В культурах многих народов считается, что гостям нужно предлагать только лучшее. А если это не те гости, которые заехали на час-два и уехали к себе домой, а те, которые остались жить-поживать да ещё и жён с детьми с собой прихватили?
Как вы уже поняли, речь пойдёт о наболевшей проблеме – тех самых задержавшихся гостях, точнее, иностранных гражданах, живущих в России подчас целыми анклавами.
Типичный портрет семьи мигрантов знаком жителям практически всех российских регионов: отец с минимальным официальным доходом, безработная мать и дети – чтобы их пересчитать, часто не хватает пальцев на руке.
Только по официальным данным, в нашей стране сегодня живут более 6,5 млн мигрантов. И как думаете, какая часть из них работает? Правильно, меньшая! А остальные – члены семей, жёны, дети – никакого вклада в экономику не вносят, зато активно пользуются нашей социальной инфраструктурой, то есть ходят в наши поликлиники и получают образование в школах.
Впрочем, «получают образование» – это громко сказано. Частенько они просто присутствуют в классе для галочки, а учиться не могут – мешает языковой барьер. А как, скажите, можно усваивать школьную программу в России, если знаешь только пару-тройку десятков русских слов?
Пожалейте бедных детишек!
Именно поэтому с 1 апреля для поступления в российскую школу мигрантов обязали сдавать тесты – я уже рассказывал о заданиях, которые предлагают ученикам разных классов.
А в сентябре, после начала учебного года, выяснилось, что из 23,6 тысяч иностранцев, которые подали документы на поступление в школу, за партой оказались только 3 тысячи – чуть больше 10%. Справедливости ради стоит отметить, что многие дети до теста не дошли – их родители не смогли справиться с предварительным этапом и предоставить полный комплект документов, переведённых на русский язык. Но факт остаётся фактом: 87% детей мигрантов, подавших заявления, школу не посещают.
И тут же начались разговоры. Мол, как можно «отлучать» детей от получения образования? Может быть, порог сдачи тестов в 90% слишком высокий и его нужно снизить, чтобы дети не нервничали слишком уж сильно? Или стоит учитывать индивидуальные особенности экзаменуемых?
Прозвучали и ещё более «толерантные» предложения: для части мигрантов тесты вообще отменить. Зачем они, к примеру, тем, кто переезжает из стран, где закреплён статус русского языка как государственного, или тем, кто стал участником программы возвращения соотечественников в Россию?
К слову, та самая программа переселения давно стала «окном в Россию» для выходцев из Средней Азии – по ней они перебираются сюда целыми аулами. По этой причине некоторые регионы отказались в ней участвовать. А вы как думаете, есть ли смысл делать для участников программы исключения? Я считаю, что, если для детей на самом деле русский язык родной, проблем с тестами не возникнет. Если нет, то какие же они соотечественники?
За чей счёт банкет?
Ведутся активные дискуссии и том, что делать в случае провала на экзамене. В соответствии с нынешними требованиями родители обязаны отдать несостоявшегося школьника на курсы, чтобы подтянуть уровень владения языком, и оплатить их.
И конечно, нашлись те, кто посчитал дополнительное образование слишком тяжкой ношей для кошельков ценных иностранных специалистов. Мигранты, говорят, столько не зарабатывают, чтобы языковые курсы детям оплачивать.
Дискуссия развивалась, и, наконец, дошла до громких слов о том, что мы обязаны учить детей мигрантов русскому языку за свой счёт, если хотим интегрировать их в наше общество. Вроде как наша гостеприимная страна настолько заинтересована в том, чтобы приезжие изучали наш язык и нашу культуру, что должны сами за это платить.
И тут возникает вопрос: а в чём мы на самом деле заинтересованы? С моей точки зрения, снижать требования к экзаменам для детей мигрантов и тем более оплачивать им курсы по изучению русского языка – это не выход из ситуации.
В образовательное учреждение ребёнок должен приходить уже адаптированным. Этим должна заниматься семья. Если родители с такой задачей не справились, пусть ребёнка отправляют домой. А ещё лучше – уезжают вместе с ним.
России нужны рабочие руки, а не иждивенцы. Не устаю повторять, что наша партия настаивает на вахтовом методе для мигрантов: приехал, поработал и уехал домой, к семье!
Присутствие в полном отсутствии
А ещё нелишним будет задуматься о том, в чём же заинтересованы сами мигранты и члены их семей.
Учителя, например, говоря о трудностях в освоении общеобразовательной программы среди мигрантов, отмечают, что эти дети, в сравнении с российскими учениками, проявляют существенно меньший интерес к получению академических знаний. Частенько их присутствие на уроке весьма формально.
Почему? Да потому что все они сызмальства приучены: настоящие знания и подлинные уроки они получают не в школе, а в своём окружении – из семейных разговоров или внутри национального круга.
И мы можем только догадываться, о каких ценностях там идёт речь и что считается правильным. Не учат ли там девочек тому, что нужно хранить молчание, даже если муж неправ, и беспрекословно слушаться его? Не показывают ли мальчикам пример того, как брать силой то, что тебе нужно, или как жить в своё удовольствие, даже если тебя окружают чуждые по духу люди с совершенно иными представлениями о морали и нравственности, которых ты, кстати, уважать не обязан?
И к слову о неуважении. После введения тестирования в соцсетях появились далеко не единичные комментарии обозлённых гостей: мол, не дают эти русские спокойно жить, постоянно изобретают новые поводы для угнетения приезжих.
Звучали и более жёсткие призывы об ответных мерах: закрыть, к примеру, русские школы, которые сегодня работают в странах Средней Азии, или ввести для россиян, живущих за границей, подобные тесты на знание государственного языка.
И перед детьми этих людей мы готовы спокойно открыть двери школ – заходите все кому не лень? Под них мы готовы адаптировать всю образовательную систему в ущерб нашим детям, которым просто не дадут учиться?!
Москвабад
Впрочем, даже после введения тестирования нормальный учебный процесс, где ученикам любых национальностей и педагогам было бы комфортно, остаётся мечтой. Родители школьников в ряде регионов, например, говорят, что количество детей, говорящих по-русски с трудом, в классах нисколько не снижается.
Всё потому, что дети из тех семей, где родители уже стали гражданами России, поступают в школы безо всяких тестов, никаких ограничений для них нет. Никто не может отказать им в поступлении, даже если они буквально двух слов по-русски связать не могут!
Кстати, при выдаче российских документов несовершеннолетних тоже никто не тестирует на знание русского языка. И значит, все те, кто сегодня завалил тестирование, завтра, получив гражданство, спокойно займут места в школах.
Вот и получается, что глядя на список класса, взрослые грустно шутят, что их дети учатся в филиале Душанбе и неизвестно ещё, кто какой язык быстрее выучит…
И пока паспортизация приезжих идёт полным ходом, учителя продолжают жаловаться не только на незнание русского языка и сложности с освоением программы, но и случаи издевательства, избиения, вымогательства, жертвами которых становятся дети и подростки из российских семей. Нетрудно догадаться, что агрессорами нередко выступают дети отнюдь не со славянскими фамилиями.
При этом нельзя забывать, что, проводя много времени рядом с российскими школьниками, дети мигрантов получают уникальную возможность изучить наши привычки, нашу систему ценностей, наши слабости, наконец. Как они смогут применить эти знания, когда повзрослеют, если учесть, что уважать коренных россиян и наши традиции в массе своей они вряд ли научатся?
Потерянные дети
Ну и раз уж мы заговорили об опасностях, не лишним будет упомянуть и о тех тысячах несовершеннолетних мигрантов, которые школы вообще не посещают.
Из приведённых выше данных о тестировании видно, что вне образовательного процесса остались 20 тыс. детей из семей мигрантов. Но это только те, кто подавал документы. А ведь детей мигрантов на самом деле намного больше!
Судите сами: по данным МВД, в нашей стране находятся около 638 тыс. несовершеннолетних иностранных граждан, из них ок. 400 тыс. – потенциальные школьники (по возрасту). Однако, по сведениям Минпросвещения, в прошлом году в наших школах насчитывалось только 179,6 тыс. детей-иностранцев. Остальные до образовательных учреждений попросту не дошли!
Чем заняты несколько сотен тысяч детей и подростков, никогда и не слышавших о социализации и ассимиляции в российское общество? Часть из них, по всей видимости, предоставлена сама себе или следит за младшими детьми, кто-то помогает родителям и вовлечён тем самым в нелегальный труд на стройках или в торговле. Наверняка некоторые посещают тренировки в подпольных ММА-клубах…
И если сегодня всё это кажется вам просто цифрами, нельзя исключить, что завтра все эти «потерянные» дети будут представлять вполне реальную угрозу для нашей безопасности. Террористов, устроивших бойню в «Крокусе», тренировали как раз в одной такой подпольной секции…
А как вы считаете, чего нужно добиваться – ослабления требований к поступлению в наши школы или выдворения всех мигрантов, которые представляют угрозу для национальной безопасности нашей страны?