Пыль на стекле
Дождь стукал по крыше уже третьи сутки. Марина стояла у окна, глядя, как капли скатываются по стеклу, оставляя мокрые дорожки. В доме пахло варёной картошкой и одиночеством. Она собиралась вылить остывший чай, когда услышала.
Сначала подумала — почудилось. Но голос прозвучал снова, чётко, прямо над ухом: «Мама, моя синяя тетрадь».
Голос был точь-в-точь как тогда — звонкий, с лёгкой хрипотцой, когда она волновалась. Таким он был у Кати в десять лет. Ровно за неделю до того дня.
Марина обернулась. Пустая комната. Только пыль танцует в полоске света от настольной лампы. Она медленно вылила чай в раковину, стараясь, чтобы руки не дрожали. «Поздняя стадия горя», — говорила врач. «Слуховые галлюцинации». Но этот голос не был галлюцинацией. Он был реальнее, чем стук собственного сердца.
Синяя тетрадь с единорогом
Синяя тетрадь. С единорогом на обложке. Марина отнесла её в подвал вместе с другими вещами Кати через год после похорон. Не могла выбросить — не могла и видеть.
Подвал пах сыростью и старыми яблоками. Картонная коробка стояла в самом углу, прикрытая полиэтиленом. Марина села на холодные ступеньки и осторожно, как бомбу, стала разбирать детское прошлое. Акварели, дневники, засохшие гербарии. И вот она — синяя тетрадь.
Страницы были исписаны ровным девичьим почерком. Стихи о лошадях. Заметки о прочитанных книгах. И между страниц 34 и 35 — фотография. Классный снимок, Катя стоит рядом с учительницей биологии Анной Викторовной. Учительница смотрит куда-то в сторону, а Катя — прямо в камеру, с какой-то особенной серьезностью. На обороте, мелким почерком: «А.В. боится старого леса за школой. Говорит, там опасно».
Марина долго сидела с фотографией в руках. Дождь за окном стих, и в подвале стало слышно, как по трубам капает вода. Она ждала, что голос заговорит снова, но было только тихо.
Разлитый чай в учительской
На следующий день голос разбудил её на рассвете. «Спроси её про озеро», — прошептал он прямо в тишине спальни. Марина встала, налила воды. Руки на этот раз не дрожали.
Анна Викторовна всё ещё работала в той же школе. Когда Марина вошла в учительскую, женщина подняла на неё глаза — и в них мелькнуло что-то быстрое, испуганное.
— Марина Сергеевна, — она поправила очки. — Как я рада вас видеть.
Чай в её руках расплескался, когда Марина произнесла: «Про озеро».
— Мы просто собирали гербарий, — сказала Анна Викторовна слишком быстро. — Ваша Катя... она была очень внимательной девочкой. Что-то заметила там. Я просила её никому не говорить.
Она говорила ровно, но пальцы всё время теребили край блузки. Марина смотрела на неё и думала, что эта женщина за десять лет почти не изменилась — те же аккуратные волосы, та же строгая юбка. Только вокруг глаз прибавилось морщин.
Вопрос, который прозвучал слишком поздно
Той ночью голос пришёл снова. Он звучал тише, печальнее: «Почему ты не пошла тогда?»
Марина сжала край одеяла. Она прекрасно помнила тот день. Катя умоляла пойти с ней к озеру после уроков, говорила о «секрете», который нужно обязательно увидеть. Но у Марины была встреча с клиентом — важный заказ, который мог спасти их маленькую дизайн-студию.
«В другой раз, солнышко», — сказала она, целуя дочь в макушку. Другого раза не случилось. На следующий день Катя пошла к озеру одна. И не вернулась.
Официальная версия — утонула. Но тело так и не нашли.
Медальон под старой ольхой
Утром Марина пошла к старому лесу за школой. Дорога была размыта дождем, и грязная вода заливалась в ботинки. Лес стоял тихий, притихший после долгого ливня.
Озеро оказалось небольшим, почти круглым, с водой цвета свинца. Марина обошла его по кругу, не зная, что ищет. И тут заметила старую ольху с обломанными ветками. Что-то белело под корнями.
Она наклонилась. Это был маленький медальон, позеленевший от времени. Не Катин — у дочери никогда не было ничего подобного. Марина открыла его дрожащими пальцами. Внутри — выцветшая фотография мужчины с жёстким лицом и светлыми глазами. И дата: 2003 год.
Тишина после ответа
В тот же вечер она показала медальон следователю, который вёл дело Кати десять лет назад. Мужчина долго смотрел на фотографию, потом поднял на Марину глаза:
— Мы его искали. По делу о серийных исчезновениях детей в соседней области. Он исчез как раз в 2003-м. Анна Викторовна — его сестра.
Голос дочери больше не звучал. Но теперь Марина понимала — он вёл её не к месту смерти. Он вёл к началу правды. И эта правда оказалась страшнее, чем всё, что она могла представить.
На столе перед ней лежали две вещи — синяя тетрадь с единорогом и позеленевший медальон. Две части одной истории, которую её дочь пыталась рассказать ей все эти годы. И теперь Марина знала — нужно идти дальше.
Друзья! А вам приходилось сталкиваться с тихими знаками — необъяснимыми, но настойчивыми, — которые вели вас сквозь самые трудные времена?
Прочтите этот интересный рассказ: