Когда мы говорим о росте цен, зарплат или благосостояния, мы почти всегда используем национальные валюты

В ответ на пост

Когда мы говорим о росте цен, зарплат или благосостояния, мы почти всегда используем национальные валюты. Но есть проблема: сами деньги давно перестали быть объективной мерой стоимости. Они отражают не столько экономическую реальность, сколько решения центральных банков, политику госдолга и состояние фондового рынка.

За последние сто лет количество денег в обращении увеличивалось несоизмеримо быстрее, чем объем реальных благ. Это делает валюты «эластичными» — их покупательная способность постоянно падает. Поэтому рост доходов и активов часто оказывается лишь иллюзией: мы видим больше нулей, но приобретаем меньше.

Золото в этом контексте выступает не как инвестиция, а как эталон стабильности. Его количество в мире растёт крайне медленно, оно не зависит от решений правительств и не подвержено искусственному «раздуванию». Если измерять стоимость жизни, недвижимости, капитала или зарплат в золоте, то становится видно, что реальные возможности большинства людей за последние десятилетия не увеличились, а сократились.

Дополнительный фактор искажения — изменение структуры занятости. Современные экономики создают всё больше административных, управленческих и сервисных должностей, не увеличивая при этом выпуск материальных благ. Массовое вовлечение новых групп населения в рынок труда, например женщин в XX веке, повысило совокупный спрос, но не всегда сопровождалось ростом предложения. Результат — рост цен без реального роста производства.

Так складывается парадокс: общества становятся формально богаче, но объективно беднеют. Чтобы понять это, нужно выйти за пределы валютных иллюзий и оценивать стоимость жизни не в деньгах, а в чем-то действительно конечном — в золоте, энергии, или в произведённых товарах и часах труда.