Воскресенский Ново - Иерусалимский ставропигиальный мужской монастырь стал самым масштабным, загадочным и знаковым проектом одного из наиболее влиятельных и противоречивых патриархов в истории Русской Православной Церкви - патриарха Никона (в миру Никита Минин, 1605-1681 гг.).
"Русская Палестина", "Пространственная икона Святой Земли", "Топографический образ Библейских Святынь"...
Было ли это попыткой облегчить участь простых русских богомольцев и дать им возможность прикоснуться к ключевым христианским ценностям, не покидая пределов Московии, или же святейший патриарх, носивший титул "Великого Государя", планировал создать всемирный центр православия в Подмосковье?!
Шанс приблизиться к разгадке этого исторического ребуса даёт посещение как самого монастыря, так и находящегося поблизости, за рекой Иордан (она же - Истра), музея "Новый Иерусалим"!
Здесь есть русская Кувуклия - часовня над Гробом Господним, Голгофа, библейские горы, Гефсиманский сад с четырёхэтажной отходной Богоявленской пустынью, где проводил посты святейший патриарх Никон...
В музее представлены сохранившиеся личные вещи "собинного друга" царя.
Побывав в этом необыкновенном месте, думается, что колоссальный проект имел в середине XVII века для обоих участников тандема - царя и патриарха - как сугубо церковный, так и несомненно геополитический подтекст. Ведь в соборе за 12-ярусным иконостасом предусматривались 5 заалтарных ниш для одномоментного сослужения Московского и четырёх Вселенских патриархов!
Был ли монастырь демонстрацией идеи патриарха о приоритете духовной власти над светской? Непростой вопрос. Но амбициозность самой идеи, но масштабность её реализации во время строительства, но "перепутанные местами" царское и патриаршее места в Воскресенском соборе...
Вполне вероятно, что здесь было всё и сразу: и просветительская пасторская забота о посадских и сельских богомольных "людишках", и наглядное свидетельство главенства Нового "Небесного Иерусалима" над старой земной Москвой, и идея перенесения центра всемирного православия в Новый Иерусалим (по аналогии с теорией "Москва-Третий Рим": "Московия - Новый Иерусалим").
В свете последнего утверждения совершенно по-особенному начинает представляться истинный смысл великих церковных реформ, начатых царем и патриархом. Важно было продемонстрировать общность с мировым православным сообществом как глубинную литургическую, богословскую ("кижная справа", корректировка перевода "Символа Веры", единогласие и пр.), так и внешнюю церковно-обрядовую (принятие более распространённого на тот момент в греческом и ближневосточном мире пресловутого троеперстия, отмена земных поклонов, крестное хождение противосолунь и пр.). В погоне за этой молниеносной и бескомпромиссной унификацией, стремясь привести русское православие к общему знаменателю Вселенских стандартов ... отменялись постановления "Стоглавого собора" 1551 года, предавались анафеме бывшие соратники по кружку "Ревнителей древлего благочестия" (в числе первых - бывший земляк и единомышленник патриарха протопоп Аввакум Петров), на историческом горизонте замаячили всполохи трагических староверческих "гарей"... Благая и прогрессивная цель реализовывалась средневековыми жёсткими средствами. Начинался Раскол в Русской Православной Церкви.