Исторически сложилось, что все гигантские Сталинские стройки, а тем более стройки лагерные, были сданы благодаря колоссальным человеческим жертвам. Главным по размаху проектом, заставившим красавицу Волгу течь под стенами Московского Кремля, стало строительство канала имени Москвы, сокращено КИМа.
Прокатившись на минувших выходных с ветерком по всей длине этого грандиозного гидротехнического сооружения и узнав от экскурсоводов много интересного, попыталась разобраться почем встал столь грандиозный проект простому советскому народу. Итак к фактам! Порой шокирующим, впрочем как и всегда, стоит лишь копнуть историю поглубже.
«Засыхающая» Москва
К началу 30-х годов стремительными темпами растущее население столицы страны Советов, равно как и ее многочисленные заводы-гиганты требовали помимо человеческих и финансовых вложений самого простого - воды. А ее катастрофически не хватало. Подумать только! К началу 30-х годов Москва река чрезвычайно обмелела, так что шуточная поговорка, что ее в июле и курица вброд перейдет, стала почти что правдивой. Кроме того в Москве не было ни централизованной системы водоснабжения, ни отопления; промышленности же нужно было много сырья, а стремительно растущему народонаселению - провиант.
Решением этих насущных проблем стала реализация в 1932-1937 годах небывалого по размаху проекта, который был осуществлён всего за 5 лет.
Ворота 11 шлюзов, так же как и весь сложнейший комплекс гидротехнических сооружений, поражают воображение даже сейчас, спустя почти что век их использования. Вдоль 128-километровой трассы канала глубиной 5,5 м было построено 8 гидроэлектростанций, 7 плотин и 5 насосных станций, создано несколько водохранилищ, вставших в копеечку простому народу
возведены большие мосты и циклопические монументы (перед первым шлюзом, как бы открывая канал стояли отцы советов: дедушка Ленин, высотой в 26 метров, а с другой стороны товарищ Сталин, ни чем не уступая своему предшественнику).
Сегодня канал даёт Москве свыше 60% всей воды городу и остаётся кратчайшей трассой от Первопрестольной к Верхней Волге, доступной для любых речных судов. Именно он и превращает Москву в «порт пяти морей», по праву превращая ее в сердце страны с реками-венами.
Уголовников во власть или кто же строил канал имени Москвы?
В 1932 году, еще до завершения строительства Беломорканала, начальство Беломорско-Балтийского исправительно-трудового лагеря (Белбалтлага) начали потихоньку переводить в подмосковный Дмитров. И не мудрено: Новый канал по объему работ в семь раз превзойдет Беломорстрой, а Дмитлаг станет самым крупным лагерем в стране. «Головной офис» новой лагерной структуры, ставший на долгое время визитной карточкой ГУЛАГа, расположился в Борисоглебском мужском монастыре.
Население Дмитрова стремительно выросло почти в три раза, а исторические кварталы сильно сократились. Пострадал и местный краеведческий музей, располагавшийся в стенах монастыря: причем его директор за сопротивление в одночасье оказался контрреволюционером и отправился строить канал в рядах заключенных. Вот такой вираж истории!
Правда в 1932 году вышел высочайший приказ о том, что заключенные вовсе и не заключенные, а «каналоармейцы». Сталинская система призывала видеть в осужденных будущих примерных пролетариев и стахановцев. Они должны были изменить свою жизнь и, построив карьеру на грандиозной стройке, принести пользу обществу. Продолжалось внедрение в жизнь так называемой идеи «перековки кадров», которая впервые была опробована на Соловках в середине 1920-х годов.
Во времена Дмитлага эта самая «перековка» стала одним из главных орудий лагерной пропаганды и ее движущим механизмом. История зафиксировала случаи, когда за ударную работу заключенные освобождались и становились вольнонаемными. С другой стороны, возникла массовая порочная практика назначения на административные должности бывших уголовников, так как «прогнившей интеллигенции» не было доверия от слова совсем. Многие уголовные элементы являлись в прошлом ворами-рецидивистами, а так же жертвами печально знаменитого «указа 7–8 о трех колосках», когда за исчезнувшее ведро пшеницы из колхоза, жертвы голода получали по десятку лет колоний строгого режима. Именно такой контингент и составил костяк лагерной братии.
Так называемые «политические» заключенные или те, кто попал в лагерь по 58 статье УК РСФСР, так же составляли весьма внушительную часть каналармейцев, но лагерное руководство относилось к ним с нескрываемым недоверием и всячески их притесняло.
Число подневольных строителей порой доходило до 200 тысяч. Вольнонаемные конечно тоже были, но это были в основном немногочисленные высококвалифицированные специалисты на ремонтном заводе, в лабораториях или управленцами.
Канал на костях
На фотографиях тех лет, видно, что при строительстве КИМа уже вовсю использовалась техника. Однако по воспоминаниям свидетелей тех лет механизация была в большей степени «показушной»: техника привлекалась в основном для официальной фотохроники и сильно береглась. По факту на целый участок мог работать один экскаватор, обычно «Ковровец». Заключенные вручную выкапывали десятки и сотни кубометров земли, грузили на конные повозки-«гробарки» и вывозили со стройки.
Несмотря на огромное количество каналармейцев, занятых на строительстве канала, рабочих рук из-за отсутствия должной механизации все равно катастрофически не хватало. Это приводило к тому, что многих специалистов-заключенных (работников бухгалтерии, конторских служащих и др.) в нарушение инструкций и приказов использовали на общих тяжелых работах.
Из-за высоких норм выработки, достичь заветных цифр удавалось весьма и весьма немногим. Не могли воспользоваться льготами, например, заключенные женщины и подростки Дмитлага, которых так же привлекали на строительство канала. Для этих категорий граждан априори более слабых, чем мужчины, нормы выработки однако устанавливались вровень с ними. Бывало в Дмитлаге и такое: не выполнивших суточную норму заключенных тут же без отдыха и сна снова отправляли на работу. Особенно тяжело приходилось интеллигентам, которые никогда прежде не сталкивались с тяжелым физическим трудом.
По данным из техотчётов ОГПУ, в 1934 году средняя дневная выработка на земляных работах при строительстве канала Москва — Волга составляла 2,43 кубического метра на один человеко-день, в 1936 году — 3,49 кубического метра, увеличившись в полтора раза.
При этом нормировалось и расстояние перемещения грунта: на тачках — 150 метров, на грабарках — 500 метров.
Для физически крепкого мужчины эта норма была бы вполне достижимой, но нужно учитывать, что земля из-за грунтовых вод была вязкая и сырая, что делало ее выемку, погрузку и транспортировку очень тяжелым трудом и для заключенных мужского пола, не говоря уж о больных, женщинах и подростках. Да и физически крепких мужчин среди изможденных заключенных, переброшенных с другой лагерной стройки, было не так уж и много.
Облегчали положение заключенных, в основном, только лошади, таскавшие тележки-грабарки с грузом. На строительстве канала работало 14800 лошадей, которых было приказано беречь больше, чем людей. Из-за грунтовых вод людям приходится работать по колено в раскисшей грязи. Немногие выдерживали этот каторжный труд.
По воспоминаниям одного из вольнонаемных инженеров: “Тысячи грязных измученных людей барахтались на дне котлована по пояс в грязи... Смотрим: то один, то другой зэк в грязь падают. Это они умирали от слабости: предел сил наступал.
Мертвых складывали на тележки-“грабарки” и увозили... Ямы, длинные и глубокие, выкапывались в окрестных лесах заранее днем”.
Не счесть безвестных могил заключенных в лесочках по берегам канала. В черте Москвы это - Химкинский пляж, пойма в Строгине, берег у Троице-Лыкова, скверик на территории больницы МПС.
Только в 1935 году на строительстве появились первые ковшовые экскаваторы Ковровского завода, который тоже входил в систему ГУЛАГа, хоть в какой то степени облегчившие труд каналармейцам.
Странная система поощрения: перевыполнил план - получи носки!
В Дмитлаге, как и в других лагерях НКВД, действовала система не только наказаний, но и поощрений: если заключённый выполнял норму, то получал свой честно заработанный паёк и заработок, а если нет — сидел на воде и штрафной норме в 300 г хлеба (обычная дневная норма состояла из 800 г хлеба и 400 г баланды).
Дмитлаг считался «передовым ГУЛАГовским лагерем», поэтому там там в большей мере, чем в остальных лагерях применялись стимулирующие методы. Так Передовиков- строителей награждали свиданиями с родственниками, засчитывали один рабочий день за два, а то и за три дня тюремного срока и даже могли подарить отдых в лагерном санатории. Самым отличившимся вручались денежные премии (до 1936 года труд заключенных оплачивался), на которые можно было купить еду в ларьке.
Из лагерной газеты «Перековка» (№4 от 1933 года), которую, к слову говоря, запрещено было выносить за пределы Дмитлага, можно узнать анекдотичную на взгляд современного человека информацию:
«Ударные бригады Жабкина …и Калюжного премированы правом покупки из ларька по одной паре носков, кондитерских изделий по 1 рублю на каждого и по пять мисок на бригаду. Бригадиру Жабкину как лучшему работнику бригады разрешено купить из ларька на 5 рублей».
Однако сухие носки в те времена были жизненно необходимым ходовым товаром, спасающим ноги от переохлаждения, а каналармейца от простуды и возможной смерти.
Однако действовали меры поощрения далеко не на всех. На низших уровнях процветали пьянство и отлынивание от труда. Не удивительно, что канал сдали в эксплуатацию на три года позже запланированного срока, а люди массово голодали. Фиксировались множественные случаи, когда оголодавшие заключенные сбегали с работ и искали в лесу хоть какое-то пропитание. Фиксировалось очень много случаев отравлений цикутой и волчьей ягодой вплоть до смертельных случаев.
Канал сдали - расстреляли
Во время майских праздников 1937 г. в столицу должны были прийти первые волжские теплоходы. Первыми пассажирами стали сами строители. По воспоминаниям очевидцев тех событий, пароходы останавливались у всех пристаней, повсюду проходили радостные митинги. На судах без умолку гремели репродукторы, на палубах плясали, а с боковых стен шлюзов бросали сотни букетов.
Но не все пассажиры, севшие на теплоходы у Большой Волги, доплыли до Москвы. На каждой пристани какие-то подозрительные люди в штатском поднимались на борт того или иного теплохода и незаметно уводили с собой кого-то из руководящего состава стройки. Знающие понимали: снова начались "чистки".
Одной из самых страшных страниц в истории Дмитлага и строительства канала имени Москвы стал расстрел на Бутовском полигоне по сфабрикованным делам порядка 2 тыс. заключенных, участвовавших в строительств канала Москва-Волга. Среди обвиненных в контрреволюционной деятельности были не только малообразованные крестьяне и рабочие, но встречались и представители руководящего состава и инженеры.
"Большое" начальство начали арестовывать еще раньше: аресты пошли до окончания сдачи КИМа. Один из первых пострадавших — главный архитектор канала Иосиф Фридлянд, деверь печально известного экс-наркома внутренних дел Генриха Ягоды, курировавший стройку. Главу Дмитлага, бывшего разведчика Семена Фирина, донесшего куда надо на Ягоду, это не спасло: в августе 1937-го его расстреляли со всеми на Бутовском полигоне.
Это произошло через месяц после запуска официального движения по каналу и ознаменовало начало того самого Большого террора, о котором до сих пор вспоминают с содроганием.
Сколько же это стоило народу?
На сегодняшний день вопрос — какой ценой был совершён колоссальный трудовой подвиг советского народа, остаётся открытым. «Очевидцы» рисуют жуткие картины того времени: тысячи грязных, измученных работяг, которые барахтались на дне котлованов по пояс в грязи, в любую стужу, и умирали от истощения: «...Ближе к ночи тянулись с канала целые караваны „грабарок“ с трупами, облачёнными в нижнее рваное бельё... Людей сбрасывали в могильники как попало, один на другого, будто скот...». А средний срок жизни землекопа на стройке, говорят, был немногим больше месяца.
Есть свидетельства, что особо непокорных и трудноуправляемых зэков сотрудники НКВД расстреливали на северной окраине города Дмитрова. Сколько жизней было положено всего? Некоторые называют цифру до 250 тысяч, а кто-то и того больше.
Учитывая, что Дмитлаг был крупнейшим лагерем ГУЛАГа, на втором месте после Байкало-Амурского лагеря через его горнило и строку прошли порядка 600-700 тысяч человек. Однако, смертность на стройке канала Москва-Волга по сравнению с северными лагерями была значительно ниже. Играли роль колоссальность и значимость стройки, близость к Москве, внимание советских и иностранных журналистов, идея "перековки" - перевоспитания заключенных тяжелым физическим трудом. В какой-то степени это был образцово-показательный ГУЛАГ, который не стыдно было показать мировой общественности.
Всего же с 14 сентября 1932 г. до конца 1937 г. на строительстве канала официально была зафиксирована смерть 22 842 человек. О том, что официальная статистика всегда врет, думаю, знают многие. Исходя из мнения, что правда где-то посередине, можно предположить, что цифра является средней и составляет около 100-150 тысяч человек. Как бы то ни было, прошлое хранит архив, а большинство архивов ГУЛАГа, как и личные дела заключенных Дмитлага в большинстве своем загадочным образом исчезли. Ничто не напоминает о красной цене великого сооружения, заставившего мать рек русских течь под стенами Московского Кремля и напоившего столицу водой. Вот только по весне по берегам канала имени Москвы порой размывает массовые захоронения безвестных заключенных, положенных великим кормчим во славу Родине.
Всегда ваша Морозова❤