на него. Настигли они этот обоз ещё в предгорьях, и справились с ним без каких-либо затруднений.
По приказу Котизона раненного начальника обоза, префекта Клавдия Квинта, которого привели к нему, обезглавили, и его голова была заброшена во внутрь форта Аквилеи Дакийской. Даки перед штурмом форта хотели устрашить его защитников.
Котизон и Пируст предлагали после этого сразу же начать штурм Аквилеи, но более осторожный и рассудительный Тарскана настоял на том, чтобы дождаться, когда подойдут остальные отряды. А вообще Аквилея Дакийская занимала чрезвычайно важное стратегическое положение, так как перекрывала самый удобный путь для карпов в страну даков.
Первый штурм защитниками форта был отбит, и Котизон велел готовиться ко второму, и более решительному, но тут все планы даков были спутаны неожиданно появившимися римлянами.
Это оказалась VIII Ульпиева когорта под командованием трибуна Лузия Квиета, которую даки, до этого никогда не видевшие негров, стали звать между собой «чёрными духами».
***
Когорту «чёрных духов» по окончанию Дакийской кампании приписали к легиону XIII Сдвоенному, расквартированному в Центральной и отчасти в Северной Дакии.
По приказу легата XIII Сдвоенного трибун Квиет должен был из Поролиса направиться на Восток и принять под своё управление ещё только строившийся форт Фелицитас (с латинского его название дословно переводилось, как Счастливый или Благословенный). Этот форт уже достраивали, и он располагался тоже у подножия Карпской гряды, и прикрывал один из проходов в горах. В этом форте пока находилось всего лишь две центурии легионеров. А этого было явно недостаточно. Наместник Римской Дакии Скауриан это прекрасно понимал.
На второй день пути префект Гиемпсал, начальствовавший над разведчиками когорты, наткнулся на раненного римского фуражира, и доставил его к Квиету. И от него трибун Лузий Квиет узнал, что обоз, двигавшийся к форту Аквилея, был разгромлен даками. А ещё этот фрументарий сообщил, что напавших на обоз даков было необычно много, и ими командовал сын царя Децебала.
- Во главе даков Котизон, получается? – переспросил удивившейся этой новости Квиет. - Неужели?!
- Он самый! – ответил фрументарий. – Он оказывается жив-здоров. И даки теперь его возвеличили и провозгласили даже своим новым царём.
- Ну-у надо же… Но-овый ца-а-арь Дакии… А ведь он же ещё молокосос! У него ещё на губах не высохло мамкино молоко! - скептически покачал головой трибун VIII Ульпиевой Отдельной когорты.
Квиет оказался перед трудной дилеммой: либо исполнить приказ и продолжить движение к пункту назначения, к форту Фелицитас, либо ослушаться легата и не выполнить его распоряжение вовремя.
Квиет не долго раздумывал над этой дилеммой и всё-таки принял решение повернуть на Север и идти на выручку III когорте Корнелия Криспа, попавшей в незавидное положение.
***
Обычно в Дакии в это время года стояла ясная погода, но на этот раз небо прикрылось тучами и нахмурилось. Затем начал накрапывать дождь. Вначале не смело, потом всё сильнее.
Даки почему-то не выставили дозорных, и тем самым проявили непростительную беспечность. А лагерь их был виден из далека, так как над ним вились стаи крикливого воронья. Эти наглые чёрные птицы ожидали с нетерпением своего пиршества.
«Чёрные духи» подошли скрытно к расположению даков, и Квиет отправил на разведку Гиемпсала и его людей.
Вскоре они вернулись, и Гиемпсал доложил:
- Фрументарий прав, трибун: даков, осаждающих Аквилею, много больше чем нас!
- А поточнее можешь мне сказать? – переспросил Квиет.
- Кажется их ты-ы-ысячи… три…
- Три?!
- Или даже свыше трёх… Три с половиной. Да, их тысячи три с половиной. Не меньше будет, трибун!
- Ну а конных сколько? – спросил уже префект одной из ал, бывший гладиатор Кварт.
- Примерно треть.
- Хорошо, ну а меченосцы? Ну те, у которых имеются кривые фалькаты… Они, эти меченосцы, у даков тоже есть? – уже спросил другой префект алы, и тоже бывший гладиатор, и давний друг трибуна, которого звали Шадаром.
- Есть, - ответил Гиемпсал. – Но их совсем немного. Меченосцев - человек сто.
Квиет никак не ожидал такого большого отряда в этой местности.
- Что же будем делать? – спросил уже трибун у своих подчинённых. – У меня же приказ легата двигаться на Фелицитас. И никуда не сворачивать ни при каких обстоятельствах!
- Нельзя наших бросать на произвол судьбы! Следует даков атаковать! – в один голос дружно высказались Кварт и Шадар.
И их также поддержали префекты других конных ал, в том числе Такфаринат и Факфаир.
Такфаринат при этом ещё заметил:
- Я знаю Криспа, который командует в Аквилеи Дакийской. Знаю его не понаслышке. Он справедливый командир. Он всегда честно поступал с подчинёнными, берёг их, относился к ним по-человечески, и за это его легионеры уважают.
Ну а Кварт после этого ещё от себя добавил:
- Наверняка наших там почти девять сотен, и их ни в коем случае нельзя оставлять в беде… Мы-ы… мы должны обязательно их выручить!
Шадар поддакнул Кварту. Его поддержали и все остальные префекты.
Мнение у всех было единодушное. Складка пролегла меж бровей Квиета. Он на какое-то время задумался.
«Мда-а-а… а ведь даков действительно много. Их в три с лишним раза больше, - подумал трибун VIII Ульпиевой. - И вполне возможно, что к ним ещё будут подходить всё новые и новые отряды. Их вообще уже скоро может оказаться четыре-пять тысяч. И даже больше! Но если по дакам ударить немедленно? И главное, ударить неожиданно? И если осаждённые в Аквилеи увидят их атаку, откроют ворота и со своей стороны тоже нападут на варваров?.. То то-о-огда… То-о-огда может всё и получится?»
Трибун вновь окинул взглядом всех своих младших офицеров и поняв, что они его безоговорочно готовы поддержать, принял окончательное решение атаковать даков. Атаковать их уже на следующий день.
Но только ранним утром.
То есть ещё до восхода солнца.
***
VIII Ульпиева когорта рассредоточилась, и лишь только на Востоке небо стало светлеть, то сразу же атаковала лагерь варваров.
Ещё перед этой атакой Квиет отдал приказ своим людям, как можно больше производить шума, чтобы нагнать жути на варваров, и чтобы у них создалось впечатление, что на них напала не одна когорта, а гораздо более внушительные силы римлян.
Как и предполагал трибун, осаждённые увидели, что на даков кто-то напал и варвары оказались в замешательстве. Трибун III полной когорты Корнелий Крисп не долго раздумывал, и принял решение со своей стороны тоже атаковать. Это было единственно правильное решение, которое могло спасти осаждённый гарнизон.
И Крисп тут же отдал по этому поводу распоряжение. Сразу же подали голос буцины. Римские легионеры выстроились в колонну, которую возглавил лично Крисп.
- Бар-ра-а!!!
- Ба-ар-р-ра-а!!!
- Ба-а-ар-р-ра-а-а!!!
Раздался многоголосый кличь. Это был воинственный кличь всех легионеров Рима.
Южные ворота с протяжным скрипом распахнулись, и оттуда быстрым шагом почти что выбежали пять центурий Криспа. Эта была большая часть III полной когорты. Они выстроились в «черепаху» и напали на даков.
Вначале легионеры Криспа начали метать во вражеских воинов короткие копья-пилумы, а после обнажили свои мечи-гладиусы и устрашающе стали бить их о щиты и сближаться с противником.
И вновь послышались яростные крики легионеров:
- Ба-ар-ра-а!!!
- Ба-ар-р-ра-а-а!!!
- Ба-ар-р-ра-а-а!!!
Удара с двух сторон даки не выдержали и стали поспешно отступать.
В итоге благодаря Лузию Квиету и его «чёрным духам» Аквилея Дакийская была спасена. Потери у римлян составили до тридцати человек и столько же раненых, а у даков их было намного больше.
***
Когда даки поспешно отступили, два трибуна встретились перед Южными воротами форта.
Крисп отдал воинскую честь своему спасителю, ударив себя кулаком в грудь, а потом эти два боевых товарища сблизились и обнялись. При этом они обнялись как близкие друзья.
Измученные защитники форта тоже стали брататься со своими спасителями и выражать им свою признательность.
- Сла-ава Юпитеру!!!
- Да здравствует, Божественный Траян!!!
- Сла-ава-а Фортуне и Юноне!!!
- AVE!!!
- AVE-E-E!!!
- A-AVE-E-E!!!
Раздавались крики с разных сторон. И в небо тут же полетели десятки шлёмов.
Но больше всего начали прославлять Митру. Кто это был такой? А это был бог с персидскими корнями, и в то время он пользовался наибольшей популярностью у римских легионеров. По популярности он даже заткнул уже за пояс Юпитера Капиталийского и Марса!
Как и полагается, богам принесли благодарственные жертвы.
Ну а вот за-атем…
В Аквилеи оставалось ещё немного вина и съестных припасов, кое-что было захвачено в лагере даков, и вечером легионеры Криспа и конники-перегрины Квиета устроили небольшое совместное пиршество.
***
Римские воины по-прежнему находились в приподнято-радостном настроении. Все – и легионеры Криспа, и подчинённые трибуна VIII Ульпиевой когорты - продолжали возбуждённо обсуждать перипетии недавних событий. Эмоции у всех ещё не улеглись до конца.
- Слава Юпитеру и Фортуне, что вы оказались не где-то, а у нас под самым боком! – обратился Крисп к Квиету. – Как это всё вышло вовремя! Ну а скажи, трибун: как вы узнали, что на нас напали варвары и что мы оказались просто в отчаянном положении?
- Мы об этом узнали от раненного фрументария, который единственный кто в обозе несчастного Клавдия Квинта выжил, - ответил коменданту форта Квиет.
- Выпьем же за выжившего фрументария! Ну и, конечно, за тебя, трибун, и за твоих бесстрашных воинов, которые пришли к нам на помощь! – провозгласил тост, поднявшийся со своего места Крисп, и трибуна III когорты все пирующие с неподдельным рвением поддержали.
После третьей чарки кто-то вздумал запеть. И практически все пирующие дружно подхватили гимн XIII Сдвоенного.
В этом широко известном гимне пелось, как легион, основанный самим Юлием Цезарем, перешёл Рубикон и решил всю дальнейшую судьбу Рима. Именно этот легион, XIII Сдвоенный, вознёс Гая Юлия Цезаря на самую вершину власти.
С разных сторон дружно раздалось:
По римским дорогам идут легионы,
Орлы их над ними парят –
Валериев, Флавиев и Аполлонов –
За рядом внушительный ряд.
О римская доблесть, о римское имя,
О мужество римских когорт –
Minervia, Martia, Victrix, Geminia –
Прекрасен и страшен ваш хор!
Вы били парфян за далёким Евфратом
И гнали германцев за Рейн, -
Alaudae, Rapax, Adiutrix, Ferrata –
Гроза всех земель и морей.
Родная Италия – ваши пенаты,
Границы Империи – дом, -
Augusta, Italica et Fulminata
Не одолеть никому легионных орлов!
Затем последовали ещё тосты…
Крисп, после очередного из них, склонился над ухом Квиета и спросил:
- Э-э-э… а скажи-ка, трибун, ну а куда же вы на деле-то направлялись?
- Мы?
- Ну, да!
- Мы следовали согласно приказу…- неопределённо произнёс Лузий.
- Хм-м… ты не можешь мне открыться? – немного обиделся Крисп.
- Почему же? Если тебе интересно это, Корнелий… Мы вышли из Поролиса и двигались на Восток…
- И с какой же целью?
- Мы должны были, трибун, занять каструм Фелицитас. А вообще… у вас весело тут, в приграничье, я смотрю… - произнёс Лузий Квиет.
- О-о, да-а! Ты совершенно прав, мой боевой товарищ! – откликнулся Корнелий Крисп. – Каждый месяц у нас что-нибудь да случается! Но такого нападения на нас ещё не было раньше! Поверь мне! Варвары так до конца и не смирились с поражением… И, по-моему, они ещё долго будут досаждать нам.
***
Уже через день, передохнув, «чёрные духи» отправились к пункту назначения и к концу месяца заняли каструм Фелицитас. Опоздали они всего на пару дней.
Этот форт по своему устройству был копией Аквилеи Дакийской.
В нём были такие же деревянные стены и башни, такие же ворота, и также было всё обустроено внутри, вплоть до двухэтажных деревянных домов, где могли разместиться офицеры, ну и, конечно же, был отдельный домик для самого трибуна, лекаря и нескольких ординарцев.
Квиета встретил центурион, который руководил постройкой форта и его охраной.
Трибун спросил у временного коменданта форта:
- Ну как у вас тут?
Центурион пожал плечами:
- Слава Юпитеру, пока что в основном тихо!
- Что, со-о-овсем уж никто не досаждает? – удивился Квиет.
- Конечно же, случаются и у нас стычки и происшествия… Вот, к примеру, у нас был один молодой и только в прошлом году призванный на службу из Лациума легионер, Валерием его звали… Валерием Калиником…
- Зва-али?! Он что, погиб? – переспросил трибун.
- Погиб. Он весь из себя такой красавчик был, молодой… ну и влюбилась в него местная… дакийка, девушка из близлежащего поселения. И стал он к этой красотке бегать на свидания, а про их свидания вскоре узнал её отец. В общем вскоре этот самый Валерий Калиник куда-то пропал, и только через неделю мы отыскали его… со вспоротым животом и перерезанным горлом. Вот такие у нас происшествия здесь могут быть, трибун.
- Ну а что же было с отцом дакийки? – переспросил Квиет.
- Он тоже пропал. Ну а его дочь мы схватили.
- И что вы с ней сделали?
- Я эту дакийку, трибун, отдал на потеху своим воинам. И теперь она их регулярно развлекает. Ну а в целом, я так тебе скажу, трибун… Это не Север. Здесь, на Востоке Дакии, всё-таки поспокойнее будет, - заключил свою мысль временный комендант форта.
***
Дня два когорта «чёрных духов» обживалась в этом пограничном укреплении, но долго в нём Квиет не пробыл, так как вскоре, примерно дней ещё через десять, в Фелицитас прибыл вестовой от проконсула Скауриана, который сообщил, что наместник Римской Дакии приказывал трибуну Квиету передать командование над своей когортой надёжному офицеру и, взяв трёх-четырёх особо отличившихся в последней стычке с варварами воинов, прибыть в столицу провинции.
Квиет мог только гадать, по какому поводу его вызывал к себе проконсул. Но следовало исполнять приказ и трибун решил передать командование над когортой и фортом префекту алы Такфаринату, а Гиемпсала, своего приёмного сына Масиниссу, и обоих давних и верных друзей, Шадара и Кварта, взял с собой, и на следующее утро все они отправились в столицу провинции.
***
Как я уже ранее отмечал, Ульпия Траяна располагалась неподалеку от бывшей столицы свободных даков. И заложена она была по указанию самого Траяна. Но если Сармизегетуса ныне была разрушена и пришла в полнейший упадок, то её соперница, символизировавшая власть новых хозяев Дакии, росла прямо на глазах и за год с небольшим быстро преобразилась в типичный римский город средних размеров.
В ней были прямые и мощённые брусчаткой улицы, каменные двух, трёх и даже четырёхэтажные дома, похожие скорее на римские инсуллы, несколько храмов, колоннад и фонтанов на площадях, а центральный проспект её ещё и украсили уличные скульптуры.
К югу от города зазеленела Священная роща из высаженных платанов и кипарисов. А ещё рядом с Ульпией Траяной находился каструм, в котором расквартированы были когорты нескольких легионов, включая XIII Сдвоенного и V Македонского, и вексилии, набранные из перегринов, то есть союзников.
Над всем городом возвышалась и мощная цитадель, в которой находились казна, канцелярия, ну и сам наместник провинции, Децим Теренций Скауриан.
Скауриан принял Квиета в тот же день.
***
Приём начался с награждения.
Пронзительно зазвучали фанфары. Трибуна и его людей ввели в резиденцию проконсула, провели в зал Приёмов и там начали вручать золотые и серебряные наградные ожерелья и фалеры, прикреплявшиеся к доспехам, а Квиет ещё удостоился и золотого венка, и после этого всем выдали по пять тысяч сестерциев. Как было зачитано в приказе: «за спасение гарнизона Аквилеи Дакийской».
Церемония была непродолжительной и после её торжественной части Скауриан отпустил всех, и только попросил задержаться Квиета. Когда они остались одни, Скауриан обратился к трибуну:
- Лузий, ты не догадываешься, для чего я тебя вызвал?
Квиет не раздумывая тут же ответил:
- Ну, я так полагаю, для награждения…
- Но не только…
- А для чего же ещё?
Проконсул Децим Теренций Скауриан загадочно заулыбался. Он поправил ремень, прошёлся по залу и внезапно остановился, повернулся к трибуну и махнул рукой, ещё раз ею в сердцах махнул, выражая этим как бы досаду, и только после этого многозначительно произнёс:
- Э-э-э-эх, жаль тебя отпускать, Лузий, ты бы ещё здесь мне о-ох как пригодился, ведь за год с небольшим ты неплохо изучил Север и Восток Дакии, особенно Север, о-о-однако… для тебя Дакийская кампания видно уже закончилась…
Квиет вопросительно посмотрел на проконсула, а тот только через некоторое время прояснил свои слова:
- Тебя вызывают в Рим…
- В Рим?! – поразился Квиет.
- Да! В Рим! И как ты понимаешь, тебя вызывает в Рим не кто-нибудь, а сам Божественный, Марк Ульпий Нерва Траян!
(Продолжение следует)