В тесном переулке деревушки Тартат близ Железногорска, где заборы утопают в опавших листьях, а соседи все еще шепчутся о той семье, что отправилась в путь и не воротилась, ежедневно появляются новые лица – добровольцы с рюкзаками за спиной и тревогой в глазах. Сергей Усольцев, 64-летний крепкий мужчина с загрубевшими руками от ремонта стареньких "Жигулей" в своей мастерской, всегда был центром внимания: отец четверых детей от трех браков, он возводил дом собственными силами в девяностые благодаря грантам из-за рубежа и водил приятелей по тропам, делясь легендами о каждом камне. Его супруга Ирина, 48-летняя психолог с добрым взглядом и привычкой фиксировать сны в блокноте, обожала уединенные ретриты и восточные ритуалы, а их пятилетняя дочка Арина с пышными русыми локонами и рюкзачком в виде лягушки настояла на вылазке: "Папа, хочу увидеть скалу, как в волшебной истории!". 27 сентября Ирина запечатлела видео: Арина кружится возле машины, обнимая плюшевого медвежонка, и чирикает: "Мы отправляемся в приключение!". Наутро они бросили "Ниву" у основания Буратинки в Партизанском районе, прихватив бутерброды, воду и коробку спичек (из которой, как выяснилось позже, затерялся один коробок), и ступили на тропу, пообещав вернуться через три часа. Прошло две недели, но отголоски их шагов не вернулись – лишь тишина и свежие детали, что волонтеры извлекают из камней и снега.
Хронология таинственного исчезновения: от видео к тревожному сигналу
28 сентября, около полудня, семья Усольцевых покинула базу в Кутурчине – Сергей вел автомобиль уверенно, Ирина угощала Арину чипсами, а их верная корги Лада с короткими лапками и неутолимым аппетитом дремала на заднем сиденье. Путь к Буратинке – отрезок Минской петли, извилистый берег реки Мины с ее валунами и зарослями, где тропинка вьется среди скал, а спуск к воде прячется в тени. Ирина, по словам коллег, планировала "земную тантрю" – не мистику, а просто слияние с мужем и дочерью, но в последний миг взяла Арину с собой, хотя девочка должна была остаться у бабушки. Последний звонок раздался в 18:00: "Мы спускаемся, все в порядке", – голос Ирины с легким шумом в трубке, а затем – гробовое молчание. Телефоны затихли, словно по волшебству, и лишь 30 сентября старший сын Ирины от первого брака, заметив отсутствие матери на работе, вызвал полицию. Поиски начались 1 октября: добровольцы из "Лиза Алерт" и "Поиск пропавших детей имени Оксаны Василишиной" прочесали 5000 километров таежных трасс, вертолеты ревели над Белогорьем, а дроны сканировали курумники – каменные завалы, где каждый шаг чреват падением.
Прорыв в поисках: сигнал, изменивший картину
8 октября специалисты зафиксировали сигнал телефона Сергея в 22:00 28 сентября – не в глухом лесу, а на трассе Кутурчин-Мина, в семи километрах от поселка, с точностью до пары километров. Это перевернуло все: группа с собаками бросилась в квадрат, где каменные ниши и пещеры образуют лабиринт, но следы шагов растворились в ветре. Родные подтвердили: Лада, их рыжая корги с привычкой гавкать на белок, не могла уйти далеко – она спала у ног Арины в машине, и ее ошейник с биркой "Лада" мог бы послужить ориентиром. Но сигнал угас, как вспышка, оставив спасателей с вопросом: вернулись ли они к дороге, но не добрались до "Нивы", где остались сумка Ирины с косметикой, ее кроссовки и детское кресло с мультяшными наклейками?
Свежие находки: пещеры, осыпи и эхо среди скал
В прошлую субботу добровольцы из "Спасателя" проникли в труднодоступную пещеру у Мальвинки – узкую щель в скалах, где стены сходятся, как зубы хищника, и эхо голоса может обмануть на километры. Альпинисты с веревками и фонарями ползли по влажным камням, осматривая углубления, где мог бы затаиться человек: "Здесь тепло, словно в берлоге, и хворост для костра под боком", – заметил один из них, вытирая пот со лба. Они проверили и каменные осыпи за горой – хаос валунов, где тропа обрывается в пропасть, и один неверный шаг ведет в бездну. Координатор Светлана Торгашина вспомнила: "Мы услышали лай – короткий, как у мелкой собачонки, – когда вертолет пролетел мимо, и сердце замерло". Передали координаты, машина вернулась, кружила часами, но тишина ответила эхом – лишь ветер в кронах, который мог принести стон, напоминающий женский голос. Волонтеры кричали: "Ирина! Сергей! Арина!", – их зов отражался от скал, сбивая с толку, и один из них, споткнувшись о корень, прошептал: "Земля здесь живая, но коварная, как хитрая лиса в сказке".
Разнообразие версий: от следов до домыслов
Следственный комитет завел дело, допросив проводников – последняя, кто видела Усольцевых, женщина из другой группы, вышедшей на 20 минут раньше и вернувшейся без встреч: "Они были веселые, Арина тянула отца за руку к камню в форме сердца". Эксперт Юрий Агбаан, знаток тайги, сказал: "Шанс есть – охотничьи избушки с консервами и орехами, но медведи хитры: нападут – спрячут так, что не отыщешь". Дроны заметили двух медведей и стаю волков неподалеку, но без признаков борьбы версия теряет силу. Сигнал на трассе намекает: вернулись, но заплутали в тумане, или телефон выскользнул из рук Сергея в расселину, где эхо его сигнала все еще блуждает. В машине – коробка спичек без одного коробка, будто Сергей чиркнул, чтобы развести огонь в гроте, где Ирина укрыла Арину пледом, а Лада грелась у ног.
Испытания для спасателей: холод, травмы и иссякающие запасы
Поиски превратились в битву с тайгой: 1400 добровольцев из Алтая, Кемерово, Хакасии и Новосибирска стекаются в Кутурчин, где штаб в палатках гудит от раций и чая из термосов. Но мороз до минус 13 душит: аккумуляторы садятся за минуты, дроны падают с неба, как осенние листья, и спасатели ночуют в машинах, дрожа под одеялами. Андрей Поляковский, командир "Сибирь" по прозвищу Гриф, с его бородой в инее и глазами, полными усталости, подсчитал: годовые ресурсы исчерпаны – бензин на нуле, солярка на исходе, консервы закончились на третий день. "Батарейки слабеют, а в лесу это значит – ночевка без огня", – записал он в отчете, пока его команда жевала сухпаек у костра. Травмы множатся: один доброволец, спускаясь по скале, сломал голень – хруст кости эхом разнесся по рации, и его вывезли на квадроцикле; другой, с хроническим артритом, едва поднялся после перехода – суставы взвыли от холода, и теперь он в больнице под капельницей. Только опытные выходят: с ледорубами, палатками и оружием от волков, рыщущих стаями.
Алена Миронова из Красного Креста, с ее командой психологов в штабе, отмечает: "Погода убивает надежду – скалы скользкие, снег прячет следы, и сорваться – дело секунды". В субботу присоединились 60 новичков, но Гриф отобрал 20: "Только с опытом, иначе сами исчезнем". Логистика трещит: генераторы глохнут, антенны не ловят, и добровольцы делят последние батарейки, как драгоценности. Один из них, парень из Новосибирска по имени Дима, с рюкзаком, набитым фонарями, поделился: "Я шел по осыпям, и вдруг – эхо, как стон, сердце ушло в пятки, но это ветер в трещине". Их лица – заросшие, с синяками от падений, – говорят о цене: истощение ресурсов, но дух не сломлен, пока есть необследованный квадрат.
Версии и надежды: укрытия, хищники и тайные уголки
Сергей, с его навыками – он не раз ночевал в тайге, разжигая костер из мокрых веток, – мог соорудить убежище в пещере: стены из камней, крыша из еловых лап, и огонь, греющий Арину, закутанную в мамин плед. Ирина, психолог с дипломом и страстью к медитациям, наверняка успокаивала дочь сказками, шепча: "Мы в пещере сокровищ, скоро папа найдет выход". Лада, их корги с короткими лапками, могла стать маяком – ее лай, короткий и звонкий, услышали 2 октября, когда вертолет пролетел над опушкой, и координаты передали по рации, но эхо затихло, как сон. Спасатели вернулись с собаками, звали часами, но тишина ответила – лишь ветер, несущий звуки, схожие со стонами.
Эксперты цепляются за надежду: в Минской петле – охотничьи хижины с банками тушенки и орехами, где семья могла переждать непогоду... Но Агбаан предостерегает: "Медведи – главная угроза, нападут – утащат и спрячут в норе, волки – стаями, без следа". Дроны заметили стаю у реки, но без крови на снегу версия ослабевает. Сигнал на трассе добавляет загадки: возможно, они спустились, но заблудились в тумане, или телефон выскользнул из кармана Сергея в расщелину, где эхо его сигнала все еще витает. Родные, прибывшие в штаб, шепчут: "Арина – наша звездочка, она зовет нас". Поиски приостановили на неопределенный срок – снег и мороз угрожают добровольцам, но точечные вылазки продолжаются: альпинисты с веревками в ниши, где мог бы скрываться след крошечной ножки Арины. Тайга хранит секрет, и каждый новый квадрат – как страница в книге, где развязка висит на волоске.