Это странное, странное, странное кино…
Таинственное и непонятное, как новая игрушка, которую еще не успел разобрать по винтикам и разобраться, отчего она вертится!
Тягучее и страшное, как ночной кошмар, который все длится, длится, и длится – и недостаточно проснуться, чтобы он прекратился.
Чистое и прекрасное, как цветущая ветка сакуры, как алые розы, как багряные листья кленов, как белый, белый, белый снег…
Пронзительное и горькое, нежное и безумное, преисполненное любви и отчаяния.
Атмосфера фильма чиста, как воздух после бури, стерильна, как мир видеоигры – все блестит и сияет, и даже на помойке нет ни пылинки.
Странные существа бродят по лабиринтам сюжетов – странные, нелепые, страдающие, смешные.
Гротескные, как куклы.
Как куклы прекрасные.
Их фарфоровые неподвижные лица выражают такую бурю эмоций, их негнущиеся руки так выразительны, их нарисованные глаза полны слез, их картонные сердца обливаются кровью.
Такеши Китано снял фильм-притчу, в котором нет ни одного случайного кадра, и кажется, что не сцены фильма бегут перед твоим взором со скоростью 24 кадра в секунду, а ты медленно идешь вдоль бесконечного свитка с картинками – свитка, замкнутого в кольцо, ибо фильм кончается тем же, с чего начинался.
Такеши Китано снял фильм-символ, в котором овеществил все метафоры любви, и мы видим, что любовь слепа и безумна…
а узы любви крепки и неразрывны…
и мы всегда в ответе за тех, кого приручаем…
и даже если Он уйдет навсегда – Она Его дождется…
и Она ждала Его – пока не дождалась…
не дождалась…
дождалась…
а Он не пришел никогда….
Пройдя сквозь белоснежную пену весенней сакуры, кровавые волны летних роз и осенних кленов, марионетки устало бредут по белому белому белому снегу – конец уже близок.
И он не будет хорошим.
В мире Такеши Китано не знают про хеппи энд.
Куклы послушно доиграют свои роли и повиснут в шкафу на гвоздиках над пропастью зацепившись веревкой за дерево растущее на отвесной скале…
Конец.
P.S.
Не знаю, почему, но на протяжении всего фильма я вспоминала другую марионетку, виденную мною однажды в спектакле знаменитого французского кукольника, бывшего у нас на гастролях еще в советские времена – да как же его звали-то, господи! Ладно, неважно!
Он выходил на сцену с маленькой куклой-Пьеро.
Пьеро бодро шагал ножками, размахивал ручками, радовался жизни…
А потом вдруг замечал веревочки…
А потом вдруг осознавал, что ножки шагают не сами по себе, а ручки размахивают не сами по себе…
Так вот зачем эти веревочки!
Он дергает за них и убеждается: да, так все и есть!
Он – марионетка…
И тогда маленький белый Пьеро обрывает веревочки – одну за другой.
Правая ножка, левая ножка, левая ручка, правая ручка…
И последняя веревочка.
И он умирает.
Он умирает у нас на глазах – маленький белый Пьеро, не захотевший жить марионеткой.
Вот теперь конец.
Безумно красивый фильм! Помню его уже почти 20 лет. Как пишут, это единственный фильм Китано, где он концентрируется на символизме и красоте кадра - других его фильмов я не видела.
Такэ́си Кита́но (р. 1947) - японский кинорежиссёр и актёр, комедиант, сценарист, писатель, поэт и художник, телеведущий. "Куклы" и "Затойчи" самые его известные у нас фильмы, я думаю.
Это самый первый мой отзыв на фильм, написанный аж в 2008 году и опубликованный тогда же на Литературном портале "Книгозавр" - сегодня мне напомнила о нем создательница и главный редактор "Книгозавра", Елена Черкиа.
У нее есть здесь свой канал, правда, заброшенный, но там много опубликовано интересного. Елена тоже писательница - я писала здесь статьи о некоторых ее книгах: Женщина с котом, Татуиро и еще два романа. Мне казалось, что я уже публиковала здесь этот отзыв, но не нашла, а если уж автор не нашел, то читатели - тем более )))