Александр Беленький продолжает рассказ о великих боксёрах-тяжеловесах (предыдущий текст).
В следующий раз Майк всплыл в Англии в январе 2000 года. Время было выбрано оптимально для того, чтобы показать всем и каждому, кто в боксе хозяин, хотя вряд ли это было целью Тайсона. Леннокс Льюис всего два месяца как стал абсолютным чемпионом мира, а на его родине Тайсона встречали как национального героя. Я подчеркиваю: в ВЕЛИКОБРИТАНИИ. Вы поняли? Старшее поколение журналистов тут же написало, что ничего подобного не видело со времен «Битлз». Все то признание, которого Льюис вроде бы так долго добивался, но так и не добился (к счастью, он сам к этому почти равнодушен), теперь падало на голову Железного Майка даром, как манна небесная. Тайсон от этого совершенно разомлел и стал говорить каждому репортеру о том, что, если бы мог, он бы навсегда остался в Великобритании, а не жил в этой грубой и очень враждебной по отношению к нему Америке, где его травят как собаку.
Тем временем встречное движение нарастало и в США. Вся страна от океана до океана и от Аляски до Флориды отчаянно заскучала по нему и даже приревновала к Великобритании, как брошенная неверная подруга. Кому угодно другому в США никогда бы не простили таких слов в адрес звезднополосатой родины, но вместо этого все, изнемогая от тоски по своей любимой игрушке, стали проклинать чистоплюев из Атлетической Комиссии штата Невада, которые запретили Тайсону проводить бои в Лас-Вегасе, а Тайсону только сказали что-то вроде: «Вернись, я все прощу». Итог этим настроениям подвел известный комментатор телеканала ESPN Тим Грэм: «У меня остался только один вопрос: Майк, когда же ты вернешься?»
Строго говоря, Тайсон приехал в Англию драться, но об этом как-то почти забыли. 29 января 2000 года он должен был встретиться в Манчестере с местным боксером Джулиусом Фрэнсисом, о котором в Америке не знали ничего, а в Великобритании почти ничего. По крайней мере, широкая публика. Если бы Льюис когда бы то ни было выбрал себе такого противника, его смешали бы с грязью как американцы, так и соотечественники, ну а Тайсону можно. Более того, за бой с боксером, который вряд ли входил в первую пятидесятку тяжеловесов, он должен был получить 12 миллионов долларов, то есть всего на 3 миллиона меньше, чем Льюис и Холифилд получили за бой друг с другом. Как говорят в рекламе, почувствуйте разницу. Организовавший матч британский промоутер Фрэнк Уоррен сокрушался, что не решился провести его на каком-нибудь стотысячном футбольном стадионе, но даже он не мог представить себе масштабов той истерии, которой Железный Майк был окружен в Великобритании в те годы. Да что в те годы! Вы можете себе что-либо подобное представить даже сейчас? Визит какого-нибудь Джейка Пола? Сказал – и самому стало смешно. Мир тогда еще не сошел с ума окончательно.
В свою очередь Фрэнсис просто жаждал быть избитым. За это он должен был получить около полумиллиона долларов, что было если и меньше, то ненамного его суммарного гонорара за все его двадцать восемь профессиональных боев, проведенных до того. Но Фрэнсис оказался дошлым малым и без устали предлагал себя различным компаниям в рекламных целях. Так за 20 тысяч фунтов он разместил рекламу газеты Daily Mirror на подошвах своих боксерок, а за несколько дней до боя то ли в шутку, то ли всерьез предлагал разместить какую-нибудь рекламу и на макушке.
В Англии была только одна группа недовольных приездом Тайсона – местные феминистки. Тайсон в ответ походя обозвал их «разочарованными женщинами, которые хотят быть мужиками», что местное мужское население, внешне соблюдающее нормы политкорректности, встретило дружным гыгыканьем в кулачок: Тайсон сказал то, что они сказать не посмели.
В этой благостной обстановке Железного Майка, как обычно, потянуло в магазин, но не за бутылкой, а за дорогими игрушками. После долгих жалоб всем в Великобритании на то, как много он всем кругом должен, Майк выложил 1 миллион за формулический болид «Макларен» и 1,6 миллиона за бриллиантовый набор, из тех которые в Англии держат специально для арабских нефтяных королей и особенно их деток-мажоров. Он состоял из часов, о которых даже нельзя было сказать, что они «усыпаны бриллиантами», так как, казалось, что они просто из бриллиантов были сделаны, толстого, как унитазная цепь бриллиантового браслета и еще более толстого бриллиантового ошейника, который язык не поворачивался назвать ожерельем.
Ну а самым незначительным эпизодом в набеге Тайсона на Альбион был его бой с Джулиусом Фрэнсисом. Первые две минуты первого раунда тот честно посопротивлялся, а на третьей произошло то, чего с нетерпением ожидало руководство газеты Daily Mirror: после короткой трехударной серии Фрэнсис оказался на полу и встал только на счет «девять», возможно, отрабатывая рекламное время и являя свои пятки с логотипом газеты всему миру. До конца раунда он успел побывать в нокдауне еще раз и поднялся уже после гонга. Не было никаких сомнений в том, что второй раунд станет последним в этом бою. Он и стал. Трех нокдаунов за одну минуту хватило и Фрэнсису, и рефери, который остановил встречу, даже не открывая счет после того, как британец в пятый раз рухнул на пол и показал свои подошвы всем жаждущим их увидеть. По-моему, Daily Mirror следовало бы выплатить ему надбавку за такой ударный и самоотверженный труд.
Пока он был в Великобритании, Тайсона не раз спрашивали, проведет ли он бой с Ленноксом Льюисом, на что Железный Майк неизменно отвечал, что обязательно, но не сейчас. Пока ему еще нужно набрать форму.
Свой следующий бой Тайсон снова провел в Великобритании, и снова повеселился хоть куда. Это произошло в июне 2000 года. Но если его предыдущий визит носил подчеркнуто мирный характер, то второй прошел в лучших традициях пьяной потасовки и неоплаченных счетов.
Началось все с драки с промоутером Фрэнком Уорреном. О результатах поединка британские таблоиды писали, что Тайсон своротил Уоррену скулу, сломал три ребра и еще угрожал выбросить его из окна седьмого этажа. Уоррен не пришел на пресс-конференцию, состоявшуюся в Глазго, так как задержался в Лондоне, готовя исковые заявления против газет, опубликовавших статьи о его избиении. Позже он появился на матче. Таблоиды, конечно, преувеличили, но, видимо, все-таки не наврали от начала до конца. Вид у Уоррена был на редкость грустный, а один глаз совершенно затек кровью.
О содержании конфликта Тайсона с промоутером известно очень хорошо, и эта информация подтверждена документально. Во время своего предыдущего приезда в Великобританию, который, если бы не такое незначительное событие, как бой с Джулиусом Фрэнсисом, можно было бы назвать просто шоп-туром, Железный Майк не заплатил известному лондонскому ювелиру Лоренсу Граффу 630 тысяч долларов за что-то из своего бриллиантового набора. Предположительно, он полагал, что заплатить должен Уоррен не то из гонорара за бой, не то из собственного кармана. Почему – загадка. ГраФФ обратился к ГерЦЦогу, то есть, я хотел сказать к Уоррену, тот платить отказался. Тогда ювелир подал в суд на Тайсона, пока на него еще принимали дело в суд. Все-таки он был не король и не королева.
Когда Майк приехал в Англию, Уоррен обратился к нему и… Подробностей этого поединка мы никогда не узнаем. Мы знаем только о последствиях – Фрэнк Уоррен навсегда отказался вести какие бы то ни было дела с Майком Тайсоном и долгое время даже не любил, когда при нем упоминалось его имя. А еще говорят, что промоутеры ради денег готовы на все. Не на все.
Вообще в тот раз настроение у Тайсона было самое скверное. Из Филадельфии к нему вызвали известного матчмейкера Берта Уотсона, с которым я немного знаком. Он рассказывал, что до боя ему так толком и не удалось поговорить с Железным Майком, так как все сношения с ним осуществлялись посредством записочек, которые подсовывали ему под дверь. Короли не любят, когда их беспокоят. Особенно, когда они «короли».
24 июня 2000 года на стадионе в шотландском городе Глазго разбушевались сразу два природных катаклизма – чудовищный ливень и Майк Тайсон, сначала один, потом другой. Ливень почти прекратился непосредственно перед выходом Тайсона на ринг. Видимо, стихии просто уважают друг друга. Отсыревшие зрители, отсидевшие под дождем все предварительные бои, робко высунули носы из-под клеенок и приготовились смотреть главное действо. Майк Тайсон и его противник, весьма приличный американский тяжеловес Лу Саварезе, вышли на ринг. Оба выглядели очень неплохо. Тайсон в черной футболке, надетой почему-то поверх черного же свитера, с надписью BE REAL (будь настоящим) был внешне совершенно расслаблен, а Саварезе, весь в синем и желтом, что делало его похожим на огромного попугая ару, по крайней мере, не выглядел испуганным.
Ударил гонг. Боксеры сделали всего несколько шагов по рингу, когда Тайсон нанес свой первый удар: довольно безвредный джеб. Но почти тут же, буквально через несколько секунд, за ним последовал чудовищный левый хук на скачке. Он пришелся по защите, то есть, на подставленную перчатку, но пробил ее и обрушился на голову Саварезе повыше правого виска. Саварезе рухнул на настил и еще проехался по нему. Ему, кстати, повезло, что он упал так быстро. В противном случае мощнейшим ударом справа, посланным вдогонку, а он обязательно был бы послан, Тайсон просто оторвал бы ему голову. А так он пролетел только в наших плотоядных мечтах, как фанера над Парижем.
Было ясно, что бой для Саварезе практически уже закончен, хотя он и поднялся до того, как рефери закончил счет. Тайсон тут же продолжил атаку и обрушил на бедную голову Саварезе еще град ударов, самыми сильными из которых были правый апперкот и левый хук, пришедшийся теперь точно в челюсть. Как ни странно, но на этот раз Саварезе практически не оказывал никакого сопротивления ему. Рефери принял единственно правильное решение остановить встречу, но не тут-то было.
Арбитр как-то бочком влез между сражавшимися боксерами, явно опасаясь за свою собственную безопасность. Тайсон проигнорировал его телодвижения и продолжил атаку. Зажатый между боксерами, как кусок ветчины между двумя кусками хлеба, рефери робко гнул свою линию, когда запутался у них между ногами. Тайсон в это время наносил очередной удар и внутренней стороной локтя (не внешней!) слегка задел потерявшего равновесие рефери, который и упал, в отличие от устоявшего на ногах каким-то чудом Саварезе. Вообще, казалось, что Лу слегка очухался, воспользовавшись тем, что судья помешал Тайсону завершить атаку. Однако вскочивший на ноги рефери, к его неудовольствию, явному или показному, бой остановил. Тут же выскочили на ринг секунданты. Такое впечатление, что они были готовы к этому. С момента начала боя прошло всего 38 секунд.
На пресс-конференцию ни тот, ни другой не пришли, но сразу после боя Тайсон ответил на несколько вопросов или, скорее, выступил с программным заявлением. «Я самый безжалостный и жестокий чемпион в истории. Я – Санни Листон и Джек Дэмпси в одном лице. Никто не может со мной сравниться», - сказал Железный Майк. Конечно, кто бы спорил? Когда его спросили о Ленноксе Льюисе, Тайсон сказал, видимо, обращаясь к духу Льюиса за неимением его самого: «Я хочу получить твое сердце. Я хочу съесть твоих детей», - после чего последовало несколько неожиданное продолжение. «Я проржавел», - признал Железный Майк, - «и пока не готов к встрече с Льюисом. Но когда подготовлюсь, он ничего со мной не сможет сделать. Я его просто уничтожу. Я вырву у него из груди сердце и заставлю его съесть».
Кажется, даже у древних египтян не было ничего подобного. Детей боги у них, кажется, все-таки не ели. И последнее по поводу того боя: Британское контрольное боксерское управление оштрафовало Тайсона на 187500 долларов за то, что он опрокинул рефери. Правда, неизвестно заплатил ли их Тайсон.
Двухтысячный год вышел для Железного Майка боевым. До его окончания он успел провести еще один бой, но на этот раз, хоть Тайсон и одержал полную победу, главным героем стал тогда не он, а его противник. И это при том, что Железный Майк вернулся на дамой и впервые после годичного перерыва провел бой на родине. И это вовсе не потому, что его противник показал в поражении совершенно героический характер. Как раз наоборот. Просто если ты проиграешь каким-нибудь совсем уж жалким образом, ты имеешь шанс стать заметным. Вот и противник Тайсона проиграл так, что его невозможно было не заметить. Это был Анджей Голота. Я не собираюсь об этом достойном сыне общества много говорить. Тем более, что мы его вспоминали где-то полгода назад. Поэтому я лишь повторю то, что сказал тогда.
Бой состоялся в городке в Оберн Хиллз, пригороде Детройта, 20 октября 2000 года. После традиционного обмена взглядами в центре ринга Тайсон немедленно пошел в атаку. Не вышло. Голота был очень осторожен. Временами Анджей несколько пугливо контратаковал, но с каждой секундой выглядел все увереннее и увереннее. Однако в самом конце раунда Голота проморгал правый кросс Тайсона и оказался на полу. Тайсон, конечно, его просчитал и просто дождался, когда тот сам выйдет на его удар.
Тем не менее, Анджей не был так уж потрясен этим ударом. Падая, а точнее, садясь на пол, Голота подставил обе руки, чтобы смягчить приземление на пятую точку. Надо ли говорить, что нокаутированный боксер и даже посланный в глубокий нокдаун сделать этого не может. Как и следовало ожидать, Голота сразу же поднялся и без труда достоял последние секунды раунда.
Во втором раунде показалось, что при более-менее удачном раскладе у Голоты есть шанс пережить еще несколько раундов. Два-три раза за этот раунд Анджей пропускал очень ощутимые удары, но и сам в долгу не оставался: несколько его собственных ударов справа достигли цели. Тайсон пытался немедленно нокаутировать Голоту и раскрывался. Анджей часто клинчевал. В общем, раунд прошел спокойно, хотя и с очень приличным преимуществом Тайсона.
За несколько секунд до окончания перерыва между вторым и третьим раундами Голота неожиданно встал и направился к рефери. «Вернись в свой угол», - сказал судья. Но Голота его не слушал. Он только сказал: «Я больше не дерусь». Рефери ничего не понял и решил разъяснить боксеру все чуть более подробно: «Минута еще не прошла. Вернись в свой угол». «Зачем? - ответил Голота, - Я больше не дерусь». О содержании диалога стало известно позднее, а со стороны Анджея его действия казались просто непонятными. Выражение лица у него было какое-то плаксиво-агрессивное, как у мальчика, когда он жалуется маме на то, что его побили. Тренеру Элу Серто удалось увести своего подопечного в угол, где он попытался засунуть Голоте в рот капу, но Анджей сжал челюсти, и эту попытку пришлось оставить. Однако на этом представление не закончилось. Голота проявил изрядную агрессивность, отстаивая свое право закончить бой. Он довольно грубо оттолкнул тренера и рефери, которые пытались заставить его продолжить бой, и вылез с ринга. Однако перед этим Тайсон успел его крепко обматерить, и вся публика разделяла его гнев.
Когда Анджей начал свой бесславный уход с ринга, зал взбесился. Люди, выложившие за билеты от 75 до 2500 долларов, пришли сюда не за этим. Кроме того, они вполне справедливо полагали, что человек, который за сегодняшний день должен был заработать 2,2 миллиона долларов, их надул и попросту отлынивает от работы. В Голоту полетело все подряд, но каким-то образом большая часть пластиковых бутылок и струй с различными жидкостями пролетели мимо. Однако перед самым выходом с ринга откуда не возьмись на него вылилось пару литров не то томатного сока, не то кетчупа, который эффектными разводами стал стекать с его могучих плеч. Но спасение в виде двери уже было близко.
После боя у Тайсона обнаружили следы марихуаны в организме (странно, что только после боя, знающие его люди много раз видели его с косяком и до), и матч был объявлен несостоявшимся. Что касается Голоты, то в некоторых источниках информации говорили, что после боя у него обнаружили «сотрясение мозга, перелом лицевой скулы и грыжу межпозвоночного диска между четвертым и пятым шейными позвонками». Ну, да, конечно. Краше только в гроб кладут.
В общем, Тайсон, если отставить в сторону историю с марихуаной, победил, но стало ясно, что встречи с Ленноксом Льюисом ему просто не избежать. Кроме того, от него явно стали уставать в Америке. Сборы за этот бой, хотя и достаточные для промоутеров и для него самого, все-таки были, скажем так, ограниченными. Все хотели видеть Тайсон-Льюис и более ничего.
(продолжение следует)
