Когда Джеймс Кэмерон начал работать над «Терминатором 2», он разрывался между разводом, выгоранием после не слишком удачной и излишне изматывающей «Бездны» и скептицизмом киноиндустрии. Студии сомневались в успехе сиквела, особенно с огромным бюджетом. Кэмерон написал большую часть сценария в одиночестве, проводя параллели между собственной борьбой за контроль и битвой человечества с машинами. Впрочем, несмотря на все это, Джеймсу удалось убедить студию в своей гениальности и даже значительно увеличить бюджет. Порой, он выходил за все дозволенные рамки и увеличивал его прямо во время очередного дубля, который по плану должен был стоить намного меньше.
Арнольду не нравилась идея превратить Терминатора, машину, которую все боятся, в защитника. Он опасался того, что фанаты отвергнут эту идею. Джеймс Кэмерон убедил его, переосмыслив Т-800 как машинное обучение, способное к эмпатии, назвав это «историей Франкенштейна наоборот». Позже Шварценеггер признался, что тема трансформации в фильме отражала его собственную жизнь — переход от мускулистого злодея к герою мирового масштаба. Примечательно, что позднее Шварценеггер признал свою игру в этом фильме своей самой любимой.
Чтобы превратить Сару Коннор из официантки в воительницу, Линда Хэмилтон тренировалась по три часа в день почти полгода с бывшим коммандос Узи Галемом. Она отрабатывала владение оружием, тактические движения и выносливость, пока не стала похожа на настоящего выживальщика. Хэмилтон отказалась от дублера для большинства трюков, даже в изнурительной сцене побега из убежища. Её физическое преображение ошеломило зрителей, ведь до Линды немногие актрисы проходили через подобные трансформации. Интересно, что изменение характера Сары Коннор было одним из условий Хэмилтон для возвращения к роли, хотя она все равно сразу согласилась сыграть Сару, как только Джеймс Кэмерон предложил ей это сделать.
Компания ILM использовала революционную компьютерную графику для создания жидкометаллического T-1000 — это был настоящий прорыв по сравнению с тем, что зрители видели ранее. Рендеринг каждого кадра трансформирующегося металла на рабочих станциях Silicon Graphics, которые в 1990 году считались передовыми, занимал часы. Эти же компьютеры позже управляли динозаврами в «Парке Юрского периода».
Чтобы придать Т-1000 потусторонний вид, Роберт Патрик избегал традиционной «роботизированной» игры. Вместо этого он копировал движения, основанные на грации хищников, особенно орлов, отличающихся неподвижностью и сосредоточенностью, и акул с их плавными движениями. Он репетировал бег, не дыша и не отрывая взгляда от цели, чтобы создать тревожное ощущение, что Т-1000 одновременно является и человеком, и машиной. Кэмерону очень понравился результат — игра Патрика была пугающе реалистичной, без необходимости использования грима.
С бюджетом в 102 миллиона долларов «Терминатор 2» стал самым дорогим фильмом в 1991 году. Эта ошеломляющая цифра ужаснула руководство Carolco Pictures. Каждый доллар был виден на экране: передовые визуальные эффекты, искусное разрушение декораций и обширная пиротехника. Стремление Кэмерона к совершенству часто увеличивало съёмочные дни и требовало создания новых технологий специально для этого производства. Но риск окупился: «Терминатор 2» собрал более 500 миллионов долларов по всему миру и перевернул экономику производства блокбастеров.
Эдвард Фёрлонг, сыгравший Джона Коннора, в буквальном смысле вступил в период полового созревания во время съёмок. Его голос становился ниже, а рост заметно менялся между сценами. Звукорежиссёрам приходилось корректировать некоторые его реплики на этапе постпродакшена, а костюмеры аккуратно подгоняли его одежду, чтобы скрыть скачки роста. Позже Кэмерон говорил, что этот естественный переход добавил реализма, поскольку Джон Коннор должен был играть мальчика, разрывающегося между невинностью и бунтарством — как на экране, так и в реальной жизни.
Погоня мотоцикла и грузовика через реку Лос-Анджелес — одна из самых известных боевых сцен в истории. Кэмерон снял её практически с минимальным количеством визуальных эффектов. Прыжок с полуприцепом был настолько рискованным, что постановщик трюков Джоэл Крамер спрятался под мостом с аварийным выключателем на случай, если грузовик потеряет управление. Шварценеггер выполнил большинство трюков на мотоцикле самостоятельно, в том числе выстрелил из дробовика одной рукой во время езды. Этот приём принёс ему несколько лёгких травм, но сделал эту сцену легендарной.
Изначально Кэмерон хотел закончить фильм сценой, где Сара уезжает в неопределённое будущее, оставив жертву Терминатора открытым для интерпретаций. Но жест «большой палец вверх» на экране расплавленной стали стал настоящим символом. Шварценеггер боролся за сохранение этого момента, считая, что он идеально завершает арку персонажа. Позже Кэмерон признался, что это был один из немногих эмоциональных моментов в кино, который заставил его плакать во время монтажа.
Чтобы добиться холодного, металлического эффекта фильма, Кэмерон настоял на ночных съёмках почти 80% производства. Они снимали сцены на настоящих заводах, автострадах и заброшенных зданиях по всему Лос-Анджелесу, часто работая до рассвета. Результатом стала визуально единая эстетика из кобальтового света и стали.
Байкеры в баре, где Терминатор покупает себе одежду, были не только актёрами. Некоторые из них были настоящими участниками местных мотоклубов, нанятыми для придания реалистичности. Им было поручено вести себя естественно, что создавало настоящее напряжение на съёмочной площадке. Позже создатели фильма отметили, что использование настоящих байкеров придало фильму изначально сырой, приземлённый тон.
Индустриальная, словно пульсирующая, музыка Брэда Фиделя стала культовой. Вместо традиционной оркестровки он выстраивал механические ритмы, используя металлические ударные, сэмплированные шумы и синтезаторы. Лязгающий пульс отражал стук поршней и шестерёнок — это была музыкальная метафора конфронтация между человеком и машиной. Завораживающая простота главной темы сделала её мгновенно узнаваемой и продолжает влиять на композиторов электронной и киномузыки десятилетия спустя.
Переворот рычажного дробовика, когда Терминатор перезаряжает оружие, вращая его, стал одним из фирменных приёмов фильма. Шварценеггер практиковал его неделями, и пистолет был специально модифицирован с увеличенным креплением, чтобы предотвратить травмы пальцев. Несмотря на это, он всё же несколько раз травмировал руку во время съёмок. Примечательно, что именно Кэмерон настоял на том, чтобы трюк был практичным и без использования спецэффектов.
Лесли Хэмилтон Джиррен, близнец Линды, снялась в нескольких сценах, где появляются две Сары Коннор, особенно в кульминации на сталелитейном заводе. Вместо того, чтобы полагаться на компьютерную графику, Кэмерон использовал удачные ракурсы и освещение. Близнецы даже репетировали зеркальные движения, чтобы создать иллюзию дублирования в сцене, в которой Сара Коннор приводит Т-800 в порядок, стоя перед зеркалом. При таком ракурсе камеру невозможно было расположить так, чтобы она не попала в зеркало, поэтому зеркало убрали, а вместо него был проем: с одной стороны находились Линда Хэмилтон, слепок головы Арнольда Шварценеггера и ассистент, который дублировал руки Эдварда Ферлонга, а с другой – сами Эдвард Ферлонг, Лесли Хэмилтон и Арнольд Шварценеггер.
Художник-постановщик Джозеф Немек III спроектировал декорации больницы штата Пескадеро так, чтобы вызвать ощущение клаустрофобии. Стены были намеренно облицованы холодной, отражающей свет плиткой, а флуоресцентное освещение настроено на болезненно-зелёный оттенок.
Кульминационная битва на сталелитейном заводе сочетала в себе практические и оптические эффекты в огромных масштабах. Съёмочная группа вылила тысячи галлонов разогретого бутафорского металла, а именно смеси воска и металлической краски, для имитации расплавленной стали. Из-за сильной жары условия на съёмочной площадке были просто невыносимыми: температура часто превышала 48 градусов. Костюм Арнольда буквально начал плавиться под светом, что потребовало его многократной замены. Однако реалистичное освещение создавало реализм, которое редко встречается даже в современной графике, не говоря уже о графике времен второго «Терминатора».
Директор по кастингу Мали Финн открыла Ферлонга в клубе Boys and Girls Club в Пасадене. У него не было актёрского опыта, но его природное сочетание жёсткости и уязвимости произвело впечатление на Кэмерона. Чтобы запечатлеть искреннюю реакцию, Кэмерон часто скрывал от него детали некоторых сцен, например, взрывы или трюки, чтобы вызвать искреннее удивление. Необузданная, уличная энергия Фёрлонга сделала Джона Коннора узнаваемым, пусть и несовершенным, героем для нового поколения. В то же время многие другие дети упустили роль Джона только из-за того, что были начинающими актерами и пытались играть роль, а не жили ею, как Ферлонг.
В специальное издание «Терминатор 2» вошло несколько удалённых сцен, углубляющих сюжет, в том числе сцена сна, где Сара воссоединяется с Кайлом Ризом, и момент, когда процессор Терминатора переключается в «режим обучения». Примечательно, что эти сцены были сняты во время основных съёмок, но вырезаны для стимуляции сюжета. Позже Кэмерон восстановил их для домашнего проката, полагая, что они раскрывают больше об эволюции сознания Терминатора.
Задолго до того, как цифровая цветокоррекция стала стандартом, в «Терминаторе 2» использовался новаторский гибридный рабочий процесс. Фильм сканировался в цифровом формате для интеграции эффектов, а затем печатался обратно на 35-миллиметровую плёнку. До этого так никто не делал. Это позволило добиться плавного перехода между реальными и компьютерными элементами, особенно в сценах с Т-1000. В конечном итоге именно благодаря «Терминатору 2» в Голливуде начали понимать, что будущее не за практическими эффектами, а визуальными.