Если смотреть из окна Алены Шепелевой прямо, увидишь гору и озеро. А если опустить глаза, наткнешься на гаражную крышу. На этой крыше прямо из бетона поднялось дерево — ствол и ветки на все стороны света. «Смотри, — говорю я сыну Алены Леве. — Это же чудо, что тут растет дерево. Откуда у него силы держаться за жизнь?» — «Оттуда», — отвечает сам себе Лева. И поднимает глаза к небу. В Махачкале третий день льет дождь. Поит деревья.
Так было нельзя
Этот вид из окна и личное дерево Алена получила полгода назад. А до этого, если перематывать всю жизнь, пейзажи были совсем другие. В детстве в дальневосточном поселке Горном из окна она видела сопку и дорогу, что вела к оловодобывающей фабрике. Там работал папа. В начале девяностых фабрику залихорадило — папа не выдержал этой «тряски», начал выпивать. И семейная жизнь рассыпалась. Алене больше не хотелось бежать после уроков домой. Она и не бежала, сидела в классах до самого закрытия — спасалась дополнительными занятиями и самодеятельностью, доросла до президента школы.
Дальше — больше. Алена поступила на геофак педуниверситета и в первые же каникулы попала вожатой в краевой детский центр «Созвездие» в Хабаровске. Там для нее открылось новое окно — с видом на реку и умопомрачительными рассветами и закатами. А между — конкурсы, фестивали, детские секреты, любови и обязательные слезы расставания в конце. На всё это вожатые подсаживались, но, взрослея, практически все эту привязанность к лагерю перерастали, а Алена не переросла. И если бы было можно, она до пенсии работала бы вожатой. И совершенно точно была бы в этой роли счастлива.
Не получилось. Алена попробовала поработать в «Созвездии» методистом, но бумаги не дети. Ушла. А на дворе нулевые — время возможностей. Устроилась офис-менеджером в глянцевый журнал, и там ее вожатский запал неожиданно пригодился — три года жила как белка в колесе. Доросла до специалиста по пиару в большом холдинге, спала с телефоном под подушкой — лишь бы ничего не пропустить. Но кто-то сверху решил остановить этот бег — однажды среди бела дня на пешеходном переходе Алену сбила машина. Руки-ноги, к счастью, остались целы, а вот в голове после сотрясения что-то сдвинулось. Алена поняла, что несколько лет она не видела ничего, кроме работы. Да, купила себе машину. Да, хорошо одевается и у нее крутой офис и лучший в городе вид из окна. Но смотреть в это окно ей давно уже некогда.
Алена вернулась в «Созвездие» и устроилась на местное радио — две маленькие зарплаты сплелись в одну нормальную. Поэтому, когда тест на беременность показал две полоски, обрадовалась: на двоих ее денег хватит.
Хотя отец у ребенка был — они встречались три года и даже пожили вместе, но, когда решили расстаться, оба выдохнули. Слишком разные были люди: у нее — культурная жизнь и книжки, у него — работа и пацаны. Расход был неизбежен. А тут беременность. Ребенку нужна полная семья. Решили жениться.
Так у Алены появился новый вид из окна — на плац и бетонный забор с колючей проволокой. Муж был из семьи военных, свекровь как могла помогла молодым — нашла квартиру в бывшей казарме. Грязно-розовые стены, звуки маршей и запах гуталина, который, казалось, витал повсюду, вызывали у Алены приступы тошноты.
К выписке из роддома комнаты, правда, облагородили. И соседки в казарме оказались вполне себе. Только хорошего отца для Левушки не случилось — первый год жизни малыш провисел на маминой груди и проплакал. То животик, то зубы, то вообще непонятно что. «Посиди с ним часок, я больше не вывожу». — «Ты рожала, тебе и мучиться». Однажды во время очередного скандала муж поднял на Алену руку.
На этом ее семейная жизнь закончилась. Последнее воспоминание — как они с мамой и Левушкой уезжают домой. Зима стояла морозная и вьюжная, и их маленькую «тойоту» трижды выносило в кювет. Каждый раз Аленино сердце обрывалось: это конец!
Но это было только начало.
Не с этой планеты
Из кюветов на стяжных ремнях машину вытягивали чужие люди. Такие же люди тянули их с Левой и потом: кто-то помогал вещами, кто-то жильем и подработками. И без того экономная Алена научилась продавать лишнее на «Авито» — одежду, игрушки, посуду.
Пару раз пыталась пристроить сына в садик, а сама выходила на работу. Но Лева в казенных учреждениях не приживался, постоянно болел. А однажды, когда Алена пришла раньше времени, увидела, что, пока дети играют, ее сын лежит. Скрючился, как фасолина, на холодном мате и смотрит полными ужаса глазами в стену. Алена сорвала Левушку с холодной лежанки, прижала, отогрела и больше не отпускала. Лева же на свое спасение никак не отреагировал. Он вообще на людей мало реагировал и не говорил. Как будто был не с этой планеты.
Алена водила малыша по врачам, спрашивала, отчего он такой отстраненный и насколько это нормально. В ответ получала дежурное: «Нормально, ждите — перерастет». А в три года выяснилось, что у Левы РАС — расстройство аутистического спектра. Слово короткое, как выстрел. Но Алену этот выстрел не убил, прошло по касательной. Пластырем же на рану легло выплывшее из подсознания имя Марка Цукерберга. Алена читала, что аутизм бывает и высокофункциональным. Да, родился человек с особенностями, но зато у него особый талант, а может быть, даже гений. Надо только понять и принять.
На словах это просто, а на деле — тяжело. Да и Лева признаков гениальности не проявлял: этот самый красивый на свете мальчик вообще мало был похож на необычного ребенка — веселый, активный, беспроблемный. С несколькими маленькими «но». У Левы напрочь отсутствовало чувство страха. Он забирался на самые высокие шкафы, выбегал на дорогу или лез на открытый балкон. И мультики — мультики засматривал до дыр, а после разговаривал мультяшными цитатами. И тряс перед лицом руками, в которых всегда держал особенно важные для него вещи: палочки, веточки, карандаши…
Алена смотрела на эти руки и тренировала смирение. А боль копилась, копилась и однажды вылилась в иступленный крик. На сына. А Лева не понимал, только смотрел и улыбался. Бьющаяся в истерике мама — это что-то новое.
Алену эта улыбка ошпарила. Она подхватила Левушку, обняла, повторяла слова прощения и клялась, что больше никогда Леву не обидит. И вообще оставит сына в покое — никаких мучительных занятий, планов и прогнозов. Пусть идет как идет. Будь что будет.
И, будто оценив это смирение, судьба послала Алене подарок: бывший начальник решил помочь ее семье оплачивать реабилитации для мальчика. И это было чудом.
Не время отлеживаться
В три с половиной года Лева заговорил. Человеческому языку его научили дельфины. Лева съездил с бабушкой в Анапу и вернулся уже с требованиями «Хочу!» и «Дай!». В питерском ребцентре словарный запас расширили, а по возвращении домой закрепили. Алена нашла сыну хорошего психолога и частный детский сад, где Леву ничего не отталкивало и не пугало. Сама же снова вышла на работу, но через год все рухнуло: контора закрылась, а Алена стала бесконечно болеть. И однажды утром не смогла встать с кровати. А как не встать, если, кроме нее, даже накормить сына некому? И надо работать, шить на заказ платье — от бывшего мужа поддержки никакой. Нет-нет-нет, не время отлеживаться — надо подниматься. Но руки и ноги не слушались. А через стенку что-то гремит. Чем-то гремит Лева. Что это? Спички? А может, газ? Или ток? Или нож? Или сорвался кран в ванной? Господи, помоги встать!
Неведомая сила подняла Алену с кровати и понесла в кухню. А потом снова темнота.
Алене поставили затяжную клиническую депрессию, к ней добавилось и биполярное расстройство второго типа — психика не выдержала многолетнего затворничества и крушения надежд. А это было именно крушение, потому что у отличницы Шепелевой жизнь была расписана на полвека вперед. Лева пришел и все перечеркнул. Алене предлагали отдать сына в интернат или взять няню, а самой заняться карьерой. Но она только округляла глаза: «А как я буду жить с мыслью о том, что он где-то лежит на холодном матрасе?»
Ей это не подходило. Поэтому надо было принимать препараты от депрессии и пересматривать жизнь. Находить новые радости и смыслы. Алена стала их искать. Вот можно, к примеру, думать, что она мама «не просто так». И Лева ее «не просто так» — он вырастет, выровняется и сделает для мира что-то такое, что все ахнут! А Алена, подойдя к окну, поднимет от дерева глаза к небу и скажет: «Теперь-то понятно, теперь-то ясно — спасибо-спасибо, что все не зря».
Свои люди
Самое красивое в их жизни окно появилось в Махачкале. Алена приехала сюда в свой первый за 40 лет отпуск. Как приехала? А так — психанула. Начала принимать терапию и решила больше не биться с жизнью, а плыть по течению и брать что дают. Жизнь оценила и прислала подарок: приглашение к подруге в Дагестан. Лева на каникулы уезжал к бабушке, все складывалось хорошо. Но надо было где-то раздобыть полсотни тысяч рублей. И они раздобылись — за несколько дней до Нового года Алена чудом продала на «Авито» вещей ровно на эту сумму.
Следующие подарки случились уже в Махачкале: город не просто принял, а обнял — Алену бесконечно угощали, возили к морю и в горы и даже звали на свидания.
— Я тут вернулась в состояние, которое у меня было до рождения сына. Стала сама собой. И решила переехать. Мало кто этот выбор понял: думали, я сошла с ума. Говорили, что путаю туризм с эмиграцией. Но нет. Я ничего не путала. Я вернулась домой. Такое у меня было чувство, когда только сошла с трапа самолета, и за полгода здесь я ни разу не пожалела об этом выборе.
— Но это же Дагестан — свои традиции, свои правила…
— Да, но я легко могу это принять. И давайте посчитаем, сколько здесь плюсов?
Начинаем считать: мягкий климат, живописная природа и свобода. Свобода в том, что здесь Алена с сыном вышли из домашнего заточения. Машины у них больше нет, но город небольшой, можно всюду дойти пешком. И в этих прогулках Лева стал раскрываться с другой стороны: узнавал новые слова и имена, подмечал разницу в лицах и поведении людей, запоминал дагестанские традиции и привычки. Глотнув другой культуры, он будто бы сделал новый шаг в развитии. И сегодня, уплетая на их белоснежной кухне сырные пироги чуду, с энциклопедической точностью пересказывает мне биографию Расула Гамзатова. А еще в Дагестане у Левы появился спорт. И тренер по тхэквондо, который уверяет Алену, что ее сын будет чемпионом.
Но самое неожиданное — Алена вернулась к работе. Она открывает в Махачкале волонтерское отделение «Клуба добряков». В Хабаровске Шепелева была их подопечной, а в Дагестане, где ничего подобного не было, стала организатором — пригодились и вожатские навыки, и опыт из пиара, и ее искренняя любовь к Махачкале. «Клуб добряков» ведет множество проектов, поддерживающих семьи с тяжелобольными детьми и взрослыми. Основная идея в том, чтобы люди в трудной ситуации не остались одни. Фонд собирает деньги на лечение и профессиональную поддержку психологов, юристов, нянь, а огромная волонтерская сеть организует для таких семей праздники, торты на дни рождения детей и дни красоты для уставших мам. И многое-многое другое. Дело большое и классное, хотя Алене немного страшно: работать 24 на 7, как раньше, она уже не может. И тут выплывает еще один плюс: в Дагестане никто так и не работает. Люди живут, чтобы жить. И Алена хорошо встраивается в эту схему.
Сегодня сходит к одному предпринимателю, завтра — к другому. Так и соберет махачкалинских добряков, которые будут помогать жителям Дагестана. А подопечные уже есть — три семьи с особенными детьми. Все они сдружились, и у Алены появились в Махачкале свои люди.
«Когда я уезжала из Хабаровска, меня пугали, что буду здесь одна. Но, как видите, я не одна. Люди тут очень общительные, легко ко мне притягиваются. Для матери, которая 12 лет провела в заточении, это невероятно важно…»
Чтобы рассказать об этой важности, Алена согласилась на встречу со мной — и привела в свой очень чистый и уютный новый дом. А текст мы этот пишем, чтобы открыть сбор на программу психологической поддержки родителей, которые, так же как Алена, остаются один на один с бедой.
Но если рядом окажется человек сильный и знающий, если он возьмет за руку и покажет, что деревья могут расти даже из бетона, то маме, которая вчера хотела выйти в окно, сегодня станет легче дышать. А завтра она расправит плечи, найдет себе по душе дело и просто начнет жить. А значит, начнет жить и ее ребенок. И двумя счастливыми людьми на этой планете станет больше. Хотя почему двумя? Делая добро, мы же тоже набираемся счастья. Оформите пожертвование на любую удобную для вас сумму — и «Клуб добряков» уже в который раз попробует сделать этот мир немного счастливее.
Ваши деньги пойдут на поддержку мам в трудной жизненной ситуации.
Помогите организации «Клуб добряков»
Поддержать
Спасибо, что дочитали до конца!
Текст: Светлана Ломакина