Примерно вторник. Утро. Ноутбук. Работаю. Хмурюсь. В комнату входит Алина.
— Зай, у меня идея! — глаза любимой горят, уголки губ где-то в районе ушей. Домашний бюджет затаился в тревожном ожидании.
— Жги, — отвечаю я, готовясь слушать очередной гениальный бизнес-план или что-нибудь в духе «пройти пешком от Африки до Магадана».
— Есть билеты в Питер, — жена выдерживает театральную паузу, — по 500 рублей...
Нельзя сказать, что я падок на всякие скидки и распродажи, и в отношении Санкт-Петербурга не разделяю всеобщего восторга, но путешествие по цене пары чашек кофе...
Короче, мой 39-й день рождения единогласно был приговорён случиться за пределами родного 39-го региона. Рюкзаки на спины, дела на паузу — и здравствуй, культурная столица.
День первый: парадный маршрут и дворы-колодцы
Я сознательно не стану рассказывать про Исаакиевский собор, Спас на Крови, Дворцовую площадь и прочие открыточные достопримечательности (вы и без моих заметок знаете, как это величественно и монументально): своей внешностью Питер валит наповал. А вот о внутренностях Северной столицы расскажу подробнее.
Справившись с классическим маршрутом и насобирав к обеду 20 000 шагов, мы отправились на экскурсию по бывшим доходным домам (те самые знаменитые дворы-колодцы). Кто не знает, доходные дома (80% застройки старого Петербурга) — это, по сути, частная собственность, которую сильные мира того сдавали за плату своим квартирантам.
Итак, первый подъезд. Ой, простите... Парадная.
За ажурными фасадами, в кои вбухана внушительная часть городского бюджета (да и федерального наверняка тоже), кроется совсем иной город. Двери парадных — это портал в мир Достоевского. Имперская помпезность, пережившая революции, войны и коммунизм, боязливо выглядывает из-под слоя половой краски, которой вымазано всё, включая потолок. Запахи коммуналки, въевшиеся в стены до самого фундамента, лезут в нос вязкой смесью запахов окурков, пережаренного масла и чего-то затхлого. Гид говорит, досюда реставрационный фонд ещё не добрался. Заметно.
Ближайшие два часа бродим по бывшим владениям некогда именитых и важных персон. К слову сказать, почти каждое здание Санкт-Петербурга хвалится памятной табличкой: в этом доме жил такой-то, здесь работал этакий, тут оборвалась жизнь вот этого.
К удивлению, питерские фрики заметно поредели, но нам повезло, попался-таки ценный экземпляр: выгонял из парадной, демонстрировал шрам на животе (вероятно, пытаясь произвести впечатление), в руке угрожающе держал пустую бутылку, ругал Трампа и наших. На Трампа, конечно, всё равно, но за наших обидно. Расходимся.
Вечером Алина ведёт меня в ресторан со звучным названием «Пуси Лебеди». На десерт гуляем по Невскому проспекту. Красиво. Очень.
День второй: Петергоф и заброшки
Едем в Петергоф. Здесь я впервые. Шедевр — слишком скромное слово в отношении летней резиденции Петра.
100+ гектаров до миллиметра ухоженной земли: дворец, фонтаны, парки, лужайки, беседки. Статуи греческих богов (почему, кстати, не богатырей?), полуприкрывшись, а иногда и вовсе не стесняясь достоинств, величаво позируют на фотокамеры туристов.
Кажется, вот-вот раздастся знаменитое «Каналья!», и главный мушкетёр страны Михаил Боярский прогалопирует на вороном коне по изумрудным полям спасать Её Величество от вторжения полчищ туристов (если быть точным, 5 миллионов в год), средь которых добрая часть — иноземцы из Поднебесной. Красота! Делаю вывод: на Версаль теперь можно не тратиться, наш дворец круче и азиатов у нас больше.
Насмотревшись золота и мрамора, решаем разбавить впечатления противоположным. Алина подготовилась заранее, и вот мы уже шагаем вдоль залива собирать отмеченные лайком заброшки. Как же мило калининградскому сердечку встретить в лесу какой-нибудь обветшалый коттедж. Да что там коттедж — целые графские имения!
Первое такое здание оказалось наглухо заколочено, вероятно, скоро его будут лечить реставраторы. А вот следующее...
Представьте виллу из стереотипного фильма ужасов. Еловый лес, покрытый мхом арочный мостик, у ворот встречают потрескавшиеся античные статуи. Каркает ворона, полумрак, пахнет сыростью и приключениями. И он, мрачный, угловатый, смотрит провалами выбитых окон, одинокий, озлобленный, словно брошенный пёс, — его величество Давно Ничейный Дом. Сейчас в вашей голове должна заиграть мелодия из «Короля и Шута». Есть? А теперь начинает петь Горшок: «В за-рос-шем пар-ке стоит стари-инный дом...» Ладно, думаю, вы поймали нужный вайб. Встречайте — усадьба Михайловка.
Входим внутрь, хрустим битым кирпичом, исследуем, трогаем погибающее. Уверен, и до этой красоты доберутся нужные руки. Но пока дубовые двери лежат на полу, стены исписаны граффити, лестничные перила срезаны, в углах кучкуется туалетная бумага. Атмосферно и грустно. Передаём привет от виллы Пор (Приморск) и бывшей психбольницы Алленберг (Знаменск). Молчим. Слушаем. Слышим.
Вечер снова завершаем в «Пуси Лебеди». На фитнес-браслете 45 тысяч шагов.
День третий: Эрмитаж
Моя гастрономическая сила воли заканчивается, и я вместе с Алиной начинаю утро с пирожных в популярной сети кондитерских «Вольчик». Объевшись сахара, мчим на встречу с Оладушкой (это наша подружайка), ставшей теперь официальной петербурженкой.
После второго «Вольчика» я, как и положено порядочному туристу, веду дам в Эрмитаж. Ни Алина с её 50 побывками в Питере, ни теперь почти коренная петербурженка Оладушка, как и я, ни разу не бывали в Зимнем дворце. Исправляемся.
Что я могу рассказать про один из самых известных музеев мира? Конечно, есть соблазн поумничать и выдать какое-нибудь шаблонно-дилетантское «Вау», наполовину скачанное с чата GPT, но... Я потерялся. Не в смысле заблудился (хотя и это возможно в бесконечных коридорах дворца), а не сумел собрать своё внимание. Обилие шедевров валится на тебя со всех сторон. Всё кричит и пылает. Тронные залы, картины, оружие, книги, мумии, красное, жёлтое, блестящее, золото, золото, золото... Здесь любой экспонат стоит дороже моей квартиры: тут миллион моих квартир, миллиард. Много. Очень.
Я пытался собраться, честно, и порой мне удавалось поймать дух созерцателя и по достоинству насладиться шедевром. К примеру, так случилось с картинами Да Винчи. И да, я не эксперт. Поставьте передо мной оригинал «Чёрного квадрата» и его репродукцию, нарисованную школьником, и я с 50-процентной вероятностью ткну пальцем в подделку. Вот только с «Мадонной» Леонардо, мне думается, я не ошибусь — она живая, это видно.
Иронизировать не стану, Эрмитаж великолепен. В нём каждый кирпич, каждая паркетная досточка дышат величием и историей. И если вы вдруг решите изучить его сполна, вот прям сейчас бросайте пить, курить и потреблять фастфуд, потому что и 100 лет жизни мало для постижения почти непостижимого.
Изрядно оглушённые культурой, идём обедать всё в тот же ресторан. Пицца, паста, капучино — что поделать, ну не отпускает меня флорентийское искусство. Болтаем, сыто смотрим на Невский проспект, гуглим развлечения на вечер.
Из тысячи событий в Яндекс Афише я случайно цепляюсь взглядом за знакомое название «Зойкина квартира». Какой-то театр-студия, человек на 40 посадочных мест, подозрительно дешёвые билеты, где-то в колодце доходного дома. Ладно. Многого не ожидая, решаем сходить: недалеко, да и по времени как раз.
Толпимся в холле. Звонок. Рассаживаемся. Впереди меня огромный мужик с причёской Эйнштейна. Вежливо его прошу собрать волосы в хвостик: хотя бы будут видны края сцены. Гаснет свет и...
Вы видели мои фотографии? Я похож на театрала? Да, я иногда хожу в Калининградский драмтеатр, но не потому что ценитель, скорее разнообразия для, ну или по приказу жены. В общем, бываю.
Значит, сижу я в тени Эйнштейна, готовлюсь прикимарить, как вдруг (у меня просто нет другого объяснения случившемуся) кто-то пускает в зал веселяще-галюциогенный газ, и я три часа подряд не могу оторваться от действа. Конечно, никакого газа не было — контролирующие органы, оставайтесь спокойны. Но была великолепная игра актёров, профессиональная работа режиссёра и та самая искра, когда забываешь о том, что ты зритель, и начинаешь проживать спектакль вместе с актёрами, там, в немного чудном мире гениального мастера слова, Михаила Афонасьевича Булгакова.
Театр «АртелЬ-СПб», вам мой низкий поклон (вот прям бородой касаюсь пола), спасибо, и обязательно до новых встреч!
Провожаем Оладушку, трогаем ногами ночную набережную реки Мойки. Спать.
День четвертый: день рождения и прощание
Просыпаюсь на год старше. В телефоне сотня поздравлений, за окном солнце. Мне кажется, за время нашего пребывания в Питере мы исчерпали его годовой запас безоблачных дней: ни разу не сунул рук в карманы и, ссутулившись от стужи, не ходил, за что городу белых ночей отдельный лайк.
Идём гулять (не по лужам).
На другой от Эрмитажа стороне Невы город зеленее. Он даже напоминает Калининград: улицы уже, кроны деревьев обметают фасады, мало машин и туристов. Чувствую себя в своей тарелке.
Вечером снова театр, но уже большой, серьёзный, профессиональный.
Возвращаясь в гостиницу, думаю о доме. Дом там, где ты нужен. Нужен ли я Питеру? Пока что нет. Но мне всего-то тридцать девять, ещё пол жизни впереди (очень надеюсь на это). Всё может случиться. Возможно, мы когда-нибудь и слюбимся. А пока собираю рюкзак, проверяю паспорт, завожу будильник, чтоб не проспать самолёт.
Спокойной ночи, город-герой. Пора домой.
Эпилог
Санкт-Петербург, благодарю тебя за всё. За военно-морской флот, на котором я служил, за воспитанных тобой писателей и музыкантов, которых я читал и слушал, за звание мастера спорта, которое я выполнил на твоей земле, за мою любимую Алинку, которую я порой ревную к тебе. За всё. Правда. Ты по праву великий и великолепный град.
С безграничным уважением, твой гость, С. Фетисов.
P. S.
А вот Есенина жалко, рановато ты его забрал.
Это статья от читателя Журнала Путешествий. Мы её немного доработали, поправили опечатки и опубликовали. Вы тоже можете написать свою.
Полезные ссылки
От магазинов Петроградки до авторских ресторанов: согревающий путеводитель по Петербургу
Текст: Станислав Фетисов для Яндекс Путешествий
Подписывайтесь на наш Дзен и путешествуйте лучше всех!