Жан-Пьер Жене «Амели»
Дивный феномен: все так любят Амели, но ненавидят Мизулину, Савонаролу или Ким Ир Сена с его дурацким чучхе. Хотя, по сути, все это активные социопаты, навязывающие неповинным людям вокруг, как им жить дальше. И даже если маньяк такой кавайный, безобидный на первый взгляд, как это извиняет его деяния? Амели не только постоянно тайно подглядывает и подслушивает, но затем и решительно вмешивается в чужие судьбы, используя сведения, полученные нелегальным путем. А если харассмент незаметный, разве это не делает его более опасным? (Паскудный зеленщик мог и в дурку угодить по причине изощренного газлайтинга!) В самом начале Амели узнает, что принцесса Диана погибла именно из-за назойливого преследования папарацци, но это ничему ее не учит. Она решает, что будет перекраивать жизнь других, если ее саму это будет задевать за живое, а не чтобы сделать их жизнь лучше.
И такое самоуправство никого не пугает: чарующий, стерильный, вылизанный мир фильма будто намекает, что ничего плохого здесь не может случиться, поэтому пусть уж девушка пошалит, а мы похихикаем.
Есть расхожая фраза, что всё зло в этом мире происходит оттого, что добрые люди ничего не делают. Нет ничего дальше от истины. Недаром у медика главная заповедь – «не навреди». Именно из-за того, что добрые, но чрезмерно активные люди постоянно делают, что их не просят, не имея ни малейшего представления (они же добрые, а не умные) о всех возможных негативных последствиях своих действий, и происходят многие ужасы этого мира, в том числе войны и революции.
Что случилось после титров
Нет, действия Амели не привели к страшной катастрофе, но всё же:
Доминик Бретодо, актом неведомого провидения получив детские игрушки, разбудил нежелательные воспоминания, впал в продолжительный приступ ностальгии, меланхолии и мистического трепета, переходящего в дурманящую экзальтацию, из-за чего схватил нервный срыв и пристрастился к крепкой выпивке.
Обсессивно ревнивый Жозеф и привередливая до тошноты Жоржетта с вечной ипохондрией, абсолютно разные, соединенные рандомным трикстерным сводничеством, неготовые к серьезным отношениям, терпению и компромиссам – у этой пары нет никакого будущего, за исключением локальной криминальной хроники.
Осмелевший папаша – глупая черепашка, вытащенная из своего садового панциря – запросто подхватит тропическую лихорадку в каком-нибудь Южном Судане в выматывающем челлендже соответствовать качеству приключений похищенного гнома.
Замкнутый и податливый Нино хлебнет сполна нежданных каждодневных проблем, ведь делить постель с ходячим бедствием – это не инертно прохлаждаться в мире безопасных грез.
Синдром неприметной мессии у Амели будет только обостряться, ее проделки будут становиться все более назойливыми и опасными, и настанет день, когда она серьезно преступит закон как досадную помеху в ее грандиозных планах осчастливить человечество (ведь прошлое незаконное проникновение в чужую квартиру и прочие милые каверзы сошли ей с рук). И остается только надеяться, что чарующая мелодия аккордеона сумеет разжалобить изумленных нелепостью дела присяжных.