Найти в Дзене

Почему астральный паразит сливает себя, когда думает, что побеждает

Мой кабинет на Петроградке — место, далекое от глянцевых эзотерических салонов. Бывшая комната в коммуналке, окно в глухой брандмауэр. Зато ничто не отвлекает. На столе — остывший кофе и старая аспидистра. Газетчики прошлого века прозвали её «деревом семейного счастья». Моя же скорее походила на упрямого родственника, который терпит меня из вежливости. Хотя на деле это был мой лучший диагностический прибор. Её кожистые листья — сложный био-индикатор. Они не просто реагируют на энергию, они показывают её качество. Некротическая связь оставляет на них сухие, похожие на ожоги пятна. Ментальный морок покрывает их едва заметной серой пыльцой. А при контакте с паразитической структурой — листья покрываются липким, маслянистым налетом и начинают скручиваться внутрь. Они безошибочно фиксировали чужеродное уплотнение в поле, показывая его природу точнее любого маятника. В общем, условия для работы — более чем приемлемые. Заявка в мессенджере. Вера Н., сорок два. И три слова, будто выцарапанные
Оглавление

Мой кабинет на Петроградке — место, далекое от глянцевых эзотерических салонов. Бывшая комната в коммуналке, окно в глухой брандмауэр. Зато ничто не отвлекает. На столе — остывший кофе и старая аспидистра. Газетчики прошлого века прозвали её «деревом семейного счастья». Моя же скорее походила на упрямого родственника, который терпит меня из вежливости. Хотя на деле это был мой лучший диагностический прибор.

Её кожистые листья — сложный био-индикатор. Они не просто реагируют на энергию, они показывают её качество. Некротическая связь оставляет на них сухие, похожие на ожоги пятна. Ментальный морок покрывает их едва заметной серой пыльцой. А при контакте с паразитической структурой — листья покрываются липким, маслянистым налетом и начинают скручиваться внутрь. Они безошибочно фиксировали чужеродное уплотнение в поле, показывая его природу точнее любого маятника.

В общем, условия для работы — более чем приемлемые.

Случай Веры: первые признаки подселения

Заявка в мессенджере. Вера Н., сорок два. И три слова, будто выцарапанные гвоздем: «Внутри сидит чужой».

Звоню ровно в три. Тишина, а затем — короткие гудки. Одного этого было мало для выводов, но достаточно для гипотезы. В течение дня я набирал ее еще несколько раз, а потом — на следующий. Результат был неизменен: короткие гудки сменялись сообщением, что аппарат выключен или находится вне зоны действия сети.

И вот этот почерк — мелкий, трусливый саботаж — я узнаю всегда. Это работа не демона, ставящего огненные стены. Это — тактика низшего или среднего паразита, который не сражается, а прячется. Он строит баррикады из бытового мусора: телефон, что должен был умереть завтра, гаснет сегодня. Автобус встает в пробке, которой нет ни на одной карте. Его ложь всегда мимикрирует под реальность. Просто плохой день, Вера. Сиди дома. Не рыпайся.

Как позже выяснилось, моя чуйка не подвела. Это была именно лярва-присоска, мелкий астральный падальщик.

Природа паразита и его тактика

Но ни один паразит не всесилен. Любая энергоинформационная структура подчиняется циклу: поглощение и ассимиляция. Чтобы присвоить украденную энергию, сущность должна «перенастроить» ее на свою частоту. В этот момент она вынужденно ослабляет внешний контроль, переходя в пассивную фазу. Это не отдых — это закон.

Именно в этих провалах давления — дух человека получает шанс на ответный ход. И человек пишет мне. Иногда даже успевает оплатить.

И тут начинается самое интересное. Часто после этого человек замолкает. Любая связь с ним обрывается. Это сущность, вернув контроль, инстинктивно изолирует свою добычу от внешнего вмешательства. Лучшего подтверждения диагноза и не придумать. Ее действие — это прямое сообщение, адресованное мне:

«Я реальна. И я свою добычу не отдам».

Иногда оплата — это крик воли самого человека. А иногда — и в этом их главная ошибка — к платежу понуждает сам паразит. Для него не существует денег, но он видит любой акт обмена как мощный энергетический поток. И он пытается отравить этот поток, вплетая в него свой примитивный деструктивный код в надежде пробить мою защиту. Дешевый трюк.

-2

Ответный удар: «троянский конь»

В любом случае, после оплаты и исчезновения я жду. Если человек не появляется, я провожу заочное очищение (обряд), а деньги уходят на благотворительность. Но если спустя время приходит запрос на возврат — начинается моя игра.

Я возвращаю не просто деньги. Я наношу ответный удар. Паразит такого ранга — лярва или мелкий бес — действует по жесткой, инстинктивной программе. Инициировав атаку, он не ждет ответного выстрела по этому же каналу. Его защитные протоколы настроены на отражение прямого вторжения, но в его программе отсутствуют триггеры для проверки входящего потока, который он классифицирует не как атаку, а как возврат ресурса носителю. В этом его фатальная ошибка. Вместе с деньгами я отправляю свой код — двухкомпонентное оружие: моя личная сигнатура, действующая как яд для его структуры, и информационная матрица, растворяющая привязки, которыми он вцепился в ауру. Это создает в личном поле жертвы обширное и устойчивое окно возможностей.

Мой «троянский конь» — лишь один из инструментов. Настоящая работа начинается в тот миг, когда человек впервые пишет мне. С этого момента он больше не один. Дойдут ли они сами, в следующий момент просветления, или с моей помощью — не так важно. Важно, что они уже на пути.

Знание, которым я делюсь здесь — это лишь вершина айсберга, прошедшая все фильтры и цензурные рамки.

Но есть вещи, о которых не принято говорить вслух, и темы, которые не поместятся ни в одну статью. Прямой разговор, без купюр и цензуры, я веду в своем личном пространстве, в Телеграм-Канале — Neuromagik. Там — то, что остается за кадром.

Ремесло и дар: размышления о пути

Чтобы быть проводником на этом пути, недостаточно просто выучить ритуалы. Нужно видеть саму дорогу. Нужно иметь дар. Посмотрите на архитекторов. Можно овладеть ремеслом, научиться проектировать добротные, крепкие дома. (И говоря об этом, я, конечно, имею в виду мастеров прошлого, ну или на худой конец тех, кто сегодня строит штучные загородные дома, а не штампует безликие коробки-нелепицы в спальных районах. Поверьте, я поездил по стране — везде одно и то же. Это не архитекторы, а оформители пустоты). Так вот, даже овладев ремеслом, без врожденного дара вы никогда не достигнете высот Карла Росси, Франческо Растрелли или Огюста Монферрана, чьи творения — не просто камень, а застывшая музыка души. Или посмотрите на мои тексты. Многие хвалят мой слог, но я знаю свой потолок. Я — ремесленник, овладевший набором инструментов. У меня нет того врожденного дара, той иступленной, экспрессивной мощи, какая была у Леонида Андреева. Точно так же и в нашем ремесле колдунов, эзотериков, шаманов. Можно освоить техники, выучить сотни гримуаров и стать сильным практиком. Но чтобы быть Проводником — тем, кто видит саму дорогу и ведет по ней других, — с этим даром нужно родиться.

Подтверждение извне: наука и практика

С детства я видел мир не таким, как все: его энергетический каркас, его истончения и разрывы — трещины, сквозь которые просачивается изнанка реальности, и тех, кто обитает там, по ту сторону. Разумеется, за долгие годы меня проверяли. Множество часов бесед с лучшими психиатрами в разных клиниках всегда приводили к одному и тому же заключению: я психически абсолютно здоров, а мое видение — не галлюцинации и не плод больной фантазии. Лучшим подтверждением служит то, что сегодня многие из этих специалистов сами обращаются ко мне за советом, когда их практика сталкивается с аномалиями, которые не описаны в медицинских классификаторах.

-3

Работа с Верой: полевая хирургия

Вера появилась. Но не сразу. Мы договаривались о встрече пять раз, и пять раз что-то случалось. На шестой раз она все-таки дошла. Я встретил ее у двери. Передо мной стояла женщина в состоянии глубочайшего энергетического истощения — и это было видно не только в ее потухших глазах, но и в самом ее поле. Оно было испещрено пробоями, загрязнено вязкими сгустками чужеродной энергии, а его общая светимость едва теплилась. Диагноз был подтвержден.

Изгнание — не удар кулаком. Это — тонкая полевая хирургия.

Перед ее приходом комната была уже подготовлена: воздух я насытил дымом, бросив на угли чертополох и измельченную плакун-траву, создав среду, ослабляющую хватку астрального паразита.

Я работал с ней три дня. День за днем, слой за слоем, я вычищал эту астральную плесень и осторожно отделял тончайшие нити, которыми она проросла в ее суть, и смывал ту грязь, что она оставила после себя. За время этой работы моя аспидистра в углу медленно, будто от невыносимой боли, свернула два листа в тугие, мертвые трубки. Когда основная работа была закончена, я отправил Веру к другим специалистам — восстанавливать тело и психику.

Но не все истории заканчиваются так. Иногда человек не доходит до специалиста. Сущность полностью подчиняет его волю, окончательно отрезая его от внешнего мира. Тогда единственная надежда — на близких. На тех, кто рядом. На жену, которая видит, что муж стал чужим. На мать, которая чувствует, что ее ребенок угасает. Только их любовь может стать тем тараном, который даст мне шанс вмешаться и спасти их близкого.

Главный вывод: страх как диагноз

Эта история с Верой произошла пять лет назад. Сегодня это — яркая, сильная женщина, с которой мы иногда пьем кофе и которую я могу назвать своим другом. С того кабинета на Петроградке я давно съехал, но мой молчаливый товарищ, аспидистра, по-прежнему со мной. Я подкармливаю его, заряжаю, и его темно-зеленые листья пышут здоровьем и наполнены моей силой.

-4

И вот главный вывод из этой, да и из сотен других подобных историй. Суть моей работы — не в зрелищном изгнании. Суть — в точной диагностике. А лучшим диагностом, как это ни парадоксально, всегда выступает сам паразит.

Лярва, мелкий бес, любая примитивная астральная сволочь — это не гений зла. Это программа. Глупая, инстинктивная, одержимая единственной директивой: «жрать и прятаться».

И как любая программа, она предсказуема. Она всегда одинаково реагирует на угрозу. Она строит баррикады. Она рвет связь. Она заставляет носителя молчать.

Она боится.

Есть один из тех неписаных законов мироздания, который известен любому стражнику, сборщику долгов и каждой опытной ведьме. Закон гласит:

Если ты стучишься в дверь, а в ответ слышишь не тишину, а торопливый грохот задвигаемого засова и сдавленный крик «ЗДЕСЬ НИКОГО НЕТ!», то это не просто доказывает, что дома кто-то есть. Это — собственноручно подписанное признание в том, что этот «кто-то» сидит там не просто так и очень, ОЧЕНЬ не хочет, чтобы его беспокоили.

Их паника — и есть диагноз.

С любовью и светом,
Алексей Кудеяр!

Друзья, ваши лайки, репосты и комментарии — не просто знаки внимания, а живой импульс, форма энергообмена, которая вдохновляет меня. Благодарю вас!❤️Поддержать мой проект рублём можно по ссылке "поддержать" или через специальную кнопку под текстом (ниже, в секции, где начинаются комментарии (рядом с лайками/репостами).

ВАЖНАЯ ИНФОРМАЦИЯ!

🔥Сейчас горит работа над новой книгой — о Прямом Знании. Главы выкладываю по мере готовности на Литрес, так что скоро всё будет. У вас есть уникальный шанс не только прочитать её одними из первых, но и реально поучаствовать в её создании. А в моем Telegram-канале «Neuromagik» — прямое общение. Заходите в гости!❤️