Наверное хоть раз в жизни, но каждый второй слышал эти строки:
"Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,
Оттого что лес - моя колыбель, и могила - лес,
Оттого что я на земле стою - лишь одной ногой,
Оттого что я тебе спою - как никто другой..."
В разное время известные певцы и музыканты исполняли свои хиты на стихи Цветаевой. Песни на это стихотворение мы могли услышать у Ирины Аллегровой, Димы Билана. Но какой смысл заложен в эти строки, наверняка, знает далеко - таки не каждый.
Когда я впервые наткнулась на стихотворение «Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес…», написанное Цветаевой в 1916 году, я ощутила — вот оно, то чувство, которое не просто пробегает по телу мурашками, но властвует над ним, над сознанием. И именно с этого ощущения я хочу начать своё небольшое «размышление», в жанре, который привыкли видеть на площадке Дзен — от первого лица, чуть искренне-лично, чуть аналитически, чуть мистически.
Почему именно это стихотворение задело меня
С той строки:
«Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес…»
сердце словно замерло. А потом — подхватило. Это не просто «я тебя люблю», это «я тебя отвоюю». Что значит «отвоюю»? Для кого и у кого?
Чувство — активное, агрессивное, и вместе с тем глубоко женское. Вот что меня зацепило. Мне захотелось разобраться — кому посвящено стихотворение, о чём оно, какова его биография-почва, и как это соотносится с биографией самой поэтессы.
О чём стихотворение и кому оно посвящено
Стихотворение построено вокруг сильной, почти воинственной лирической женской позиции: героиня объявляет, что она более достойна любимого, чем все «земли» и все «небеса», чем все враги, чем все источники времени и пространства.
Она говорит:
«Оттого что лес – моя колыбель, и могила – лес, / … / Оттого что я на земле стою — лишь одной ногой…»
Здесь — сознательное противопоставление земного и небесного, жизни и смерти, памяти и времени.
Исследователи отмечают: поэтесса отстаивает своё право на возлюбленного, заявляет о собственной «полноте» и «силе», о том, что любовь — это не пассивность, а поединок.
Если читать между строк — кажется, что адресат-«ты» не просто любимый человек, а символ свободы, полёта, возможно — идеал. Кто-то полагает, что часть обращения направлена к самому поэту-мужчине или к образу идеала (или богоподобного), или даже к стихотворению-возлюбленному самому по себе.
Когда я читаю:
«Ты не будешь ничей жених, я — ничьей женой…»
— понимаю: героиня заявляет личную независимость, отказ от роли «чей-то», от роли просто жены. И тем сильнее звучит «последний спор», «возьму тебя» — не через покорность, а через борьбу.
Также допускаю, что можно видеть в стихотворении аллюзию на библейский мотив: упоминание Иаков, «…с которым Иаков стоял в ночи…» — символ борьбы, когда человеку пришлось бороться с Богом и с самим собой, со смертью.
В моём восприятии герой-«ты» склонен к свету, полёту:
«Два крыла твои, нацеленные в эфир…»
— и героиня хочет, чтобы он принадлежал ей, но не как предмет владения — скорее как цель. И ей нужно отвоевать право быть рядом, быть единственной.
В итоге — для меня это стихотворение обращено к возлюбленному, но также к любви как силе, к идеалу и к единству с ним. У поэтессы нет простой «музы»-женщины: есть сложная любовь, требующая максимального участия, максимальной силы.
Как это отражается в биографии Марии Ивановны Цветаевой
Здесь хочу сделать небольшое отступление: мне важно показать, что мой личный отклик не «сотворён на пустом месте» — он сочтён с теми обстоятельствами, которые формировали Цветаеву и её поэзию.
Марина Цветаева родилась в Москве 8 октября 1892 года.
Отец — Иван Владимирович Цветаев, искусствовед, филолог; мать — Мария Александровна Мейн, пианистка.
Детство у неё было наполнено искусством, музыкой, стихами: она уже в шест лет писала стихи — не только на русском, но и на французском и немецком языках.
Её жизнь была насыщена: периодом увлечений, дружбами с поэтами, эмиграцией, трагедиями.
Вот несколько моментов, к которым я возвращаюсь, читая указанное стихотворение:
- Начало творческого пути: первый сборник «Вечерний альбом» в 1910 году.
- В 1912 году выходит замуж за Сергей Эфрон, рождается дочь Ариадна.
- В период около 1915–1917 гг. (так называемое «Александровское лето») она создаёт значимые циклы.
- Эмиграция, возвращение, трагедия — всё это накладывает свой отпечаток на её взгляды и на её литературную позицию.
Чтение стихотворения «Я тебя отвоюю…» становится для меня как бы откликом на её жизненную установку: поэтесса, не склонная к покорности, склонная к борьбе за своё право любить и быть. Само слово «отвоюю» — словно её жизненное кредо: не ждать-склоняться, а заявить-взять.
Таким образом, стихотворение вплетено и в личную судьбу поэта, и в её поэтическую традицию, и в её образ женщины-автора, не просто пассивной героини, а активного, драматичного субъекта любви.
Несколько нюансов, которые мне особенно интересны
- Образ «лес — моя колыбель, и могила — лес» — выглядит как символическая линия: природа, смерть и возрождение, стирание границ между жизнью и вечностью. Ту границу, которую героиня стирает ради любви.
- Противопоставление «земля» и «небо», «времен» и «ночей», «знамен» и «мечей» — всё это расширяет лирический масштаб: героиня борется не только с конкретной соперницей, но с временем, пространством, традицией.
- Финал: «…пока тебе не скрещу на груди персты — о проклятие! — у тебя остаёшься — ты: два крыла твои, нацеленные в эфир…» — тут ощущается и неразрешенная тяга, и признание, что пока не будет полного соединения, любимый остаётся один.
- Мне любопытно, кого именно можно считать адресатом: лично человека, идеал, богоподобный. Я склоняюсь к тому, что адресат : полуличный, полумифический.
- В некоторых источниках есть упоминание, что данное стихотворение посвящено Александру Александровичу Блоку.
С одной стороны — эмоциональный, почти культовый трепет Цветаевой перед Блоком вполне вписывается в картину происходящего. В её восприятии он не просто поэт-современник, а «высота поднебесная», над которой она не думала как об обычной сопричастности, а лишь о поклонении.
С другой стороны — факт: Цветаева и Блок почти не были знакомы лично. По одной версии, она видела его всего два раза — на его публичных выступлениях в Москве в мае 1920 года. Это означает, что цикл её стихов, посвящённых Блоку, — не интимные любовные письма, но скорее мистическое, идеализированное обращение к поэту-идеалу, к образу, к метафоре.
Именно по этой причине, на мой взгляд, при обсуждении её стихотворения важно «не перекладывать поэтическое обращение на полку с любовными романами». Потому что здесь не просто любовное чувство как таковое, а духовное почтение, поэтическое восхищение, почти культ. Цветаева воспринимает Блока не просто как мужчину или как объект любви, а как символ поэзии, как великого мастера, как идеал.
Заключение — мой личный итог
Для меня это стихотворение — не просто анализ красоты и драматизма любви. Это — вызов: быть не просто «тем, кого любят», а быть тем, кто берёт право на любовь и единство. И я ощущаю, что Марина Цветаева в нём воплотила своё личное кредо: не ждать-удостаивать-получать, а действовать-оборвать-захватить.
Когда я думаю о том, кому посвящено стихотворение — мне хочется сказать: ему, тому, кого выбирают сами; и себе, той героине-женщине, которая говорит: «я не просто твоя, я твоя через всю землю, через все небеса». И ещё — самой Цветаевой, её голосу, её образу женщины-поэта-воительницы чувств.
Если быть честной: после прочтения я чуть-чуть испугалась силы этого стиха, но за этот страх возникло уважение — к тому, что любовь может быть не тихим цветком, а бурей. И эта мысль будет жить в моём сознании ещё долго.
Если рассматривать стихотворение «Я тебя отвоюю…» через призму метафоры «отвоюю у смерти», то смысл становится ещё более философским и экзистенциальным.
Когда Цветаева говорит «я тебя отвоюю», кажется, будто спор идёт не с другими женщинами и даже не с судьбой. Её соперница — сама смерть, вечный холод, небытие.
Отвоевать у смерти — значит не позволить исчезнуть памяти, свету, голосу, чувству. В её мире любовь — это не просто страсть или привязанность, а сопротивление исчезновению. Любить — значит не дать умереть.
Потому в каждой строке ощущается это дрожание границы между жизнью и вечностью.
Когда она пишет:
«Оттого что лес – моя колыбель, и могила – лес…»
— я чувствую, что речь не о земле и небе, а о цикле: рождении, уходе и возвращении.
Цветаева как будто говорит: «Я всё равно найду тебя — даже если ты перейдёшь туда, где уже нельзя дышать и говорить».
И в этом — не просто любовь женщины, а величие человеческого духа, который не соглашается на смерть, на тишину, на забвение.
Так «отвоевать» превращается в универсальный символ — борьбы с исчезновением.