Трамп может гордиться успехами своих ближневосточных инициатив, но Донбасс — это не Газа. На украинском направлении у Владимира Путина всё ещё есть немало козырей, и именно они позволили ему переиграть Владимира Зеленского в новой дипломатической партии, где на кону оказались не только ракеты, но и международное влияние.
Американская надежда, которая снова не оправдалась
Надежды Киева на то, что президент США Дональд Трамп наконец решительно встанет на сторону Украины, вновь разбились о реальность. После встречи с Владимиром Зеленским глава Белого дома заявил, что с нетерпением ждёт личных переговоров с Владимиром Путиным — и намерен добиваться «мирного соглашения», которое, по сути, оставляет под контролем России почти пятую часть украинской территории.
Для Киева это прозвучало как холодный душ. Один британский дипломат лаконично описал происходящее:
«Русские часто бывают грубыми, но порой удивительно изобретательны. На этот раз они просто перехитрили Зеленского — и не стоит делать вид, что это не так».
Трамп, оптимизм и украинская ловушка
Воодушевлённый успехом в урегулировании конфликта на Ближнем Востоке, Трамп с оптимизмом обратил внимание на украинский кризис.
Администрация США публично хвалила Киев за «эффективные точечные удары» по российской инфраструктуре — якобы с использованием данных американской разведки. Тогда в Белом доме даже обсуждали возможность разрешить Украине закупку крылатых ракет Tomahawk.
Советник Пит Хегсетт в тот момент предупреждал: если Россия продолжит эскалацию, «последствия будут серьёзными». Но угроза осталась лишь на словах.
Зеленский делает ставку
Для Зеленского это казалось идеальным моментом. Успешные атаки, поддержка Вашингтона, благожелательная пресса — всё складывалось в пользу того, чтобы надавить на Трампа и выбить новые поставки вооружений.
Даже если Tomahawk Украина бы не получила, Зеленский рассчитывал, что привычная игра принесёт ему «утешительный приз»: несколько дополнительных комплексов Patriot, партию HIMARS или хотя бы политические гарантии.
Один из украинских офицеров тогда прямо говорил:
«Ещё десяток перехватчиков и пара установок — и у нас был бы шанс переломить ситуацию».
Но в Кремле внимательно следили за каждым шагом.
Ответ Москвы: игра на опережение
Россия ясно дала понять: если Запад повысит ставки, Москва тоже поднимет градус.
Путин прямо предупредил — передача Украине ракет Tomahawk будет воспринята как опасный и провокационный шаг.
При этом он намекнул, что у России есть способы ответить асимметрично.
На фоне этого в Европе внезапно участились инциденты с беспилотниками. Никто официально не связал их с Москвой, но намёк был очевиден: если Кремль захочет, дестабилизация может коснуться и западных стран.
Один источник в британских спецслужбах охарактеризовал это коротко:
«Кран можно открыть так же легко, как и закрыть. Думаю, именно это нам хотели показать».
Кремль готовится к долгой игре
В Москве тем временем внесли поправки в закон, упрощающие мобилизацию резервистов.
Публично Путин уверял, что новой волны мобилизации не планируется, но тон его речей стал гораздо более уверенным.
На фоне украинских проблем с набором новых бойцов российский президент демонстрировал, что у него людей и ресурсов достаточно, чтобы выдержать затяжное противостояние.
Даже на фоне жёсткой риторики в Кремле неожиданно появилась «мягкая линия» — через личные инициативы. Мелания Трамп обратилась к Путину с просьбой помочь вернуть украинских детей, находившихся в России. Несколько семей действительно были воссоединены. Этот эпизод стал знаковым: между Трампом и Путиным явно налаживался личный контакт.
Путин играет на тщеславии Трампа
Российский лидер не упустил возможности похвалить Трампа за «исторические успехи» на Ближнем Востоке.
Это был прозрачный намёк: мол, именно американский президент способен стать миротворцем и на украинском направлении.
Путин заранее запросил короткий телефонный разговор — буквально за день до визита Зеленского в Вашингтон.
В отличие от прежних встреч, где он любил читать длинные лекции по истории, теперь Путин говорил спокойно, уважительно, почти с дипломатическим шармом.
Он позволил дискуссии перейти на темы, близкие Трампу: возможное экономическое сотрудничество после войны, новые бизнес-перспективы и, конечно, «возможность войти в историю как человек, остановивший войну».
Будапештская интрига: новая встреча старых соперников
Разговор Путина и Трампа, состоявшийся до визита Зеленского, стал своеобразным дипломатическим прологом. В Вашингтоне отмечали: российский президент выглядел спокойным и уверенным, а главное — не говорил на языке угроз. Это производило впечатление.
Он не спорил, не наставлял, не обижался — наоборот, подчеркивал уважение к позиции США и готовность «искать взаимоприемлемые решения»
Для Трампа, которому лестно слышать признание его личной значимости, это стало важным сигналом. Путин фактически сыграл на его тщеславии, дав понять: именно американский президент способен стать человеком, который «остановит крупнейший конфликт в Европе со времён Второй мировой».
В результате стороны договорились о подготовке новой встречи — уже не телефонной, а личной.
Место выбрали символическое — Будапешт. В политических кругах шутят, что это почти нейтральная территория, где и Москва, и Вашингтон чувствуют себя комфортно, а премьер Виктор Орбан — идеальный хозяин для подобного спектакля.
Однако логистика оставалась проблемой: действующий ордер Международного уголовного суда формально ограничивает передвижения российского президента по многим странам. Поэтому, как именно Путин появится на саммите, — вопрос, который до последнего держали в секрете.
Трамп-миротворец и его личная миссия
Трамп, судя по его заявлениям, не собирался ждать бюрократических согласований. Он был уверен, что именно его личное участие способно гарантировать успех.
«Я — президент-посредник, и именно я должен принести мир», — заявил он в интервью после встречи с Зеленским.
При этом он не скрывал, что отношения между Путиным и Зеленским остаются «крайне напряжёнными», а потому посредник должен быть «харизматичным и уважаемым обоими».
Такой посредник, конечно же, есть — сам Трамп.
Он был явно сосредоточен на будущем разговоре с Путиным и избегал любых шагов, которые могли бы сорвать намеченную встречу.
В частности, американская администрация вдруг «поставила на паузу» идею о передаче Украине ракет Tomahawk. Даже спорное заявление Трампа о «возможности возвращения всех утраченных территорий» внезапно исчезло из его публичных выступлений.
Вашингтон будто бы решил сбавить обороты.
Сделка или игра на время?
Однако ключевой вопрос оставался прежним: действительно ли Путин настроен на мирное соглашение — или лишь выигрывает время?
Российский президент продолжал говорить о необходимости признания «новых территориальных реалий», а это включало не только уже занятые регионы, но и ещё часть Донецкой области, остававшуюся под контролем Украины.
Такой подход, по сути, делал любые переговоры невозможными.
Тем не менее вокруг «будущей сделки» активно строились сценарии.
В Кремле даже заговорили о проектах вроде «тоннеля Путина — Трампа», который должен был бы соединить Аляску и восточную часть России — символический мост между странами.
Эта идея явно была рассчитана на Трампа: подобные мегапроекты прекрасно ложатся на его привычку мыслить масштабно и видеть в себе архитектора новой эпохи. Но Донбасс — не Ближний Восток, и политическая реальность оказалась куда сложнее красивых образов.
Реакция союзников и тревога Киева
Тем временем в Киеве росло раздражение. Зеленский и его окружение не скрывали: «Трамп начинает играть по чужим правилам».
В Вашингтоне, где ещё недавно звучали слова о поддержке «до победного конца», теперь тянули с решениями, а многие заявления Белого дома звучали всё более расплывчато.
В Европе на происходящее смотрели с осторожным скепсисом. Один дипломат в Лондоне заметил:
«Если Трамп действительно верит, что Путин готов на сделку — это может быть самым опасным заблуждением в его карьере».
Финский президент Александр Стубб, комментируя ситуацию, сказал почти шутя:
«Трамп дал Путину пряник, но, если прислушаться внимательнее, там был скорее кнут».
Для Украины же всё выглядело иначе: каждый день промедления означал потерю инициативы и рост давления со стороны союзников, уставших от бесконечного конфликта.
Москва делает ставку на психологию
В российской политической среде многие понимали, что добиться крупного дипломатического прорыва быстро не получится.
Однако время работало на Кремль.
Источник, близкий к МИД России, сказал в неофициальном разговоре:
«Всё зависит от того, действительно ли Путин верит, что Украина на грани истощения. Если да — зачем торопиться?».
Другая точка зрения звучала ещё циничнее:
«Главная цель — не подписать мир, а заставить Киев отказаться от переговоров, чтобы Трамп потерял терпение и обвинил Зеленского в провале».
Таким образом, Москва стремилась не столько к соглашению, сколько к изменению восприятия — чтобы в глазах Вашингтона именно Киев выглядел непримиримым и упрямым.
И, судя по реакциям Трампа, этот план начинал работать.
Итог дипломатической партии
К осени 2025 года стало ясно: несмотря на публичные обещания и громкие заголовки, война далека от завершения.
Путин, умело используя комбинацию давления, лести и психологических манёвров, сумел изменить тон американской риторики.
Зеленский же, напротив, оказался в положении игрока, которому внезапно урезали лимит фишек — и который вынужден делать ставки вслепую.
Даже в Москве признавали: это скорее дипломатический гамбит, чем шаг к миру.
Но с точки зрения Путина, задача минимум выполнена — Трамп перестал говорить языком ультиматумов, а Зеленский впервые за долгое время оказался в обороне не только на фронте, но и на дипломатическом поле.
Эпилог: партия продолжается
Сегодня, когда мир устал от ежедневных сводок и кризисов, каждый политический жест становится частью большой игры.
Путин снова показал, что умеет использовать время и обстоятельства против более сильных противников.
Зеленский оказался в трудном положении: его союзники начинают сомневаться, а противник — демонстрировать уверенность.
А Трамп, похоже, всё ещё верит, что сможет «подписать мир», где каждый объявит себя победителем.
Но история редко бывает так проста. Донбасс — не Газа, и дипломатия «Томагавков» вряд ли закончится салютом мира.
Пока одни играют словами, другие продолжают стрелять.
И чем дольше длится эта партия, тем меньше в ней остаётся иллюзий.