Город Перми — не только административный центр Прикамья, но и настоящий кладезь городского фольклора, мистики и загадок. Ниже — пять мест, где реальные исторические пласты переплетаются с легендами. Включайте фонарик и готовьтесь к замиранию сердца.
1. Егошихинское кладбище: могила «проклятой дочери»
Одно из самых знаменитых и леденящих кровь мест в Перми. В начале XIX века в Перми жил пермский исправник Александр Иванович Девеллий — человек богатый, но суровый. У него была маленькая дочь — Таисия, умершая в возрасте 6 лет и 11 месяцев в январе 1807 года.
Причины её смерти неизвестны, но слухи утверждали, что она умерла из-за отцовского гнева. Якобы девочка чем-то сильно провинилась.
Разгневанный Девеллий якобы произнёс над дочерью страшное проклятие:
«Пусть никто не вспомнит тебя добрым словом, пусть люди топчут твою память веками».
И действительно — он заказал надгробие, не похожее ни на одно другое:
плоскую чугунную плиту, напоминающую крышку люка, с изображением искажённого лица и змеи, кусающей себя за хвост — символа вечности и безысходного круга.
Он приказал вмонтировать плиту прямо в пешеходную дорожку кладбища, чтобы все проходящие топтали могилу ногами.
Считалось, что пока люди ходят по надгробию, проклятие живо.
А когда время и шаги сотрют изображение змеи — проклятие спадёт, и душа девочки наконец обретёт покой.
Архивные исследования показывают, что это надгробие является оригиналом русской мемориальной пластики классицизма.
Дом с кикиморой: особняк, в котором проклятие обернулось легендой
Дворянин Елисей Чадин был человеком расчётливым.
Дом свой большой он строил сам, экономя на всём.
Кирпич вёз с разрушенной церкви, а когда понадобился чугун для отделки печей, Чадин пошёл... на кладбище.
Старожилы потом рассказывали:
ночью видели, как он выламывал чугунные надгробия, складывал их в телегу и отвозил к себе.
Плотники предупреждали:
— Барин, нехорошо мёртвым покой нарушать.
Он лишь отмахивался:
— Мёртвые не заплатят за металл. Живые платят.
Когда дом был готов, Чадин устроил пир — позвал всех почтенных господ города.
На столах стояли серебряные блюда, вина, жаркое, а в центре — огромный пирог под белым полотном.
Когда хозяйка сняла покрывало, гости оцепенели: на пироге отпечаталась Адамова голова — череп и кости.
Кто-то крестился, кто-то выскочил из-за стола.
Слуги побежали прочь, а сам Чадин вскочил и закричал:
— Это проделки кикиморы! Она живёт в моей печи!
Через несколько дней Чадин умер — то ли от сердца, то ли от ужаса.
После его смерти дом опустел.
А позже, когда там разместилась сельскохозяйственная академия, студенты начали говорить, что по ночам в коридорах слышно шорохи, как будто кто-то шуршит по стенам, и печи стонут.
Прозвище прочно закрепилось — «Дом с кикиморой».
Говорят, если в здании гаснет свет, то в отражении окна можно увидеть женское лицо, покрытое золой, а в углу — обгоревшие следы ног.
Здание бывшего Духовного училища (ул. Газеты «Звезда», 18): тайны подвалов
Старинное здание, выстроенное в XIX веке, всегда выделялось среди соседних домов:
тяжёлые стены, арочные окна, следы реставраций, но внутри — будто что-то чужое.
Когда-то здесь учились будущие священнослужители, и над залами разносились церковные песнопения.
Но всё изменилось в 1918 году, когда город заняли войска адмирала Колчака.
В стены училища въехала контрразведка — мрачная, беспощадная.
В подвалы, где раньше хранили церковную утварь, спустили заключённых — «красных», подозреваемых в шпионаже.
По рассказам старожилов, там пытали людей.
Крики, стоны, шепоты — их слышали даже наверху.
Когда войска ушли, подвалы просто засыпали землёй, не вынося тел.
Прошло время. В здание въехали педагоги, потом — Академия искусств.
И именно там начались странности.
Студенты, оставшиеся вечером на репетиции, рассказывали, что в подвалах гаснет свет — без причины.
Что по лестнице спускаются шаги, но никого нет.
Что в пустых аудиториях стулья сами передвигаются, будто кто-то ищет себе место.
Однажды сторож обнаружил на пыли старого подвала отпечатки босых ног — детских.
А где-то на стене подвалов, когда её очистили во время ремонта, нашли надпись, выцарапанную ножом:
«Молись, кто жив».
С тех пор каждый, кто дежурит в академии ночью, знает:
если вдруг услышишь шёпот под ногами — нужно прочитать вслух хоть одну молитву.
Тогда всё стихнет.
Если промолчишь — на следующий день обязательно что-то пропадёт: кисть, книга, инструменты.
И никто не сможет объяснить, как.
Дом Мешкова: эхо плача с крыльца
Дом Мешкова стоит прямо на берегу Камы. Днём он красив — нарядный, с башенками, белыми колоннами и чугунными оградами.
Но ночью, когда на реке поднимается туман, дом будто оживает — тяжёлый, с пустыми окнами, как с глазами, что смотрят изнутри.
Купец Николай Васильевич Мешков был одним из богатейших людей Перми.
Он любил роскошь и женщин.
Говорили, что по ночам в его особняк приходили тайные гостьи, чтобы никто не видел — вдовы, актрисы, молоденькие купчихи.
Дом молчал, а за коваными воротами творилось что-то странное.
Слуги шептались, что в подвале слышны детские крики.
По одной из версий, женщины, родившие от купца детей, тайком приносили младенцев к его дому — кто с мольбой, кто из страха.
Некоторые малыши не доживали до утра.
После смерти Мешкова (он умер внезапно, без видимых причин) в доме начались необъяснимые вещи.
Соседи рассказывали:
по ночам в окнах вспыхивает свет, слышен женский плач, а где-то из глубины дома доносится тихий детский всхлип.
Особенно — в районе бывшего подвала.
Когда здание превратили в музей, хранители начали замечать странности.
На экспонатах появлялись отпечатки маленьких ладошек, витрины сами по себе открывались ночью,
а камеры наблюдения время от времени фиксировали тень женщины с младенцем на руках, проходящую по залу и растворяющуюся у окна.
Сотрудники музея уверяют:
если долго стоять в главном зале, где старинное зеркало сохранилось со времён купца,
в отражении можно увидеть не себя, а пустую детскую кроватку и рядом — женскую фигуру в белом платье.
Говорят, душа одной из матерей так и осталась в этом доме,
а вместе с ней — плач тех, кого никогда не услышали.
«Башня смерти» (Здание УВД Пермского края, Комсомольский пр., 74)
Если спросить любого пермяка, какое место в городе считается самым мрачным, большинство без раздумий назовут Башню смерти.
С виду — обычное административное здание сталинской эпохи. Высокий шпиль, строгие линии, серый камень. Но чем ближе подходишь, тем сильнее ощущение, будто воздух рядом становится плотнее, тяжелее.
Историки скажут: башню построили в 1950-е годы, как часть комплекса органов внутренних дел.
Но в народной памяти живёт другая история.
По легендам, ещё до постройки здесь стояло старое кладбище, а под землёй тянулись катакомбы — остатки подвалов дореволюционных домов.
Версия первая — «революционная»
Говорят, что в 1917 году, когда в городе шли бои между «красными» и «белыми», один молодой большевик не выдержал пыток и сбросился с крыши, выкрикнув перед смертью:
«Я умру — но вы меня не забудете!»
После этого место будто стало «запечатано его криком».
И когда через десятилетия возвели новое здание с башней, на её крыше по ночам начали видеть человеческую фигуру, стоящую на самом краю.
Сторожа не раз поднимались наверх, думая, что это самоубийца, но никого не находили — только порывы ветра и стук металлического шпиля, похожий на тихие шаги.
Версия вторая — «тюремная»
Согласно другой легенде, в 1937 году под зданием якобы действовали подземные камеры, где держали «врагов народа».
Говорят, что в подвалах действительно были бетонные камеры без окон и запечатанные двери, за которыми стоял запах сырости и извести.
Некоторые старые милиционеры, уже на пенсии, рассказывали:
«Внизу холодно, как в могиле. Входишь туда — лампа мигает, и будто кто-то дышит тебе в затылок…»
По слухам, именно там проводили допросы, а тела «осуждённых без приговора» хоронили прямо под фундаментом.
Когда в 70-х годах пытались провести ремонт, рабочие наткнулись на неизвестный коридор, забетонированный с обеих сторон.
После этого работы свернули, и подвал снова закрыли.
Мистика — это не столько про сверхъестественное, сколько про память, пространство и эмоции. Эти пять мест в Перми — не просто истории, а кусочки городской души. Посетив их, вы почувствуете другой город — тот, что хранит свои тайны и легенды.