Юлия Муштакова — популяризатор генетики, научный и медицинский журналист.
- Расскажите, пожалуйста, в первую очередь хочется узнать — как вы из обычной журналистики пришли в научную, медицинскую, и почему вы так этим горите?
- В какой-то момент я просто поняла, что хочу дальнейшего развития. И мне очень повезло: меня взяли в научно-популярную программу, где я начала набираться опыта. Я получила дополнительное образование: прошла курсы повышения квалификации для журналистов, именно для научных журналистов. А потом, когда я выбрала из всей этой огромной и безумно интересной сферы свое направление — генетику, — я очень много лет в ней работала.
- А где учат на научного журналиста?
- Да, это были курсы в ИТМО.
- Достаточно ли в науке сегодня тем и материала для того, чтобы было что освещать, о чем говорить?
- В российской науке этого предостаточно. И более того, очень важно, чтобы это освещалось, и чтобы это освещалось правильно. Во-первых, для того, чтобы общество принимало новые технологии. И принимало их правильно, чтобы они не пугали. Во-вторых, чтобы не было завышенных ожиданий от новых технологий. GPT Chat за нас не сделает всю работу. Чтобы не было таких чрезмерных ожиданий, важно освещать всё корректно. И, в-третьих, очень важно — не только в нашей сфере, но и для науки в целом — это публичное обсуждение новых технологий. Такая площадка, где можно как раз решить: нужно ли двигаться в эту сторону или немного сместить фокус? Нужно ли это обществу сейчас или нет? Наверное, вот для этого.
- Я сталкивалась с тем, что в погоне за броскими заголовками блогеры или участники сообщества подбирают такие формулировки, как «Рак побежден!», а дальше расшифровывают: «Ученые нашли лекарство от рака». Вы часто с таким сталкиваетесь?
- Всегда есть стремление — не у нас, а у других журналистов, особенно в социальных сетях — всё гиперболизировать. Кликбейт — это их хлеб насущный. Но на самом деле, такое освещение часто идет во вред. В нашей сфере оно порождает сильную стигматизацию, что, конечно, недопустимо. Освещение нашей сферы важно, в том числе, для противодействия стигматизации. А такие кликбейтные вещи дают совершенно обратный эффект. Но что мы можем с этим поделать? Можно, конечно, сказать: «Ничего. Это было, есть и будет. Это реальность. Она на все времена». Но! Мы всё-таки можем кое-что сделать. Мы можем растить компетентных журналистов. Мы можем давать больше слова для высказывания самим ученым. И мы можем образовывать аудиторию под свой уровень. Не опускаться до уровня понимания очень низкообразованной прослойки, а, наоборот, постепенно подтягивать её. Но, к сожалению, кликбейт всё равно будет. Когда информация подается слишком сложно, её невозможно воспринимать. Соответственно, она не найдет своего зрителя и слушателя. Но на самом деле, в последнее время мы видим, как изменилась осведомленность о нашей сфере. Журналисты уже прекрасно знают, что такое секвенирование генома. Они знают, что такое полногеномные исследования. Многие знают, что такое моногенные заболевания. Они даже знают, что такое рецессивные и доминантные заболевания. Секвенирование — это одно из слов, которое уже, так скажем, освоено. А что такое неонатальный скрининг, уже, наверное, не знает только ленивый. Так что процесс, на самом деле, идет. И это радует.т
- Вы говорите, что очень важно, чтобы происходил ликбез в социальных сетях и СМИ, чтобы люди больше узнавали и было меньше предрассудков. Но в социальных сетях никто не несет ответственности за распространяемую информацию. Сейчас этот процесс только начали регулировать, но он еще далеко не идеален. Очень легко и быстро распространяются разные фейки, теории заговоров, псевдофакты. И они очень классно упаковываются.
Когда мы только начинали говорить о расширенном неонатальном скрининге, когда только запустилась эта федеральная программа, мы встречали в соцсетях отзывы, которые напоминали самые первые разговоры о прививках, когда все считали, что у нас сейчас коровьи головы повырастают. Например, были прекрасные сообщения, что это происки Ватикана, что это очередная чипизация, что это сатанинский ритуал, потому что пяточки ребенка прикладывают к бумаге. А на самом деле, считали люди, пяточки новорожденного надо сразу ставить на землю. Так что далеко ходить за примерами не надо. А что здесь можно придумать? Придумать можно только одно: больше говорить, понятнее говорить. И рано или поздно — как мы уже видим, что наши термины осваиваются, усваиваются, становятся более-менее понятны.
- А если будут больше знать, то будут, соответственно, больше выявлять и больше лечить?
- Речь идет об осознанном создании семьи, об осознанном родительстве. Но на самом деле, про все дальнейшие шаги должен говорить врач на приеме, а не рассылка в WhatsApp от двоюродной тети из Рязани. В таких рассылках из регионов есть очень «интересные» советы. У нас есть пример семьи — даже не одной, — которые пробовали скорректировать патогенный генетический вариант у ребенка с заболеванием с помощью какой-то диеты. Диетой, которую они сами себе назначили. Я подчеркиваю, это не лечебное питание, которое назначил врач. Они пытались по совету родственников кормить ребенка растертым лопухом, еще чем-то. Другие, которые узнали о своих рисках — у них хватило осведомленности, чтобы узнать — поехали в паломничество. Муж просто взял жену, и они поехали к чудодейственной иконе. И муж очень хотел таким образом предотвратить риски. Но на самом деле, жена оказалась молодая и очень мудрая женщина. Надо отдать ей должное, она мужу не перечила. Она съездила к этой иконе. Но так как они были в крупном городе — они живут в очень маленьком селе — жена умудрилась попасть на прием к врачу-генетику. Он ей всё объяснил. И у них родился здоровый ребенок. Поэтому популяризация нужна и очень важна. Потому что наша задача как популяризаторов — создать правильное впечатление о технологиях в нашей сфере, о технологиях медицинской генетики, которые сейчас существуют. Чтобы не было, во-первых, завышенных ожиданий от диагностики, а во-вторых, чтобы люди знали, что они могут получить, на что могут рассчитывать. А дальше наша задача — не перебрать с информацией. Мы должны сказать: «Так, давайте здесь мы остановимся, и дальше вам все скажет врач на приеме». Я считаю, что задача популяризатора — это уметь вовремя остановиться. Особенно в сфере медицины. Как бы ты хорошо ни был подготовлен, как бы хорошо ни знал тему, твоя задача — правильно направить человека.
- У нас участники сообщества «Вызов» занимаются тем, что делают вертикальные видео, рассказывают о новостях науки, о своей деятельности, о своих лабораториях и проектах. Таким образом они популяризируют себя, свою деятельность, ищут партнеров. Что бы вы им посоветовали? Как себя замотивировать? Как правильно, кроме того, чтобы не брать на себя лишнюю ответственность, выбирать темы и рассказывать о них? Как не перейти черту, но и при этом не остаться бездеятельным? Потому что самое сложное — это заставить себя начать что-то делать, начать транслировать, выкладывать контент.
- У нас — это уже у целой группы единомышленников — миссия как раз в просвещении нашей аудитории в области медицинской генетики. И, как я уже говорила, чтобы не было завышенных ожиданий от технологий, от диагностики. Потому что мы, например, видим: молодые беременные женщины говорят: «А мы сделали тест на генетику». «Какой?». «А мы сделали неинвазивный пренатальный тест». «Отлично, молодцы! Это прекрасно! Тем более, что он сейчас во многих регионах доступен бесплатно. Значит, вы пошли, поинтересовались. Замечательно». Но что дальше происходит? Женщина отказывается от дальнейшей диагностики, в том числе от неонатального скрининга. Она говорит: «А у меня НИПТ показал всё хорошо». И она не понимает, что одно не отменяет другое. Это маленький пример того, что мы должны объяснять. Мы должны объяснять, что каждая технология, методика, подход направлены на свою цель. У каждой технологии есть свои ограничения. И у каждой технологии есть свои преимущества. И, опять-таки, мы должны объяснять, что назначать это должен не интернет, не блогер и не популяризатор, а врач. Вот это, собственно, наша миссия.