Когда мы выехали из леса, соединяющего Арти с Лесным, на горизонте появилась первая черта заброшенного мира, с которым нам предстояло встретиться. Мы двигались по дороге, покрытой тонким слоем тумана, который словно обвивал внедорожник, скрывая нас от всех взглядов. Мы шли в ту часть Зоны, где город не был просто пустым — он был забытым. Местами дорога становилась хуже, а впереди всё больше тянулась туманная завеса, скрывающая края знакомых ландшафтов. Время начинало замедляться, а пространство становилось вязким и неподвижным.
— Мы скоро будем, — сказал я, не оборачиваясь.
Кшися молча кивнула, её взгляд был направлен в окно, где туман скрывал все очертания. Я знал, что она чувствует то же самое, что и я. Это место было чуждым, некомфортным, как будто оно было отвёрнуто от мира и скрыло свою душу в тени.
Красноуфимск встретил нас мёртвой тишиной. На улицах не было ни души, лишь здания, высохшие, осыпавшиеся, стояли, как молчаливые стражи, укрытые в своём забвении. Я остановил машину у первого поворота, за которым скрывался старый квартал.
— Оставим машину здесь, — сказал я. — Нам нужно исследовать город.
Кшися сдвинула сумку с плеча и взглянула на меня. В её глазах я увидел не просто тревогу, но и непонимание.
— Почему мы остановились здесь? Почему именно Красноуфимск? Этот город... он ничего не даёт.
Я знал, что её беспокоит. Этот город словно звал нас, и в этом был какой-то скрытый смысл, который мы ещё не могли понять. Но я тоже чувствовал, что это место что-то скрывает, что-то важное, связанное с проектом «Рубеж», над которым мы работали.
— Мы близки к разгадке, — сказал я, и сам удивился, как чётко это произнес.
Мы вышли из машины, и сразу ощутили, как неуютно здесь. Влажный воздух, покрывающий нас, давил, а звуки исчезали, словно поглощались самими зданиями.
Прошли несколько кварталов, и я понял, что время остановилось здесь, но не по своей воле. Мы подошли к старой, полуразрушенной станции. Рельсы, давно забытые, вели в никуда, но на их фоне стояла огромная железнодорожная станция, о которой давно забыли все, кроме тех, кто ушёл сюда в поисках чего-то. Станция была опустошённой, а её стены покрыты мхом и ржавчиной, как будто сама архитектура тоже потеряла свою цель.
Эребус сразу вышел из тени, стоя у старых вагонов. Он был насторожён, его хвост чуть приподнялся. В его глазах был страх, но и решимость. Это место было не для людей. И не для псов.
— Ты что-то чувствуешь? — спросила Кшися, её голос был тихим, словно она не хотела потревожить тишину.
Я кивнул, но не сказал ни слова. Я не знал, что происходило, но знал одно — мы были на грани чего-то важного, чего-то, что изменит всё.
Мы начали двигаться вдоль рельсов, ведущих в сторону заброшенной фабрики. Дорога шла прямо через город, и мы могли видеть, как разрушаются дома. В этом городе было не только пусто — он был вычищен от памяти, и каждая его улица, каждый поворот скрывал в себе воспоминания, которые не поддавались пониманию. Мы прошли мимо домов, окна которых были пустыми, а крыши покрыты мхом. Здесь, в этом забытом уголке, ничто не напоминало о том, что когда-то здесь была жизнь.
— Знаешь, — сказала Кшися, — я всё больше ощущаю, что нас ведёт не просто Зона. Это не случайность. Мы не случайно здесь.
Я почувствовал её руку, которая беззвучно легла на мою. Наши отношения становились всё более важными, и я осознавал, что мы не просто исследовали эту Зону. Мы сами становились частью её. Это место заставляло нас быть вместе.
Мы подошли к разрушенному зданию, его стены были облиты ржавчиной, а внутри стояли старые конструкции, сгнившие от времени. Внутри мы нашли документы — старые отчёты, выцветшие от времени. Всё указывало на проект «Рубеж», о котором мы уже слышали.
— Мы нашли то, что искали, — сказал я, листая страницы.
Кшися подошла ближе, её глаза искали смысл в этих документах. Я чувствовал, как её тревога начинает уступать место пониманию того, что это место было ключом, не просто забытым городом. Мы двигались дальше, но я знал, что всё, что мы нашли, — лишь начало. Зона нас ведёт, и теперь нам предстоит понять, куда именно.
— Нам нужно двигаться дальше, — сказал я, и мы снова двинулись вдоль старых путей.
Мы направились к глубинам Красноуфимска, и я знал: с каждым шагом мы приближались к разгадке, которая изменит всё.