Раннее субботнее утро встретило тишиной. Воздух стоял прозрачный и холодный, как вода в роднике. На стекле машины — тонкая изморозь, подсвеченная редкими огнями из соседних окон. Город ещё спал, но внутри уже шевелилось то знакомое чувство: сегодня будет день, после которого что-то изменится.
Я ехал за Брэйном, Затаной и Сусликом. Курс СПГ — старший поисковой группы. Поступил туда пару недель назад — не ради звания и не ради галочки. Хотел, если честно, побороть свои страхи леса и болота.
Каждый выезд, где приходится заходить в гущу, вызывает вязкую дрожь внутри: будто не земля под ногами, а живая вода, готовая утянуть. Теперь я решил разобраться с этим до конца — спокойно, шаг за шагом, через практику.
Это была не первая лекция, а очередная — и уже привычная. Зал, обучение, инструкторы, привычные голоса. После занятий поехал к близкому другу семьи — день рождения, тепло, люди, чай. План был простой — остаться и посидеть в уютной компании. Но, как это часто бывает, вечер решил иначе.
Ближе к 21:30 телефон завибрировал — коротко, настойчиво. Открываю канал «Будет поиск»: Срочный лес. Мужчина сообщил, что находится в болоте и не может выбраться.
На экране всё просто, без драм: координаты, отметки, первые комментарии. Смотрю на себя — флиска в машине, футболка на мне, в багажнике только комплект регистратора. Пишу заявку на регистратора — но место берёт Тотошка. Сижу, думаю: «Ну и ладно».
Минут двадцать просто листаю ленту, наблюдая, как в канале появляются новые имена. Пешие, экипажи, север города. Всё ближе, всё плотнее.
И вдруг становится ясно: ехать надо. Пусть даже экипажем. Пусть просто помочь добраться тем, кто пойдёт ногами и не может доехать сам.
Мотор тихо урчит, фары режут влажный воздух. Новоприозерское шоссе лежит пустое, чёрное, блестящее. Дождь недавно прошёл — на обочинах лужи ловят свет фар и возвращают его короткими вспышками. Лес за окном плотный, влажный, живой. К штабу подъезжаем около 22:25.
Около штабной машины — человек тридцать. Фонари вырезают лица из темноты, голоса перекрывают ветер. Кто-то достаёт карты, кто-то — рации.
Пока я успеваю только поздороваться, Затана, не отрывая взгляд от ноутбука и не теряя хода выдачи задач, говорит:
— Ран, помоги Тотошке на регистрации.
— Я просто…
— Потом, — отрезает она.
Тотошка уже что-то вводит, экран ноутбука отражает блики фар.
— Ран, садись на регистрацию, я на выдачу оборудования, — бросает он, не поднимая головы.
Через пару минут понимаю — стоять без движения на ветру бесполезно, холод лезет под флиску. Иду к машине, беру свой ноутбук. В салоне пахнет энергетиком и остатками кофе. Экран вспыхивает мягким светом, будто глоток тепла в этой промозглой ночи.
Возвращаюсь к штабу. Капот покрыт тонкой плёнкой влаги, холодный, почти звенящий. Ставлю ноутбук сверху, наискосок, чтобы не бликовал от фар. Открываю таблицу, пальцы быстро стучат по клавиатуре. Ветер тянет рукава, дыхание превращается в пар, монитор замутняется от конденсата.
Регистрация идёт непрерывно: люди сменяются один за другим, то-то шутит, кто-то просто молча кивает. С каждой минутой добровольцев всё больше. Штаб оживает как живой организм — гул, щёлканье раций, скрип обуви по мокрому асфальту.
Спустя полчаса я уже перестаю замечать холод. Руки действуют автоматически: имя, позывной, время прибытия, ожидание. Только короткие фразы — всё по делу.
Примерно через пятьдесят минут приезжает Сантьяго. Тотошка сразу передаёт ему выдачу оборудования и уходит к своей задаче — готовить беспилотник. Так у нас всегда: сегодня ты регистратор, через час — в воздухе, через два — в болоте. Каждый делает то, что сейчас нужнее.
Я отрываю взгляд от экрана, разминаю плечи, чувствую, как внутри всё ещё вибрирует этот поиск, живой, в движении. И на секунду ловлю себя на мысли — а ведь я просто собирался подвезти.
Только успеваю потянуться, как Затана обращается ко мне:
— Ран, возьмёшь небольшую задачку?
— Таня, я совсем без комплекта. Ни берц, ни рюкзака.
Она чуть хмурится — не от раздражения, от досады.
— Без всего...
Часы показывают 03:20, штаб дышит и живёт. Где-то сбоку пьют чай, пар поднимается в лучах фар. Воздух пахнет пластиком, бензином и чем-то болотным, будто сам лес подступил ближе, греясь у нас. Внезапно в эфир приходит короткое сообщение: «Есть отклик». Это группа Голливуда услышала голос потерявшегося.
Всё внутри штаба будто на мгновение замирает, потом движется быстрее. Эвакуация.
Собираем группу, уточняем координаты, согласовываем, кто едет.
Маршрут — восемнадцать километров по шоссе, в другое садоводство. Дорога гладкая, но вокруг темнота такая плотная, что фары будто вырезают тоннель в воздухе.
Группы выводят дедушку из болота почти два часа. К пяти утра нас вызывают по рации:
— Группа эвакуации, ответьте «лисе 9».
— На приёме.
— Проедете по дороге дальше, метров двести?
— Принято. Ожидайте.
Дорога ныряет в низину, колеи блестят водой. Останавливаемся. В свете фар — фигура, закутанная в куртку, рядом двигаются наши. Дедушка — бодрый, немного растерянный, но живой. Смотрит на нас, моргает часто, будто не верит, что ночь закончилась.
Возвращаемся к штабу уже под серое небо. Над горизонтом тянется тонкая полоса рассвета, деревья по обочинам становятся почти синими. В зеркале мелькают первые машины — город просыпается.
Координатор на штабе проводит короткую, почти домашнюю «профилактическую беседу». Тон спокойный, мягкий, как после тревоги. Дедушка кивает, извиняется, обещает больше «не гулять один». Мы подвозим его домой — обычный частный дом, тёплый свет, запах дров в печке. Всё так обыденно, что от этого тепло.
И уже потом, когда мотор гудит ровно, а солнце золотит мокрый асфальт, в голове собирается чёткая цепочка. Я ехал просто экипажем — в тёплой машине, в флиске и футболке, без комплекта. А оказался в штабе, за ноутбуком, на регистрации, в эвакуации. Мысленно надеюсь там, где нужно.
Случайностей не бывает.
Каждый в команде важен — даже тот, кто остался в машине, или тот, кто просто вовремя нажал кнопку. Любая помощь — это звено одной цепи.
И пока дорога уводит от штаба, я думаю: вот оно, то чувство, ради которого мы все едем снова и снова — когда ночь пахнет болотом и мятным чаем, а финал — тёплый свет в окне.
Владимир (Ран), доброволец «ЛизаАлерт»
❗Об этом поиске подробнее читайте здесь и смотрите здесь.