Газовый пистолет «Терминатор», как бы забавно не выглядело это название к представленному образцу — один из самых обсуждаемых образцов на рынке гражданского оружия конца 2010-х годов. Он создавался в эпоху расцвета травматического оружия, когда производители стремились предложить гражданам максимально мощные и внешне «боевые» модели. Однако история «Терминатора» пошла по иному пути: будучи конструктивно близким к травматическому пистолету, он так и не получил сертификат на статус оружия ограниченного поражения (ОООП) и остался в категории газового оружия.
Изначально «Терминатор» задумывался как универсальное средство самообороны. Посудите сами на вид это компактное помповое ружье без приклада с внушительным калибром 12/35. Он имел внушительный вид, прочную металлическую рамку и возможность стрельбы патронами с резиновой пулей. Конструкция оружия полностью повторяло боевой образец, затвор даже имел запирание на клинк как у настоящего помпового ружья. По сути отличие только в трех выступах в стволе которые не давали выстрелять свинцовой пулей или дробью. Но после ужесточения требований к сертификации и пересмотра нормативов МВД, модель не прошла процедуру одобрения в качестве ОООП. В результате пистолет лишился права легально использовать травматические патроны, оставшись чисто газовым оружием, что интересно газовых патронов 12/35 никогда не было и нет, рассчитанным только на применение слезоточивых или раздражающих зарядов.
Для владельцев это стало неожиданностью: многие рассчитывали на «резиновую» функциональность, но по факту получили лишь громкий и эффектный пистолет, без патронов, а не для самообороны в юридическом смысле.
Тем не менее, «Терминатор» занял своё место в коллекциях любителей отечественного оружейного рынка. Он стал символом переходной эпохи — времени, когда границы между газовыми и травматическими пистолетами стремительно стирались, но закон оставался непреклонным.
Сегодня «Терминатор» можно рассматривать скорее как редкий пример оружейного компромисса: мощный по замыслу, но ограниченный по документам. И в этом его своеобразная ирония — пистолет, который мог стать травматом, но остался газовым «ветераном» эпохи экспериментов и правовых коллизий.