Дом Божий на Маросейке, или Неугасимая лампада России.
В самом сердце Москвы, на древней улице Маросейка, стоит храм, чья судьба подобна заветной свече, которую задували ветры истории, но которую снова и снова возжигала вера народа. Храм Святителя Николая Чудотворца в Кленниках — это не просто памятник архитектуры. Этот Храм — живая летопись русского духа, воплощение его духовного суверенитета — той внутренней, неотъемлемой свободы, что столетиями была и остается государствообразующей основой Святой Руси.
Глубина Веков:
От Часовни у Стены до Храма
История этого святого места уходит в глубь столетий. Первое известное нам упоминание относится к 1657 году — это была скромная деревянная «часовня у стены» Китай-города, что символично: духовная жизнь начиналась у самых крепостных стен, являясь их духовным щитом. Каменный храм был возведен в 1701 году, в эпоху Петра I. Архитектура храма представляет собой яркий образец московского барокко конца XVII — начала XVIII веков. Для этого стиля характерны ярусность, устремленность ввысь, нарядные декоративные элементы. Храм является двухэтажным: на верхнем этаже располагался летний (неотапливаемый) храм, а на нижнем — зимний, что было практичным решением для московского климата. Его стройная колокольня, «восьмерик на четверике», стала одной из архитектурных доминант Маросейки. Даже когда Россия стремительно меняла облик, прорубая «окно в Европу», этот храм, как тихий духовный анклав, хранил исконную, соборную душу народа. Он пережил пожар Москвы 1812 года, устояв, подобно духу русских воинов, не покорившихся захватчику.
«Старец в миру» и его «духовная семья»
Подлинное духовное рождение храма началось в 1893 году с назначением сюда 35-летнего священника Алексия Мечёва. Он застал приход в запустении; храм был так малопосещаем, что его в насмешку называли «Мечёвской церковью при двух свечницах». Первые годы были для отца Алексия временем тяжкого креста одиночества и ощущения своего пастырского бессилия. По легенде, батюшка даже хотел покинуть приход, но святой праведный Иоанн Кронштадтский, к которому он обратился за советом, сказал ему судьбоносные слова: «Останься здесь, будь с народом, войди в его скорби – и увидишь, какой здесь будет "остров верный"».
Отец Алексий воспринял это как послушание. Он стал тем, кого позже назовут «старцем в миру». Его проповедь была негромкой, но проникающей в самое сердце. Он не требовал от людей подвигов сверх их сил, но учил их «жить с Богом» в повседневности: «Стоя у плиты, можно научиться любить Бога». Сила его любви была такова, что на его проповеди приходили даже убежденные атеисты, говоря: «Пойдем послушать, как батюшка плачет». И он действительно плакал, провидя человеческие скорби и говоря о милосердии Божием.
Особой страницей в житии отца Алексия стали проявления его прозорливости. Во время Первой мировой войны к нему пришла убитая горем женщина, получившая похоронку на мужа. Она рыдала, не находя утешения. Отец Алексий, выслушав ее, неожиданно улыбнулся и сказал: «Не плачь, он жив. Скоро вернется. Молись». Женщина, потрясенная этими словами, ушла с затеплившейся надеждой в сердце. Через некоторое время ее муж действительно вернулся домой — оказалось, он попал в плен, и извещение о его гибели было отправлено по ошибке. Эта история, как и многие другие, подтверждала, что дар прозорливости отца Алексия был следствием его глубокой молитвенной жизни и любви к людям.
Его душевная чуткость была воспитана его духовным отцом — святителем Филаретом (Дроздовым), митрополитом Московским. От него отец Алексий унаследовал глубокую мудрость, любовь к слову Божьему и понимание пастырства как служения любви.
Он ввел в своем маленьком храме ежедневное служение Литургии, что было редким явлением для приходских церквей. К нему потянулись люди — не только местные прихожане, но и вся Москва, вся страна — молва о Божьем Праведнике разошлась по всей Российской империи. Интеллигенция, профессура, купцы, рабочие, крестьяне, неверующие и сомневающиеся — все находили здесь ответ на самые мучительные вопросы. Отец Алексий Мечев был рад каждому, кто переступает порог Храма, вне зависимости от веры и отношения к ней — этому в подтверждение Житие Святого Праведного отца Алексия и очерки его современников. Маросейская община стала самой большой и сплоченной в Москве, насчитывая тысячи человек. Храм стал «вторым духовным университетом Москвы», а община — большой, любящей семьей во Христе. Это была модель соборности, малая Церковь, где зримо проявлялся духовный суверенитет народа, не зависящий от внешних социальных бурь.
В пастырской практике отца Алексия особенно ярко проявлялся его дух христианской любви и снисхождения к человеческим немощам. Когда его сын, отец Сергий, возмущаясь отклонениями от церковных правил, настоял на отмене практики исповеди во время литургии, отец Алексий мудро заметил: «Ну как я откажу в исповеди, – может быть, она последняя надежда человека? Может быть, оттолкнув его, я причиню гибель, вред его душе. Христос никого не отталкивал от Себя. Он всем говорил: Приидите ко Мне, вси труждающиися и обремененнии и Аз упокою вы (Мф. 11:28). А кто теперь не труждается, кто не обременен различными скорбями? Все угнетены, все озлобленны: и на улице, и на службе, и даже в домашней обстановке, кроме свар, ссор и злобы, ничего не встретишь. Единственное место, где человек может отдохнуть душой и примириться с Богом и людьми, – это храм Божий. И вдруг он увидит, что его не допускают ко Христу. Вы говорите "закон". Но там, где нет любви, закон не спасает, а настоящая любовь есть исполнение закона».
Мудрый старец, уступая сыну, сказал ему: «Делай, что тебе подсказывает совесть, а Господь поставит тебя в такие условия, при которых ты на опыте увидишь, был ли ты прав в том, что предпринял». Действительно, вскоре произошло несколько случаев, подтвердивших правоту отца Алексия. Когда одну за другой прихожанок не допустили до исповеди из-за отсутствия на всенощной, а случайный мужчина, пришедший в храм по настоянию жены, был сурово отчитан отцом Сергием и ушел, не получив духовной помощи, стало ясно, что строгое следование букве закона может оттолкнуть тех, кто больше всего нуждается в Божьей милости. После этого в Маросейском храме вернулись к прежней практике, сочетая каноническую строгость с отеческой любовью.
Одним из ярких свидетельств святости отца Алексия стало почитание иконы Божией Матери «Взыскание погибших», которую он особенно чтил. Перед этим образом он молился о всех «погибающих» — заблудших, отчаявшихся, больных. После его блаженной кончины 9/22 июня 1923 года Москва провожала его так, как не провожала ни одного архиерея или общественного деятеля. Очевидцы писали, что это было «несметное шествие любви».
Испытание Веры:
Мученический Венец отца Сергия
Крест настоятеля принял сын отца Алексия — священник Сергий Мечёв. Он родился 17 сентября 1892 года в Москве. Духовное воспитание мальчика проходило в храме, где он прислуживал в алтаре, помогая отцу. В 1910 году он окончил с серебряной медалью 3-ю московскую мужскую гимназию, дальнейшее образование Сергей продолжил в Московском университете на историко-филологическом факультете. В августе 1914 года началась Первая мировая война, и он вместе с другими студентами-добровольцами сначала прошел подготовку в госпитале, а затем уехал на фронт санитаром во 2-й подвижной лазарет Красного Креста Московского купеческого и биржевого общества, действовавший в прифронтовой полосе.
Протоиерей Сергий принадлежал к тем людям, которые, выбрав путь служения Богу, оставались Ему верны до конца и никогда не были равнодушными к судьбам паствы. Ему, воспитанному в этой уникальной духовной атмосфере, выпало вести корабль спасения через ад гонений. Он стал духовным лидером «Мечёвской» общины, когда началось планомерное уничтожение Церкви. В 1929 году храм был закрыт и осквернен: колокола сброшены, уникальная роспись замазана, в алтаре устроена канцелярия.
Отец Сергий не отступил. Он продолжил служение в условиях катакомбной церкви. На частных квартирах, под угрозой ареста, он совершал Литургии, исповедовал, духовно окормлял свою паству. Он говорил пророчески: «Идут последние времена. Храмы будут разрушаться, богослужения прекратятся, но когда храмов не будет, собирайтесь в жилищах и там приносите Бескровную Жертву».
Его арестовали в 1929 году, отправив в лагеря. После освобождения он вновь был арестован. Известно, что в последние месяцы жизни отец Сергий готовился к смерти и даже отслужил сам по себе заупокойный сорокоуст. Как специалист по древнерусским житиям, он знал, что так делали подвижники, которые предчувствовали собственную смерть без отпевания. 6 января 1942 года, в канун Рождества Христова, он был расстрелян на печально известном Бутовском полигоне. Его мученическая кончина в сочельник, когда весь православный мир готовился встретить светлый праздник Рождества Спасителя, стала актом величайшего жертвенного свидетельства — он, как и первые христианские мученики, обагрил кровью рождественскую свечу веры. Его последние слова были: «Я готов отдать свою жизнь за Церковь, за веру. Я всегда проповедовал любовь и единство, и сейчас я люблю всех и за всех молюсь». Он принял смерть, не отрекшись от Христа, засвидетельствовав высшую степень духовной свободы — способность умереть за свои убеждения.
Возрождение из святого пепла:
Торжество Правды
Здание храма десятилетиями служило то складом, то конторой, стояло обезглавленным, с заложенными окнами — зримая рана на теле столицы. Но в 1990 году, в эпоху исторического перелома, началось его чудесное возвращение. Группа верующих, духовные чада и последователи традиций Мечёвых, добились возвращения храма Церкви.
Первые богослужения совершались среди строительного мусора и голых стен. Но дух отца Алексия и отца Сергия витал здесь. Возрождение было стремительным и стало всенародным делом. В 2000 году, на Юбилейном Архиерейском Соборе, отец Сергий Мечёв был причислен к лику святых как священномученик. А в 2001 году к лику святых был причислен и его отец, праведный Алексий Мечёв.
Сегодня храм — снова центр духовного притяжения. В нем пребывают великие святыни:
Чудотворная Феодоровская икона Божией Матери — список, принадлежавший матери первого царя из династии Романовых, инокине Марфе.
Икона святой Марии Египетской с вложенной частицей от ее гроба.
Многочисленные мощи святых, включая мощи самих святых Алексия и Сергия Мечёвых, к которым ежедневно притекают сотни верующих.
Крепость Духа
История храма Святителя Николая Чудотворца в Кленниках — это отражение истории самой России.
Храм прошел через все: рождение, расцвет, попытку полного уничтожения и воскресение. Его стены — свидетели того, что истинный суверенитет народа — не столько в силе оружия или экономики, сколько в его способности, подобно этому Храму, стоять в вере, хранить преемственность святости и возрождаться из небытия силой духа. И история нашего народа, Отчества тому доказательство.
Пока в народе рождаются такие пастыри, как Алексий и Сергий Мечёв, пока есть те, кто идет по их стопам — духовная крепость России будет несокрушимой, а ее лампада — неугасимой.
И поверьте, тут речь не о какой-либо конфессии, а о внутреннем устройстве духа русского человека и нашего многонационального народа.
Автор Никита Парфенов.
