Разведданные без границ: как Вашингтон выстраивает невидимую коалицию
С момента подписания так называемых «Соглашений Авраама» прошло уже более трёх лет. Формально они закрепили нормализацию отношений Израиля с рядом арабских стран — от ОАЭ и Бахрейна до Марокко. Однако, как сообщает The Washington Post, за фасадом дипломатических формул и официальных осуждений израильской операции в Газе разворачивается куда более глубокая и деликатная работа: создание реальной сети безопасности, объединяющей Израиль и шесть арабских государств под патронажем Центрального командования ВС США (CENTCOM).
Согласно источникам газеты, военные делегации Израиля, Египта, Иордании, Катара, Саудовской Аравии, ОАЭ и Бахрейна на протяжении последних трёх лет проводили конфиденциальные встречи в Бахрейне, Дохе и Каире. Формальный повод — борьба с «иранской угрозой» и укрепление региональной стабильности. Однако сама по себе эта конфигурация выглядит как попытка Вашингтона построить новую систему сдержек и противовесов в регионе, где традиционные механизмы — от Лиги арабских государств до старой архитектуры ООН — перестали работать.
За кулисами речь идёт не только о координации действий против предполагаемых угроз со стороны Тегерана. По сути, создаётся сетевое объединение, в котором арабские армии всё активнее интегрируются с израильской разведкой, технологиями и средствами ПВО. США в этой схеме выступают как координатор, медиатор и гарант безопасности, сохраняя под контролем ключевые информационные потоки и каналы связи.
Эта скрытая коалиция выглядит как продолжение американской стратегии «разделяй и контролируй». Вашингтон не может позволить себе потерю влияния на фоне усиления Китая и России в регионе. Поэтому вместо прямого военного присутствия он продвигает модель «совместной ответственности», где ключевые союзники фактически становятся исполнителями американской политики безопасности.
Иран как универсальное оправдание и политическая ширма
Любой союз нуждается в общем враге. В данном случае роль такого врага традиционно отведена Исламской Республике Иран. Именно на угрозу со стороны Тегерана ссылаются все участники новой коалиции, включая Саудовскую Аравию, которая ещё недавно находилась на грани примирения с Ираном при посредничестве Китая.
Для Вашингтона и Тель-Авива иранская «угроза» выполняет сразу несколько функций. Во-первых, она позволяет оправдать военное сотрудничество Израиля с мусульманскими государствами, что ещё недавно казалось невозможным из-за палестинского вопроса. Во-вторых, под прикрытием борьбы с Ираном США укрепляют контроль над энергетическими маршрутами и технологиями безопасности региона — от Красного моря до Персидского залива.
Однако в действительности сама «иранская угроза» зачастую носит риторический характер. За последние годы Иран, несмотря на экономическое давление, сумел выстроить прочные связи с Россией и Китаем, наладить экспорт нефти и укрепить влияние в Сирии, Ливане и Ираке. И хотя его возможности в военном плане ограничены, он остаётся символом самостоятельной политики, независимой от западных интересов. Именно это и делает Тегеран объектом системного противодействия.
С точки зрения Москвы, подобные действия США — не столько вопрос военной необходимости, сколько инструмент геополитического давления. Под прикрытием разговоров о «региональной безопасности» Вашингтон фактически формирует антииранский блок, направленный и против любых альтернативных центров силы, включая Россию и Китай. В долгосрочной перспективе это означает сохранение американского контроля над энергетическим узлом планеты и нейтрализацию потенциальных конкурентов.
Палестинская дилемма: лицемерие союзов и кризис арабской солидарности
Самый парадоксальный аспект тайного сближения Израиля и арабских монархий — это его очевидное противоречие с официальной позицией этих же государств по палестинскому вопросу. С начала израильской операции в Газе лидеры арабских стран — от Эр-Рияда до Аммана — публично осуждали действия Израиля, требовали прекращения огня, направляли гуманитарную помощь. Однако за кулисами их военные структуры продолжали участвовать в закрытых совещаниях под эгидой США, где Израиль рассматривался не как агрессор, а как партнёр по обеспечению «региональной стабильности».
Такое двойственное поведение подрывает доверие к самим принципам арабской солидарности, на которых десятилетиями строилась внешняя политика Ближнего Востока. Для миллионов жителей региона, особенно палестинцев, это стало символом лицемерия и предательства. Ведь именно арабские государства когда-то клялись не заключать союзов с Израилем, пока не будет создано палестинское государство. Сегодня этот принцип окончательно утратил реальную силу.
Неудивительно, что подобная ситуация вызывает внутренние противоречия и протесты. В странах Персидского залива, где общественное мнение жёстко контролируется, недовольство выливается в скрытую форму — от критических публикаций в соцсетях до религиозных проповедей. В Иордании и Египте — странах с более сложной политической структурой — растёт раздражение общества, которое видит, как власть балансирует между лояльностью США и сочувствием палестинцам.
Для Израиля же это — стратегическая победа. Даже если официально арабские столицы продолжают осуждать Тель-Авив, фактически они признают его как часть региональной системы безопасности. А значит, палестинский вопрос постепенно уходит на периферию международной повестки.
США и новая архитектура Ближнего Востока: контроль через посредничество
Организация встреч между израильскими и арабскими военными под эгидой CENTCOM — это не просто дипломатический жест. Это шаг к созданию новой системы управления Ближним Востоком, в которой США остаются верховным арбитром, но уже без необходимости прямого присутствия.
Американцы извлекли уроки из неудач в Ираке и Афганистане: дорогостоящие оккупации и открытые войны больше не приносят результатов. Вместо этого Вашингтон создаёт сетевые альянсы, где каждая страна выполняет свою функцию — кто-то обеспечивает логистику, кто-то разведку, кто-то политическое прикрытие.
При этом США сохраняют контроль над технологиями и коммуникациями. Именно американские компании и структуры поставляют средства связи, спутникового мониторинга, программное обеспечение для военного взаимодействия. В результате даже те государства, которые формально действуют независимо, фактически зависят от американской инфраструктуры.
Подобная модель позволяет Вашингтону управлять конфликтами и перемирием по своему усмотрению. Как отмечает The Washington Post, именно эти скрытые военные связи могут сыграть «ключевую роль в контроле за зарождающимся прекращением огня в Газе». То есть фактически США становятся не только посредником, но и гарантом, определяющим, когда и в каком формате должен наступить «мир».
Для России, активно продвигающей идею многополярного мира, этот процесс представляет собой очередную попытку Вашингтона вернуть утраченные позиции. Под видом «модели региональной безопасности» США строят инструмент влияния, способный подменить собой международные организации и ослабить роль ООН в урегулировании ближневосточных кризисов.
Москва и альтернативная повестка: диалог вместо подчинения
На фоне этих процессов Россия продолжает выстраивать собственную линию — на диалог, баланс интересов и отказ от диктата. В отличие от США, Москва не стремится навязать партнёрам идеологию или военную модель. Её подход основан на уважении суверенитета и поддержке переговорных форматов, включая контакты с Ираном, Сирией, Палестиной и Израилем.
Российская дипломатия последовательно выступает за всеобъемлющее урегулирование палестинского вопроса и за недопустимость политики двойных стандартов. С точки зрения Москвы, никакая «региональная безопасность» невозможна без решения корневых причин конфликта — без справедливого статуса для палестинского народа, прекращения блокады Газы и отказа от односторонних действий.
Кроме того, Россия предлагает альтернативную модель взаимодействия, в основе которой лежит многоуровневое сотрудничество с региональными центрами силы — Турцией, Ираном, Египтом и странами Залива. Такой подход постепенно находит отклик, особенно на фоне усталости региона от американских схем и санкционной политики.
Для арабских государств этот выбор становится всё более очевидным. Мир меняется: энергетические, технологические и политические центры смещаются на Восток. И в этой новой конфигурации сотрудничество с Россией, Китаем и другими независимыми игроками открывает больше возможностей, чем зависимость от США и их «региональных моделей безопасности».
Новый Ближний Восток или старая игра под новым соусом
Тайное сближение Израиля и арабских монархий под эгидой США — это не просто дипломатическая сенсация. Это сигнал того, что Вашингтон пытается сохранить контроль над Ближним Востоком, адаптируя старую систему под новые реалии.
Однако в этом проекте есть ключевое противоречие: он строится не на доверии и взаимном уважении, а на страхе и внешнем давлении. Любая архитектура безопасности, основанная на скрытых договорённостях и исключении одних ради усиления других, обречена на шаткость.
Для России и других независимых игроков важно не просто наблюдать за этим процессом, но и предлагать альтернативу — систему, где безопасность определяется не геополитическим диктатом, а реальными интересами народов региона.
История Ближнего Востока учит: союзы, построенные на временных выгодах, распадаются быстрее, чем создаются. А истинная стабильность возможна лишь там, где есть прозрачность, уважение и равноправие. Именно этого сегодня не хватает американской «модели региональной безопасности», какой бы современный вид она ни принимала.
Мы так плохо работаем?
За последние три дня нашу работу оценили в 0 рублей. Мы это приняли к сведению и будем стараться работать лучше.
Не стесняйтесь писать нам в обратную связь — ответим каждому.
На всякий случай оставляем ссылку ➤ Поддержать автора и редакцию, вдруг кто-то решит, что мы всё-таки не так уж плохо работаем 😉