В последнее время тревожных новостей из мира туризма становится всё больше. Отчаянные путешественники, искатели тишины и природы всё чаще оказываются в центре страшных историй. Совсем недавно страна следила за судьбой альпинистки Натальи Наговицыной, трагически погибшей в одиночном восхождении. Не успели остыть эмоции, как появилась новая, не менее волнующая история — на этот раз в Сибири.
В Красноярском крае без следа исчезла семья из трёх человек — супруги Усольцевы вместе с пятилетней дочерью Ариной и своей пожилой собакой отправились в лесной поход... и не вернулись. Ни звонков, ни весточек. За них теперь переживает вся страна.
Сын пропавших, 26-летний Даниил Баталов, не просто пытается понять, что могло произойти, но и по крупицам восстанавливает последние часы и дни перед исчезновением. Именно его эмоциональный рассказ даёт этой трагедии нечто большее, чем просто сводку событий — он наполняет её тревогой, болью, надеждой и отчаянным желанием докопаться до правды.
«Они могли исчезнуть и на два дня, и на месяц»
О том, что его родные пропали, Даниил узнал не от полиции и не от соседей — ему написала сотрудница его мамы. Сначала сообщение показалось просто тревожным, но не критичным. Но чем больше Даниил вчитывался в детали, тем отчётливее понимал: что-то пошло не так.
«Мне написала Дарья, мамина СММщица. Это случилось во вторник. К сожалению, слишком поздно. Если бы мама или папа сказали, когда планируют вернуться, можно было бы успеть раньше поднять тревогу», — вспоминает он.
По словам Даниила, его родители - люди активные, увлечённые, с лёгкой тягой к авантюрам. Иногда они уезжали на пару дней, иногда — на неделю, а бывало и дольше. Говорили мало, планами делились выборочно. В одном из последних разговоров мама упомянула, что они отправляются на «Минскую петлю» — не самую популярную, но живописную туристическую тропу. Особо подчеркнула: не путать с Манской.
Казалось бы, обычный поход. Семья, природа, лес, собака — что может случиться? Но это Красноярский край, где погода меняется за полчаса, где туман может сжать горы, как кулак, и где одна неверная тропа — это билет в никуда.
Почти домашняя идиллия
Когда Даниил приехал в Сосновоборск в квартиру родителей, его охватило странное чувство. Всё было на своих местах. Чисто, уютно, по-домашнему. Казалось, что хозяева вот-вот вернутся. Но именно эта обстановка и вызвала у него первую волну настоящей тревоги.
«Квартира — как всегда в идеальном порядке. Родители у меня очень аккуратные. Я сразу понял: они не уезжали надолго. Кота оставили в доме — и еды у него почти не было. Воды было чуть больше, но всё равно на день-два, не больше», — вспоминает он.
Этот кот — немой свидетель. Он не похудел, но и не выглядел сытным. Его миска была пуста, вода почти на донышке. Эти бытовые детали вдруг обрели вес. Именно они сказали Даниилу больше, чем любые слова: родители не планировали исчезать. Они ушли на короткую прогулку, максимум на пару дней, и должны были уже вернуться. Но не вернулись.
На уровне интуиции, всё внутри подсказывало — что-то пошло не по сценарию. Ни рюкзаков, ни прощальных записок, ни даже минимального намёка на внезапный отъезд. Напротив — всё выглядело так, будто люди просто вышли подышать воздухом. Но прошли уже сутки. Потом двое. А потом — неделя.
Версия, которую не исключишь
В отличие от стандартных случаев пропажи людей в лесу, в этом случае у семьи Усольцевых был ещё один участник похода — их корги по кличке Лада. Маленькая, энергичная, преданная. И по возрасту — уже пенсионерка. Но характер остался тот же: азартный, упрямый, увлекающийся.
Даниил убеждён, что именно Лада могла стать триггером всей трагедии.
«Ладе уже 12 лет, но она как щенок — может внезапно сорваться, побежать за птицей или белкой. Она легко может отстать или потеряться. Я уверен, что, скорее всего, она убежала, а родители пошли её искать. А потом — всё пошло не так».
По словам Даниила, именно в те дни в районе Минской петли началась резкая смена погоды. Сгущался туман, усилился ветер, мог начаться дождь. Такая обстановка — ловушка даже для опытных туристов. Тем более если ты отвлечён, волнуешься за питомца, уходишь с тропы. Одного-единственного повода — достаточно, чтобы потерять ориентир.
Именно в этой гипотезе - самый простой, самый житейский, но страшный сценарий. Ушла собака - пошли искать. Начался туман. Сбились с маршрута. И дальше - либо заблудились, либо укрылись где-то в лесных курумниках: каменных завалах, где можно спрятаться от ветра, но где потом сложно найти даже группу взрослых, не говоря уже о пятилетнем ребёнке.
Когда надеешься на худшее
Самое тяжёлое в подобных историях — это неизвестность. Не страх, не даже горе. А отсутствие информации, которое, как пыльная завеса, не даёт увидеть реальность. Именно в таком состоянии оказался Даниил. Каждый звонок, каждый шум за дверью, каждый всплеск уведомления в телефоне — это вспышка надежды. Но надежда, как известно, не всегда лечит. Иногда она изматывает до боли в груди.
«Я не могу больше просто ждать. Надеюсь даже на плохие новости — только бы не висеть в этой пустоте», — сказал он в студии программы «Пусть говорят», куда пришёл, чтобы рассказать свою версию, достучаться, возможно, до кого-то, кто что-то видел.
Он честно признался: в первые дни ещё верил, что родители просто задержались. Что они с Аришей и Ладой где-то пережидают непогоду. Что выбились из связи. Но чем больше проходило времени, тем слабее становились эти надежды.
Когда Даниил подал заявление о пропаже, он, как и положено, дал чёткие ориентиры. Указал маршрут. Уточнил, что в разговоре с матерью всплывало название «Минская петля». Это был ключевой момент - тропа довольно малоизвестная, путаница с более популярной Манской петлёй могла увести поиски не в ту сторону. Эта деталь казалась мелочью, но именно из таких «мелочей» и строится успех поисковой операции.
Минская петля
Маршрут, по которому, вероятно, пошла семья, не считается экстремальным — но именно в этом его опасность. Он живописен, относительно доступен и при этом недостаточно оборудован. Здесь нет постоянных туристических баз, плохо ловит связь, а погодные условия могут измениться буквально за полчаса. Особенно в осенние месяцы.
Минская петля — это десятки километров леса, курумников, заболоченных троп, оврагов и при этом — почти полное отсутствие цивилизации. Встречные туристы — редкость. Помощь — только вертолётом. А если ты ушёл с тропы — найти тебя можно только по следам, если повезёт.
Добавим сюда ещё один фактор — собака. Для родителей она была не просто животным, а членом семьи. Потерять Ладу — означало оставить её в лесу погибать. Психологически они, вероятно, даже не рассматривали такой вариант. А значит — пошли её искать. Вместе с ребёнком. Возможно, без должной подготовки, без GPS, без чёткой разметки маршрута.
Последняя ниточка
Даниил не теряет надежду. Он верит, что родители могли укрыться в курумниках — скальных завалах, в которых образуются своего рода пещеры. Там, в относительной безопасности, можно переждать непогоду, спрятаться от зверя, укрыться от дождя.
«Я надеюсь, что они нашли такое место. Что у них есть еда. Что они держатся. Что они не одни. Что собака с ними. Что Арина в порядке».
Каждое его слово — как удар по сердцу. Потому что за каждым стоит образ: девочка, прижимающаяся к маме в каменной расщелине, отец, разводящий огонь из мокрых веток, собака, лежащая у входа, вслушивающаяся в лес.
Поиски продолжаются. Волонтёры, спасатели, полиция, неравнодушные люди. Даниил делает всё, что может. Он говорит, рассказывает, стучится в каждый информационный ресурс, в каждое человеческое сердце — лишь бы не потерять связь с теми, кого он называет своими родными.