Бывает так, что дружбу, как святыню,
Ты бережёшь от колких, злых камней.
Несёшь тепло сквозь серую рутину,
И делаешь весь мир вокруг светлей.
Ты никогда не причиняешь боли,
Не сыплешь соль на раны невзначай.
Играешь честно отведённой роли,
И дружбе говоришь: «Не угасай».
Но вдруг, как будто сдёрнули завесу,
И мир привычный треснул пополам.
Тебя вплетают в выдуманной пьесы,
Сюжет, где ты — источник всяких драм.
Тебе вменяют то, чего не было,
Рисуют ложью твой привычный лик.
И то, что сердце искренне любило,
Теперь пронзает обвинений крик.
От тех теней, что больше не согреют,
От тех имён, что стёрты навсегда.
Они в своей неправоте стареют,
А мне вперёд ведёт моя звезда.
Я не ищу ни мести, ни расплаты,
Зачем мне груз чужих пустых обид?
Все диалоги были глуховаты,
И каждый довод был давно разбит.
О стену их упрямого молчанья,
О веру в ложь, что создали они.
Я отпускаю эти истязанья,
И зажигаю новые огни.
В моём пространстве больше нет для фальши.
Ни уголка, ни вздоха, ни строки.
Я просто молча двинулся подальше
От той холодной, высохшей реки.
Что дружбой называлась так красиво,
Но оказалась мутным ручейком.
Их правота — надменна и спесива,
Моя же — в том, что я иду легко.
Не оглянувшись, не сломав осанки,
Сквозь этот мир, где правда так проста:
Кто ищет повод — вывернет изнанку.
Любого белоснежного листа.
Во мне нет места тем, кто предал веру,
Кто дружбу разменял на ложью ту.
Я закрываю эту атмосферу,
Переступаю мёртвую черту.
И пусть они живут в своей картине,
Где я — злодей, а праведники — все.
Я больше не участник в этой мине,
Что тикает на ложной полосе.
Вы для меня — лишь выцветшая фреска,
Забытый сон, увядший сухоцвет.
И в этом нет ни горечи, ни блеска.
Вас просто больше в моей жизни нет.