Том III: Лик Творца
Финал. Шрам на реальности
Ролан схватил ее за руку и обезумевшего, плачущего юношу, и потащил прочь, полагаясь лишь на инстинкт выживания. Они вырвались из пещеры в тот момент, когда та начала схлопываться, поглощаемая растущей сферой молчаливого, мертвенно-зеленого света, который не освещал, а пожирал свет.
Они стояли на склоне горы, задыхаясь. В лицо им бил ветер, теперь уже просто ветер, холодный и безразличный. Внизу зияла черная, бездонная пустота. Не просто дыра в скале, а шрам на лике реальности. Местность вокруг была искажена: камни текли, как вода, а деревья застыли в неестественных, мучительных позах, будто застигнутые в момент агонии.
Они молчали. Не было победителей. Не было правых.
Солдат смотрел на старый шрам на своей руке. Он пришел за местью, но нашел лишь пустоту и тяжесть понимания, что мщение бессмысленно, когда возмездие уже свершилось само.
Мистик смотрел в никуда, его глаза были пусты, как у гадараских свиней. Он пришел за верой, но его вера обратилась в пепел, оставив после себя лишь горький привкус самообмана.
Аналитик сжимала в руке свиток с вырванными из лаборатории Элиона записями. Она пришла за истиной, и нашла ее. И теперь эта истина была тяжелым, холодным камнем на дне души, грузом, который предстояло нести всегда.
Цитадель была разрушена. Алхимик — уничтожен собственным творением. Но цена была ужасна. Мир теперь был другим, изувеченным. На нем остался Шрам. Не просто руина, а незаживающая рана, из которой сочилась безумная энергия.
Тишина после бури была тишиной абсолютного опустошения. И в ней, если прислушаться, можно было уловить едва слышный шепот, доносящийся из самой сердцевины мира. Шепот идеи, холодной, чистой и безжалостной. Идеи, которая ждала следующего одержимого, готового принести мир в жертву своему замыслу. Охота закончилась. Но Хаос только начал свою хронику.