Отказ США от Международного уголовного суда (МУС), в сочетании с их требованием иммунитета для своих вооружённых сил, был воспринят большинством стран с презрением и возмущением. Поразительно, что та самая страна, которая создала Лигу Наций и Организацию Объединённых Наций, и которая организовала Нюрнбергский международный военный трибунал (МВТ) и аналогичный ему трибунал в Токио, представив их миру как монументальное судебное достижение, теперь отказывается участвовать в МУС. Что такое МУС, если не беспристрастный и демилитаризованный МВТ? Что привело США к нынешнему положению? Каковы причины их яростного сопротивления международному сотрудничеству?
Высокомерие силы.
США считают себя единственной оставшейся сверхдержавой. Поэтому они не желают уступать ни йоты своего суверенитета ни одной международной организации, какой бы благоприятной для них она ни была. Их аргументация такова: «Мы не для того вели столько кровавых войн, чтобы теперь, когда мы стали главными победителями, третья сторона указывала нам, что мы можем делать, а что нет. Этого не будет». Подобная аргументация также объясняет чрезмерное использование права вето в Совете Безопасности ООН.
Американские войска служат только под командованием американских командиров.
Для США аксиоматично, что их войска никогда не находятся под командованием иностранцев. Для американцев эта «самоочевидная истина» не является чем-то новым, она появилась ещё во времена их Революции. После обретения независимости от Великобритании они принципиально поклялись всегда командовать своими войсками напрямую. Они считают «передачу» своих солдат иностранным державам или подчинение их иностранному контролю каким-либо образом (включая юрисдикцию международного военного трибунала) регрессом к феодализму. Такой подход, конечно, значительно осложняет любое международное военное сотрудничество, но американцы просто пожимают плечами. И поэтому, когда американцам указывают, что если бы все страны последовали их примеру, то не было бы такой вещи, как объединённые многонациональные вооружённые силы, они отвечают, что Соединённые Штаты — не просто страна. Короче говоря, они считают себя уникальным народом с уникальной системой законов и уникальной национальностью, выкованной в бесчисленных кровавых битвах. Во время войны они выставляют самую мощную военную силу, и поэтому, как гласит классическое римское выражение: «Quod licet Jovi, non licet bovi» (Что позволено Юпитеру, не позволено быку). Другими словами: любые существующие правила применяются к другим, но не к США. По их мнению, это всё, что нужно сказать. Опять же, это обоснование объясняет их злоупотребление правом вето в ООН.
США требуют беспрепятственной свободы действий в войне с терроризмом.
Бывший генеральный инспектор бундесвера Германии генерал Науманн как-то отметил, что антитеррористические операции законны «только если проводятся по мандату ООН или по приглашению заинтересованной страны». Очевидно, что ни одно из этих условий не было реализовано при вторжении в Ирак. США ни при каких обстоятельствах не согласны на зависимость своих военных операций от неопределённого большинства в СовБезе ООН, независимо от того, являются ли операции оборонительными, наступательными или превентивными. США считают Совет Безопасности полезным инструментом для наложения вето на решения и резолюции, неприемлемые для США, но когда речь идёт о собственных военных действиях, они предпочитают действовать самостоятельно. Аналогичная ситуация сложилась и с МУС – международным судом, призванным рассматривать дела об агрессии и военных преступлениях. США не хотят, чтобы их официально называли «государством-агрессором» за нападение на Ирак или другие страны. Аналогичные соображения привели к тому, что Израиль и Китай отвергли МУС. Предпочтение США продолжать действовать в соответствии с правилами, регулирующими отношения между враждебными государствами, также отражает эту позицию: спустя полвека после окончания ВМВ США сохраняют право вмешаться в дела Германии в случае возникновения там событий, которые могут быть им неприятны. Таким образом, американское «отторжение» представляет собой сочетание высокомерия власти и защиты свободы крупной державы действовать в одностороннем порядке.
США хотят защитить своих солдат от «политически мотивированных карательных мер». Это самый вопиющий аргумент в пользу политики неприятия, проводимой США, поскольку он подразумевает, что МУС будет подвержен политическим злоупотреблениям и, следовательно, некомпетентен. Это, безусловно, не так. Следует предположить, что МУС будет укомплектован высококвалифицированными юристами, фактически он уже укомплектован. Нет, за этим аргументом стоят воспоминания о его собственных «политически мотивированных судебных преследованиях за военные преступления», которые он осуществлял в рамках крайне несправедливых и юридически сомнительных обвинений, процедур и приговоров военных трибуналов в Нюрнберге и Токио. Американцы прекрасно знают, что на этих процессах защита находилась в крайне ограниченных условиях, чтобы ускорить «политически мотивированные судебные преследования за военные преступления». Американцы явно опасаются, что их солдаты могут столкнуться с таким же обращением в МУС, хотя оснований для такого предположения нет. МУС, без сомнения, будет проводить свои разбирательства в строгом соответствии с международным правом. Нет никаких оснований полагать, что это ограничит оборону, как это сделали США в Нюрнберге и Токио.
Итак, вот официальные и публичные причины, выдвинутые США в пользу отказа от МУС. Рассмотрим теперь другую категорию причин отказа.
Причины, которые не обсуждаются публично.
Правящая элита США слишком хорошо знакома с отсутствием дисциплины в своих вооружённых силах, что является отражением широко распространённого неподобающего поведения среди населения. Американские правители никогда не могут быть уверены в дисциплине и поведении военнослужащих. Они очень обеспокоены тем, что в будущих войнах, а также в нынешней войне с терроризмом, их войска будут совершать – и уже совершали – массовые нарушения прав человека.
История показывает, что эти опасения не беспочвенны. Начиная с геноцидных войн с индейцами и вплоть до настоящего времени, американские военные вели себя, пренебрегая правилами цивилизованной войны. Вспомним слоган «Хороший индеец — мёртвый» и битву при Вундед-Ни. Во время Гражданской войны в США США применяли геноцидную стратегию нападения на беззащитное гражданское население Конфедерации, положив начало современной концепции тотальной войны. «Май Лай»[mŷ lai], «Зоны свободного огня» и программа «Феникс» во Вьетнаме свидетельствуют о том, что эта стратегия всё ещё преобладает. Если бы злодеяния, совершённые в рамках этих стратегий, были переданы в Международный суд по военным преступлениям, США были бы крайне смущены. Мы должны осознать, что американские зверства не ограничивались отдельными инцидентами. На самом деле, они были чрезвычайно широко распространены; можно сказать, это скорее правило, чем исключение. Наилучшие доказательства этого вывода исходят из американских источников.
Наблюдения Чарльза А.Линдберга.
Линдберг, прославившийся в 1927 году, пересёк Атлантику в «Духе Сент-Луиса» [свой самолёт], был ярым противником президента Франклина Делано Рузвельта и впоследствии подвергался преследованиям на протяжении всей своей жизни. Когда США вступили во Вторую мировую в декабре 1941 года, Линдбергу не разрешили служить в ВВС США. Однако ему разрешили служить своей стране в качестве технического консультанта и лётчика-испытателя. С 1944 года он служил в этой должности как на Тихоокеанском, так и на Европейском театрах военных действий. В 1970 году он опубликовал свой дневник – «Дневники военных лет Чарльза Линдберга». Они ясно показывают, почему у США были опасения по поводу поведения своих войск и обвинений, которые мог выдвинуть Международный трибунал по военным преступлениям. Ниже приведены несколько цитат:
21 июня 1944 г.
- «Рассказ генерала об убийстве японского солдата: сержант-техник на передовой несколько недель назад жаловался, что он более двух лет служил в боевых частях на Тихом океане и никогда не имел возможности лично воевать, и что он хотел бы иметь возможность убить хотя бы одного японца, прежде чем отправиться домой. Его пригласили отправиться в патрулирование на вражескую территорию. Сержант не увидел ни одного японца, в которого можно было бы стрелять, но патруль взял пленного. Плененного японца привели к сержанту и заявили, что вот он, шанс убить японца. «Но я не могу убить этого человека! Он пленный. Он беззащитен». «Чёрт, это война. Мы покажем вам, как убить этого сукина сына». Один из патрульных предложил японцу сигарету и зажигалку, и когда он начал курить, рука обхватила его голову, и горло «перерезали от уха до уха». Вся процедура была полностью одобрена генералом, дающим отчёт».
26 июня 1944 г.
- «Разговор зашёл о военнопленных и небольшом проценте японских солдат, взятых в плен. «О, мы могли бы взять больше, если бы захотели», — ответил один из офицеров. «Но наши ребята не любят брать пленных». [..] «У нас было несколько тысяч человек в ..., но сдались только сотня или две. С остальными случился несчастный случай. Остальных это не мотивирует сдаваться, когда они слышат, как их товарищей выводят на лётное поле и по ним открывают огонь из пулемётов». «Или после того, как пару из них застрелят, когда они будут держать руки поднятыми», — вмешался другой офицер. «Ну, возьмём ... . Они нашли одного из своих людей довольно сильно изуродованным. После этого, можете быть уверены, они не так уж много японцев захватили». Разговор перешёл на воздушные бои и прыжки с парашютом. Все пилоты настаивали на том, что расстреливать вражеских лётчиков, спускающихся на парашютах, — это нормально».
28 июня 1944 г.
- «Я потрясён отношением наших американских солдат. У них нет ни малейшего уважения к смерти, мужеству вражеского солдата и многим простым жизненным нормам. Они без колебаний ограбят тело мёртвого японца и при этом обзовут его «сукиным сыном». Я сказал во время разговора, что, независимо от действий японцев, не вижу, как мы могли бы что-то получить или заявить, что представляем цивилизованное государство, если бы убивали их мучая. «Ну, некоторые наши ребята действительно выбивают им зубы, но обычно сначала убивают», — сказал один из офицеров, словно извиняясь.
- 13 июля 1944 г.
- «Было признано, что некоторые наши солдаты пытали японских пленных и порой действовали так же жестоко и варварски, как сами японцы. Наши солдаты без колебаний стреляют в японского пленного или солдата, пытающегося сдаться. Они относятся к японцам с меньшим уважением, чем к животным, и эти действия почти всеми одобряются.
в Европе после войны Линдберг писал следующее:
19 мая 1945 г.
- Здесь наши солдаты используют термин «освобождение» для описания способа получения добычи. Всё, что взято из дома или у человека противника, на языке солдат считается «освобождённым». Фотоаппараты «Leica» «освобождаются» (вероятно, самый желанный предмет), оружие, еда, предметы искусства. Всё, что взято бесплатно, «освобождается». «Солдат, изнасиловавший немку, «освободил» её».
24 мая 1945 г. (Германия, Хайльбронн)
- «Один из офицеров (американец) рассказал мне, что [немецкие] пленные находятся на открытом воздухе день и ночь, в дождь и солнце, и у них очень мало еды».
11 июня 1945 г. (Нордхаузен)
- «Мне вспоминается целая череда подобных случаев: история о том, как наши морские пехотинцы расстреливали безоружных выживших японцев, которые выплывали на берег в Мидуэе; рассказы о том, как наши пленные расстреливали их из пулемётов на взлётно-посадочной полосе «Холландия»; об австралийцах, выталкивавших пленных японских солдат из транспортных самолётов, везущих их на юг через горы Новой Гвинеи («австралийцы сообщали, что они совершали харакири или оказывали сопротивление»); о берцовых костях, отрезанных от недавно убитых японцев на Ноэмфуре, чтобы использовать их в качестве ножей для открывания писем и ручек; о молодом лётчике, который «на днях собирался разгромить тот японский госпиталь»; об американских солдатах, которые ковырялись во ртах японских трупов в поисках зубов с золотыми пломбами («любимое занятие пехоты»).
Американский военный корреспондент Эдгар Л.Джонс написал следующее резюме в феврале 1946 года, вскоре после окончания ВМВ:
- «Какую войну, по мнению гражданского населения, мы вели? Мы хладнокровно расстреливали пленных, уничтожали госпитали, уничтожали спасательные шлюпки, убивали или жестоко обращались с мирными жителями противника, добивали раненых противника, бросали умирающих в яму к мертвым, а в Тихом океане вываривали плоть с вражеских черепов, чтобы сделать украшения для стола для возлюбленных, или вырезали из их костей ножи для вскрытия писем».
Выдержки из книги Джона Дауэра «Война без пощады»
- «Японцы обвиняли союзников в расчленении японских солдат, погибших на войне, ради сувениров, в нападениях на госпитальные суда и их потоплении, в расстрелах моряков, покинувших корабль, и пилотов, выпрыгнувших с парашютом, в убийстве раненых солдат на поле боя, а также в пытках и казнях пленных — всё это действительно имело место».
Дауэр описывает приказ австралийского генерал-майора расстрелять раненых японских пленных. «Но, сэр, они ранены и хотят сдаться», — возразил полковник. «Вы меня слышали, полковник», — сказал генерал. «Мне не нужны пленные. Расстреляйте их всех». И все они были расстреляны.
Также он цитирует мемуары американского профессора биологии Э.Следжа:
- «Следж, глубоко религиозный и патриотичный, наблюдал, как его товарищи шли через край: отрубали руку погибшему японцу в качестве трофея, «собирали золотые зубы» у убитых врагов, мочились в раскрытый рот трупа, стреляли в перепуганную старуху с Окинавы и небрежно называли её «просто старухой, косоглазой грязью, которая хотела, чтобы я избавил её от страданий».
Дауэр описывает ещё более ужасающую сцену из мемуаров Следжа:
- «В дневнике моряка, опубликованном после войны, в записи от июля 1944 года мы находим спрятанное упоминание о морском пехотинце, который уже собрал семнадцать золотых зубов, последний из которых – у японского солдата на Сайпане, который был ранен и всё ещё шевелил руками. Следж в своих мемуарах о Пелеху и Окинаве описывает ещё более мучительную сцену: раненый японец корчится на земле, пока морской пехотинец вспарывает ему щеки и вырывает зубы с золотыми коронками кабаром [Ka-Bar - нож амер.морпехов].
В апреле 1943 года газета «Балтимор Сан» опубликовала статью о местной женщине, которая обратилась к властям с просьбой разрешить сыну отправить ей по почте ухо, отрезанное им у японского солдата в южной части Тихого океана. Она хотела прибить его к своей входной двери, чтобы все могли видеть. В тот же день газета «Детройт Фри Пресс» сочла заслуживающей внимания историю о несовершеннолетнем юноше, который поступил на военную службу и «подкупил» своего капеллана, чтобы тот не раскрывал его возраст, пообещав ему третью пару ушей, которые он соберёт.
Скальпы, кости и черепа были несколько более редкими трофеями, но последние два приобрели особую известность как в США, так и в Японии, когда американский военнослужащий прислал президенту Рузвельту нож для вскрытия писем, сделанный из кости мертвого японца (президент отказался, и приказал останки похоронить), а «Лайф» опубликовал полностраничную фотографию привлекательной блондинки, позирующей с японским черепом, который она… прислал её жених из Тихого океана».
«Фотография Life появилась в номере от 22 мая 1944 года, с подписью: «Работница военного флота из Аризоны пишет своему парню-военнослужащему благодарственную записку за отправленный ей японский череп».
Дауэр описывает ещё одно злодеяние:
- «Например, командир американской подводной лодки, потопивший японский транспорт, а затем потративший больше часа на уничтожение сотен, а возможно, и тысяч выживших японцев из своих палубных орудий, был удостоен похвалы и публичного признания со стороны своего начальства, хотя и включил описание этой бойни в свой официальный отчёт». «Подводная лодка называлась «Ваху», и этот эпизод произошёл у северного побережья Новой Гвинеи в январе 1943 года. Один из офицеров «Ваху», вспоминая тот случай, говорил о «подавляющей биологической ненависти командира к врагу» […] Командир подводной лодки после этой миссии был награждён Военно-морским крестом, а генерал Макартур — армейским крестом «За выдающиеся заслуги».
Такие события ни в коем случае не держались в секрете. В номере журнала «Time» от 15 марта 1943 года утверждалось:
- «Истребители на малой высоте превратили спасательные шлюпки, буксируемые моторными баржами и набитые выжившими японцами, в кровавые решета».
Точно так же не было предпринято никаких попыток скрыть тот факт, что пленных было взято очень мало, наоборот. Дауэр пишет:
- «Например, статья капитана армии США, опубликованная вскоре после войны, носила гордое название «41-я дивизия пленных не брала». В статье говорилось о 41-й дивизии под командованием Макартура, прозванной в пропагандистских передачах Tokyo Rose [англоязычное японское радио] «Мясниками», и боевые действия на Тихом океане описывались в типичных терминах как «беспощадная борьба, где нет места никаким барьерам/границам».
Очевидно, полковник армии США гордился этими зверствами и не стеснялся предавать их огласке.
Даже высшие американские офицеры разжигали кровожадную ярость весьма примитивным образом. Дауэр цитирует австралийского генерала Блэми, который обратился к своим войскам; а также газету «Нью-Йорк Таймс» (9 января 1943 г.):
- «Ваш враг — любопытная раса, нечто среднее между человеком и обезьяной. […] Вы знаете, что мы должны истребить этих мерзавцев […]. Мы должны истребить японцев. […] Японец — маленький варвар. […] Наши войска правильно относятся к японцам. Они считают их мерзавцами».
Ни президент Рузвельт, получив нож для вскрытия писем, сделанный из костей японского солдата, ни американская общественность после публикации в журнале «Life» фотографии японского черепа, отправленного морским пехотинцем его возлюбленной, ни после сообщений Ч.Линдберга, Э.Джонса и Дж.Дауэра не выразили осуждения зверскому поведению американских солдат. Что самое важное, они не предприняли никаких мер для предотвращения повторения подобных зверств.
Заключённые в клетки и подвергавшиеся пыткам эсэсовцы, описанные Линдбергом, — не единственные американские заключённые, подвергшиеся подобному обращению как в американском центре допросов в Гуантанамо.
Возможно, самый известный случай содержания заключённых в клетках — это печально известный случай всемирно известного американского поэта Эзры Паунда (1885–1972), сторонника Муссолини, который жил в Италии во время ВМВ и вёл радиопередачи, полемизирующие с Рузвельтом и евреями. Захваченный американцами в Генуе в августе 1945 года, он был сначала помещён под домашний арест. Последующее обращение с ним описано Чарльзом Норманом в его книге «Эзра Паунд»:
- «Некоторые из «стажёров» [заключённых] были отправлены в федеральные тюрьмы США, некоторые были повешены в Аверсе, а другие были расстреляны при попытке к бегству. Паунд был единственным гражданским заключённым. Комендантом тюрьмы во время его заключения был подполковник Джон Стил, чьё имя, как и имена других заключённых, встречается в «Пизанских песнях». Санитар медпункта вспоминал, что однажды майской ночью он видел синий свет ацетиленовых горелок, освещавших клетку, в которой должен был находиться Эзра Паунд. Она находилась на самом краю ряда таких клеток. Поводом для этого, как и для самой клетки, послужил страх, что фашисты могут попытаться его освободить. Подобных попыток предпринято не было, и для американцев это было невероятным варварством – задумать и осуществить это.»
Адвокат Паунда, Жюльен Корнелл, сделал следующие заметки после своего первого разговора с поэтом в федеральной тюрьме в Вашингтоне, округ Колумбия, 20 ноября 1945 года:
«В Пизе, Паунд был заключён в клетку, без всяких внешних контактов. […] Клетка находилась во дворе, практически без укрытия от солнца и дождя. Ночью на частоколе горел яркий свет. Снаружи постоянно дежурили два охранника. Спал на цементном полу, подстеленном шестью одеялами. Туалетом служила урна. Читать ему разрешалось только Конфуция, над которым он работал. Лишён связи с внешним миром. Ему сказали, что никто не знает, где он находится. Через 3 недели Паунд потерял сознание. Его вывели из клетки и поместили в палатку. Частичная амнезия. Клаустрофобия. Не разрешалось разговаривать с другими заключёнными (сказали, что это было распоряжение Вашингтона)».
Правительство намеревалось обвинить Паунда в государственной измене. Вместо этого оно объявило его невменяемым и заключило почти на 13 лет в больницу Св. Елизаветы в Вашингтоне, округ Колумбия. Благодаря международному давлению он был наконец освобождён в 1959 году. Он вернулся в Италию, где жил с дочерью в замке Брунненберг в Мерано до своей смерти 1 ноября 1972 года.
Люди-стервятники Хиросимы
После атомных бомбардировок Хиросимы/Нагасаки Япония капитулировала 15 августа 1945 года. Осенью 1945 года генерал ВВС Андерсон поручил съёмочной группе Бомбардировочного командования США отправиться в Японию и задокументировать на месте полное поражение Японии «до того, как снова зазеленеет трава». Документальный фильм имел рабочее название «Побеждённая Япония». Съёмочной группе предоставили лучшее оборудование и персонал, и даже специальный поезд, на котором она путешествовала по Японии.
Руководителем группы был лейтенант Дэниел Макговерн, его операторская группа отсняла в общей сложности 100 000 футов цветной плёнки, 9 часов съёмок в Хиросиме и Нагасаки и 30 часов в остальной части Японии. Сцены, изображённые на съёмках, были настолько ужасны, что в 1946 году Пентагон присвоил фильму гриф «совершенно секретно».
В 1983 году по инициативе Японии Пентагон наконец выпустил фильм в прокат. Роберт Харрис из BBC смонтировал фильм, включив в него интервью с очевидцами событий, включая Дэниела Макговерна. Фильм Харриса называется «Голливуд едет в Хиросиму — фильм о японском Холокосте, 1945». Следующие отрывки цитируются и переводятся с немецкой версии.
(закадровый голос, ЗГ): «Той зимой 1945/46 года Хиросима и Нагасаки были охвачены болезнями и страданиями в масштабах, которых наука никогда ранее не знала. Для учёных-исследователей выжившие после атомной бомбардировки представляли собой идеальные объекты для изучения. Их раны были тщательно обследованы и сфотографированы. Среди исследователей была британская миссия, которая установила, что число погибших только в Хиросиме превысило общее число жертв бомбардировок во время Битвы за Британию».
Не все из тех, кто ковырялся в руинах Хиросимы, были учёными, как всегда помнил Дэниел Макговерн.
(Д.Макговерн, ДМ): «Была одна вещь, которая показалась мне настолько отвратительной, что я никогда не хотел о ней говорить. Человеческое существо рылось в ней с двумя кожаными мешочками, притороченными к поясу. Один мешочек был для серебра, другой для золота. Это существо выковыривало серебро и золото из черепов гниющих трупов. Я видел это своими глазами».
(ЗГ) «И что это было за существо?»
(ДМ): «Армейский офицер».
(ЗГ): «Американский офицер?»
(ДМ): «Да, американский».
(ЗГ): «Он грабил золото и серебро у трупов?»
(ДМ): «Да. Это было самое отвратительное, что я там видел. Будь я начальником, я бы его пристрелил».
Во Вьетнаме американские солдаты снова вели себя как варвары.
Эдди Адамс, сделавший в 1968 году знаменитую фотографию вьетнамского полицейского, казнящего потенциального вьетконговца из револьвера (за которую он получил Пулитцеровскую премию), написал следующее для журнала Newsweek:
«Во Вьетнаме происходили вещи гораздо более ужасные. У нас были фотографии, которые мы так и не опубликовали. Были фотографии американцев, держащих в руках отрубленные головы вьетконговцев. Я разговаривал с одним солдатом, который сказал: «О, тебе следовало быть здесь некоторое время назад, ты пропустил. Я отрезал голову одному из вьетконговцев. Я просто закопал её». Очень ужасно. Но это война. Люди гибнут, твоих друзей убивают, людей взрывают. Нет никаких правил. Нет никаких».
Такова американская концепция войны: никаких правил.
Варварские методы, применявшиеся американскими войсками во время судебных процессов над немецкими военными преступниками.
Чтобы проиллюстрировать поведение американцев в Германии, стоит процитировать несколько отрывков из книги Фридриха Оскара «Над виселицей трава не растёт».
«27 января 1949 года сенатор Уильям Лангер внес на рассмотрение Сената США резолюцию, занесённую в протокол первой сессии 81-го Конгресса. Она озаглавлена «Американская военная юстиция: позор для всех американцев» и гласит следующее:
- «Гражданская комиссия из двух человек, направленная государственным секретарём Ройаллом для ознакомления с ходом Нюрнбергского процесса, вернулась в США и сообщила, что для принуждения обвиняемых к признанию применялись следующие методы: удары ногами и руками, выбивающие зубы и ломающие подбородки; инсценированные судебные процессы; одиночное заключение; засовывание горящих щепок под ногти; обман со стороны мнимых священников; суровое лишение пищи; невыполненные обещания свиданий; обещания освобождения в обмен на сотрудничество».
Согласно протоколу Конгресса для Сената сенатор Маккарти выступил со следующим заявлением в своей важной речи. Вот отрывок из его длинной речи:
- «Как сказал епископ Штутгартский Теофилус Вурм, престарелый лидер немецкого протестантизма, в резком заявлении для прессы, посвящённом однобокости и проблематичности методов, применявшихся в ходе судебных процессов по военным преступлениям: «Жители города Швебиш-Халль, которые по ночам слышали крики боли пытаемых за тюремными стенами, никогда не поверят, что эти следователи были служителями правосудия, а не служителями возмездия».
Книга Оскара — настоящий каталог ужасающих, но хорошо документированных рассказов о послевоенных американских зверствах.
В целом, мы увидели, что, помимо избегания «политически мотивированных уголовных обвинений» против американских военнослужащих, существуют и другие, более веские причины, по которым Вашингтон отвергает МУС. Речь идёт об опасениях, что подобные обвинения раскроют многочисленные зверства, совершённые военнослужащими США. Чего можно ожидать от армии, офицеры которой поощряют своих солдат делать следующее?
насаживать головы убитых врагов на колья;
убивать пленных, перерезая им горло;
расстреливать из пулемётов большие группы пленных;
расстреливать вражеских солдат, сдающихся в плен с высоко поднятыми руками;
одобрять «сбивание» вражеских пилотов, спускающихся на парашютах;
захват вражеского госпиталя, а затем убивать всех пациентов;
потворствовать разграблению и осквернению тел погибших;
варварсваеварски пленных, часто до смерти;
вырывать зубы с золотыми пломбами у убитых и раненых пленных;
регулярно казнить раненых врагов;
выкапывать тела солдат противника, чтобы вырвать зубы с золотыми пломбами;
закапывать раненых солдат противника заживо;
содержать пленных на открытом воздухе, без защиты от непогоды, и позволять им голодать;
умышленно топить спасательные шлюпки, заполненные выжившими с торпедированных кораблей;
закапывать черепа погибших врагов в муравейниках, чтобы «отполировать» их перед отправкой домой в качестве сувениров;
изготавливать ножи для вскрытия писем из костей погибших врагов;
запирать пленных в клетках, как собак, и мучить их;
гордо позировать с отрубленными головами солдат противника;
вырезать сердца у павших солдат противника;
расстреливать сотни выживших с затонувших кораблей, когда они беспомощно плывут или дрейфуют;
насиловать и грабить мирное население завоёванных земель.
Что можно подумать об армии, если один из её офицеров наблюдает, как другие офицеры бродят, словно «стервятники», по руинам разрушенного города, выковыривая зубы с золотыми пломбами из разлагающихся трупов, и не сообщает о подобных осквернениях?
Мало оснований ожидать, что такая армия, чьи бесчисленные зверства каталогизированы её собственными солдатами, продемонстрирует улучшения в будущем.
Американский военный корреспондент Эдгар Джонс очень лаконично описал эту ситуацию:
- «Мы, американцы, склонны относиться к другим народам с позиции „святее всех“… Мы считаем себя благороднее других и, следовательно, находимся в лучшем положении, чтобы решать, что правильно, а что нет. Будучи победителями, мы считаем себя праведными, привлекая поверженных врагов к суду за их преступления против человечности, но мы должны быть достаточно реалистичны, чтобы понимать, что, если бы мы потерпели поражение и предстали перед международным судом, мы тоже были бы признаны виновными в массовых нарушениях прав человека».
Когда Джонс спросил американского пехотного полковника, обращался ли он к своему батальону перед боем, полковник ответил:
«Да, я прочитал им лекцию об этике войны. Я сказал им, что существует два вида этики: одна для нас, а другая для этих желтобрюхих ублюдков на другой стороне».
В этом и заключается истинная причина американского отторжения. Они принимают и требуют для себя этику, отличную от этики их врагов. Именно поэтому они требуют иммунитета от Международного уголовного суда. Если бы у США не было особых привилегий, американцы представляли бы собой жалкую фигуру перед Международным уголовным судом. Правительству США пришлось бы признать, что оно неспособно или не желает поддерживать надлежащую дисциплину в своих вооружённых силах, неспособно гарантировать соблюдение ими Женевских конвенций и Гаагского протокола о войне на суше. Такое признание не отвечает интересам США, которые претендуют на роль примера для всего мира. У США нет иного выбора, кроме как препятствовать раскрытию информации всеми имеющимися в их распоряжении средствами.
( Дитер Бартлинг)
В ближайших выпусках :
• Бомбардировка Дрездена .
• Конрад Морген, судья СС. О чём умалчивают в ру-публикациях. IMT, ХХ.
• Спецтрибунал, Киев, 1942. Дело Э.Нееса и М.Лемме.
• Бордель Бухенвальда.
• Томас Геве, отрывки из мемуаров .
Спасибо за прочтение !